Читать книгу "Наследник собаки Баскервилей - Валерий Гусев"

– Он стал часто пользоваться увеличительным стеклом. Когда ему надо что-то разглядеть, он достает такое, знаете, круглое увеличительное стекло на палочке…

– Это лупа, - успокоила ее мама. Но не стала говорить, что Алешка даже овсянку рассматривает под увеличением. А сама, наверное, подумала: что скажет Любаша, когда Алешка обзаведется «армейским» револьвером или хлыстом с тяжелым набалдашником.

Мама все-таки в глубине своей доброй души надеялась, что и это Алешкино увлечение, как и все прежние, безболезненно и бесследно уйдет в прошлое. Хотя, с другой стороны, с папой ведь такого не случилось. Напротив…

В общем, не знаю, как в будущем, но в настоящем таинственная тень благородного сыщика Шерлока Холмса, с его кочергой и скрипкой, помогла нам предотвратить опасное и тяжкое преступление, а заодно и восстановить справедливость и наказать безжалостных, нечестных и алчных людей. В полном соответствии с логикой, дедукцией и принципами великого «отшельника с Бейкер-стрит» (Лондон, Великобритания).

Глава II

Дедукция на рынке

Время шло. И многое менялось. Развивалось по своим, иногда простым и ясным, а чаще всего - непостижимым законам.

От внешнего подражания великому сыщику Алешка пришел к подражанию по существу.

Он стал развивать в себе сначала внимательность, наблюдательность и «замечательность», а потом логическое мышление с переходом к «дедуктивным методам познания истины».

И, надо сказать, ему это удавалось. Как, впрочем, и все другое, чем он увлекался. Я даже думаю, что при его настойчивости, если бы он взялся за создание вечного двигателя, ему это, несомненно, удалось бы. Часа за два максимум. И он совершил бы переворот в науке и технике и посрамил бы великих ученых. Я даже как-то спросил его в шутку, когда он строил самолет без крыльев (или машину без колес):

– Брось эту ерунду. Создай лучше вечный двигатель.

– Нельзя, - спокойно ответил Алешка.

– А ты постарайся, - съехидничал я.

– Да чего тут стараться, - отмахнулся Алешка. - Пара пустяков. - И веско добавил, как дураку: - Нельзя, Дим, это не значит - невозможно. Нельзя в том смысле… Ну, как тебе сказать… Если я его сделаю, человечество погибнет!

Ни фига себе, замашечки на гениальность! Скромности у него - на троих хватит. И я легонько щелкнул его по носу. Чтобы не зазнавался раньше времени.

Алешка потер пальцем кончик носа и снисходительно пояснил:

– Если я сляпаю вечный двигатель, людям нечего будет делать. Они перестанут работать и опять превратятся в обезьян. Это логично?

Так вот, внимательность и наблюдательность по методу Шерлока Холмса Алешка развивал так успешно, что я уже решил переехать к нашей бабушке, за город. Целый день только и слышишь:

– Дим, сколько ступенек в нашем подъезде? Эх ты! Девяносто шесть! А что на дверях шестой квартиры написано? Какой пуговицы у тети Клавы на халате не хватает? Эх ты! Все ты видишь и ничего не замечаешь!

Ну да, конечно! Делать мне больше нечего, как ступеньки в подъезде считать, когда лифт не работает. Или читать все, что у нас на стенах понаписано. А у тети Клавы, нашего дворника, по-моему, на халате вообще ни одной пуговицы нет, все оборваны.

Но, впрочем, надо честно сказать: Лешкина наблюдательность и умение делать выводы себя оправдали.

Дело было так. Мы шли по нашему рынку. Вообще-то рынок нам ни к чему. Но за ним, на дальнем пустыре находилась заброшенная свалка со всяким хламом. Алешка частенько там копался и собирал всякие железяки для своих изобретений. Сейчас он ходил туда, как в школу, каждый день, на несколько часов. Пытался там, среди разного железного барахла, отыскать хоть какой-нибудь завалященький револьвер. Какой же он Шерлок Холмс без револьвера?

Сколько раз я ему доказывал, что даже в наше время револьверы на свалках не валяются!

– Уж если там пушки есть, - упорствовал он, - то уж револьверчик наверняка куда-нибудь завалился. Это логично?

Тут он был, в общем-то, прав. Когда-то в самом деле мы обнаружили на свалке несколько настоящих артиллерийских орудий. Правда, все они были без замков и прицелов. И все они были разрезаны на куски.

Вот Алешка и таскал меня на свалку. В качестве подсобной рабочей силы.

– Дим! - визжал он. - Вон туда он наверняка завалился. Сверни-ка в сторонку эту трубу. Сдвинь-ка газовую плиту. Да не туда! А холодильник опрокинь. Ничего ты не умеешь!

– Я тебе не бульдозер! - возмущался я время от времени. - И не подъемный кран. - Но терпеливо выполнял его указания. Потому что было интересно. Всегда мы на этой свалке находили что-нибудь неожиданное. И тащили домой. А потом, по маминой команде, на помойку. Правда, один раз мы свою находку принесли не домой, а в милицию. Мы опрокинули какой-то холодильник, дверца его распахнулась, и оттуда, из его нутра, вывалились всякие протухшие продукты. Мы отскочили в сторону и поскорее зажали носы. А Лешка вдруг углядел, что в разбившемся стакане что-то ярко сверкнуло. Это был большой старинный перстень. Весь из себя золотой и с каким-то резным камнем в зубчиках вроде орлиных когтей.

– Волшебный! - заорал Алешка. Схватил кольцо, надел на палец, стал вертеть его и заклинать всякую тарабарщину. (Он одно время увлекался то ли Толкиеном, то ли Гарри Поттером.)

Перстень его не послушался. Алешка вздохнул:

– Придется в милицию отдать. Или маме подарим?

Но мы не так были воспитаны, чтобы дарить любимой маме чужие вещи. Особенно со свалки.

И отнесли находку в милицию. И чуть не пожалели об этом. Нас продержали там несколько часов в разных комнатах. И какой-то суетливый майор все время нас расспрашивал, каждого по отдельности: где мы нашли этот перстень? Как нашли? Когда? При каких обстоятельствах? Задаст мне эти вопросы, запишет ответы и бежит в соседний кабинет, к Алешке. И ему те же самые вопросы задает. А потом начинает злорадно сличать наши ответы.

– Так… - ехидно и многозначительно говорил майор, будто уличал в преступлении матерых рецидивистов. - Так… А вот тут в ваших показаниях имеются существенные разногласия. Вы утверждаете, что обнаружили этот перстень в стакане с прокисшим молоком! А ваш брат - что в холодильнике! Как это понять? Поясните!

– Но стакан-то был в холодильнике, - устало «пояснял» я.

– А ваш брат утверждает, что на земле!

Наконец ему самому это надоело, и он стал упрекать нас за то, что мы «шляемся по помойкам», и стал угрожать, что сообщит о нашем недостойном поведении в школу и родителям, чтобы они приняли надлежащие меры.

Тут уже Алешка не выдержал и сказал, что он сам сообщит родителям, прямо отцу на работу. А уж он-то примет такие надлежащие меры, что мало не покажется. Алешка, правда, не уточнил - кому мало не покажется: нам или майору, который вел дотошный допрос.