Читать книгу "Грабеж средь бела дня - Валерий Гусев"

Назрела страшная тишина. И в этой тишине особенно грозно прозвучали слова директора:

– Кто похитил из учительской классные журналы? Два шага вперед! Если через пять минут журналы не вернутся, я вызову милицию. И предупреждаю: виновный будет строго наказан. А юных двоечников и юных хулиганов это все равно не спасет: все наши педагоги отлично помнят все ваши оценки. - И он почему-то при этих словах посмотрел на Алешку. Алешка покраснел. Но не от стыда. Скорее - от злости. - Разойдись!

Мы разошлись… Журналы не вернулись… Милицию директор не вызвал - не захотел «пятнать позором мундир нашей славной школы». Но предупредил, что увольнительных… то есть новогоднего карнавала не будет до тех пор, пока не появятся журналы и не объявится их похититель. Хоть до Восьмого марта…

Алешку я отловил в спортзале. Он там пытался исправить двойку хотя бы по физкультуре и висел, болтая ногами, на шведской стенке.

– Здорово, да? - спросил он меня. - Вот повезло.

– Куда ты их дел? - не стал я деликатничать.

– Ты что, Дим! - взвыл Алешка. - Я, по-твоему, совсем дурак, да?

Я не успел ответить, потому что в зал заглянула Любовь Сергеевна и грустно сообщила, что Алешку вызывает директор.

Из кабинета директора он вылетел злющий, как маленькая оса.

– Ну я ему!… - пыхтел он. - Ну!… Рога пообломаю!… Ухи пообрываю!…

– Кому? - спросил я с надеждой. - Директору?

– Похитителю! Я его найду! У меня хоть одна тройка была - по поведению. Теперь и ее нету! Из-за этого гада!

Я понял, что нужно выручать братца. Одному ему с этими рогами и ушами не справиться.

А немного позже я понял, что кража журналов из учительской - это не рога и уши, а гораздо серьезнее: первое звено в цепи подготовки неизвестными лицами целого ряда преступлений. И когда я это понял - отступать уже было поздно…

А в тот вечер мы с Алешкой обсудили наши проблемы и решили разобраться с этой кражей классическим путем. Нужно установить: кому это выгодно? Папа всегда так говорит, когда начинает расследование нового дела.

Вот тут-то и появилась первая нестыковка. Похищены были три журнала: Алешкиного класса, моего и шестого «А». Но если два журнала имело какой-то смысл утащить - по количеству в них двоек, то в шестом «А» оценки у всех ребят были вполне приличные. Этот класс недавно сформировали из какого-то расформированного частного лицея. В нем учились примерные детки престижных родителей. В этом классе и четверки-то были редкостью.

– Для отвода глаз сперли, - предположил Алешка. - Чтобы никто сразу не догадался.

В нашем классе никто не вызвал моего подозрения. Я хорошо знал своих одноклассников. Это были серьезные и умные личности. И никто из них на такую глупость не решился бы. Даже временно неуспевающие.

А вот у Лешки полкласса с удовольствием сперли бы журнал. Хотя бы назло директору. И чтобы подразнить Любашу.

Поразмыслив таким образом, мы с горечью убедились, что классический путь (кому выгодно) - не для нас, слишком он сложный и длительный. Потому что спереть журналы было выгодно очень многим ученикам.

Тогда мы решили пойти своим путем: выяснить, кто бы мог это сделать.

Поразмыслив и таким образом, мы с еще большей горечью убедились, что утащить журналы мог любой из нас. У каждого могли найтись для этого свои тайные причины. И свои возможности…

Глава III

ПОДОЗРЕНИЯ

Вообще-то в школе нам жилось неплохо. У нас сложился, как говорит Бонифаций, здоровый социально-психологический климат. И, честно говоря, подозревать кого-то, выискивать среди добрых и честных людей недоброго и нечестного было не очень приятно. Даже немного противно. Все равно что за кем-то подглядывать. Но Лешка легко развеял мои сомнения и устранил душевные терзания. Он это умеет: из сложного делать простое, из непонятного - ясное и четкое. Он сказал:

– Дим, зачем нам думать плохо обо всех? Нужно узнать, кто украл журналы, и тогда мы будем думать плохо только о нем. А об остальных опять будем думать хорошо.

Да, Алешка живет в каком-то своем мире. Более чистом и честном, чем окружающая действительность. У него все просто и понятно, черное и белое. Белого побольше, а черного совсем чуть-чуть.

И потому он с азартом принялся «вычислять» того нечестного человека, который заставлял подозревать в нечестности весь наш дружный коллектив педагогов и учащихся.

Этот коллектив возглавлял директор. Раньше он командовал 107-м гвардейским стрелковым полком и при всяком удобном случае говорил зычным командирским голосом:

– Это глубоко символично, что наша школа носит тот же порядковый номер. Я из нее сделаю образцовое подразделение.

– Строем будем ходить? - обязательно спрашивал при этом кто-нибудь из дружного коллектива.

– Не обязательно строем, - отвечал бывший командир полка. - Но, во всяком случае, куда надо! И в ногу!

Под его командованием школа действительно шла куда надо - к знаниям, успеваемости, дисциплине. Правда, и в этом строю были отдельные личности, которые шли не в ногу: несколько младших классов, два средних и почти все старшие.

Но и среди педагогического состава и технического персонала были личности, которые не совсем соответствовали социально-психологическому климату коллектива. Например, Пан Спортсмен - преподаватель физкультуры в старших классах. Здоровенный такой детина и откровенный бездельник. Он ходил по школе в спортивных штанах с лампасами и с секундомером на пузе. А все наше спортивное обучение сводил к бегу на длинные дистанции - круг за кругом по школьному стадиону.

– Засекаю время! - кричал Пан Спортсмен и поднимал над головой секундомер. - На старт! Внимание! Пошел! - и уходил в буфет пить кофе «Пеле».

Мы не спеша делали круг-другой и до конца урока разбредались по своим делам. А перед самым звонком возвращались и делали вид, что, падая от усталости, завершаем последний круг.

– Молодцы! - Пан Спортсмен щелкал кнопкой секундомера. - Сорок кэмэ пробежали. Марафонскую дистанцию. Я из вас Пеле сделаю.

Последняя фраза звучала, как угроза, потому что в нашей школе с гуманитарно-литературным уклоном мало кто знал футболиста Пеле, а кофе «Пеле» все знали.

Этот кофе закупил для школы по дешевке наш охранник по прозвищу Фига. Он совмещал с охраной обязанности завхоза и все время старался делать для школы закупки всяких нужных вещей через своих знакомых, по низкой стоимости. И соответствующего качества. Вот когда настала пора менять в здании отопление, он закупил такие новые и блестящие трубы, что их прорвало при первой же пробной топке. Так же и с кофе. Он был такой просроченный и невкусный, что его пили только Пан Спортсмен и Фига. Пан Спортсмен - от скуки, Фига - из принципа и для примера.

Вообще он очень вредный был. И не столько нас охранял в школе, сколько школу от нас. Любимое его занятие - не впускать опоздавших на уроки. Даже если примчался через секунду после звонка, уже упрешься лбом в запертую дверь. И уж тут звони, стучи, кричи - ни за что не откроет. А лишь, усмехаясь, показывает через стекло большую злорадную фигу.