Читать книгу "Переселенец - Григорий Шаргородский"

И что бы это значило?

Опустив взгляд вниз, я понял, что, как говорил мой дядя: «Таки да, это не мое». Я никогда не обладал столь волосатой грудью, да и похожая на кимоно рубаха в сочетании с кожаными штанами и короткими сапожками – явно не мой фасон. Уверен, что и с лицом те же проблемы.

Скорее всего, сбылась еще одна мечта идиота. Прочитанные мной десятки книг с историями про попаданцев не могли не вызвать некоторых фантазий.

Лучше бы я фантазировал о Леночке – секретарше бывшего босса!

Из глубин самокопания с оттенком жалости к себе несчастному меня вырвала звонкая пощечина от коротышки-кронайца. Хорошо хоть это сделал не центурион – если бы «прилетело» лопатообразной ладошкой качка, сотрясение мозга было бы наилучшим исходом.

Впрочем, хватило и того, что есть: похоже, таким оригинальным образом морячок пытался привлечь мое внимание к еще одному персонажу в подвале, а именно – к импозантного вида седовласому дядьке в шикарном черном камзоле. Эдакий испанский гранд с зачесанными назад волосами и бородкой клинышком. Взгляд сам собой прикипел к изящной вязи серебряной вышивки на камзоле, но еще один «гостинец» от моряка заставил всмотреться в лицо местного начальства. И что самое странное, я его узнал. Точнее, не я, а Гатар Скользкий – вот же дал бог имечко! И не просто узнал, а жутко испугался. Как оказалось, судьба предоставила залетному попаданцу сомнительную радость встретиться с самим графом Гвиери, которого еще называли Кровавым Моржом – советником княгини и начальником службы безопасности княжества Сатар.

Граф подошел на шаг ближе, повторяя свой вопрос, и я его понял!!! Хотя язык, на котором говорил этот колоритный персонаж, точно не был русским. Граф поинтересовался, все ли мне слышно и понятно.

– Да, слышу, – поспешил я заверить его в своей внимательности, потому что видел желание морячка еще раз приложиться к моему лицу.

Моему ли? Впрочем, задаваться подобными вопросами было преждевременно, конечно, если не стремиться к тому, чтобы выпасть из этого тела сразу же после попадания.

– Готов ли ты ответить на мои вопросы, джинн?

Джинн? Даже так?! Бли-и-ин!!!

– Готов, – тут же согласился я, не вступая в эзотерические дискуссии, потому что проклятый коротышка вновь зашевелился. От шока я даже не заметил, что говорю не на родном языке.

– Твое последнее дело?

– Мое? – довольно справедливо удивился я.

Коротышка вновь дернулся, но был остановлен графом.

– Не бей его по лицу, – заботливо высказался он и заново озвучил вопрос: – Последнее дело Гатара Скользкого? Вспоминай, джинн, ты должен это знать.

И ведь действительно знал!

– Договориться о продаже какой-то штуки под названием «бутон пламени», – буквально само собой вылетело у меня изо рта.

Внезапно плюгавый мужичок в какой-то рясе с капюшоном тонко вскрикнул.

– Что случилось, профессор? – тут же повернулся к нему граф.

– «Бутон пламени» – это мощнейший артефакт. Он может взорвать небольшой дом, – громким шепотом, который услышали все присутствующие, сообщил мужичок.

– Не вижу ничего ужасного, – пожал плечами граф.

– Но, если соединить его с «лепестком магмы», погибнет половина города.

– Проклятье, – скрежетнул зубами граф и вновь уставился мне в глаза. – Кто продавец?

Я задумался, и, как оказалось, напрасно – в голове было совершенно пусто. Молчание было воспринято неадекватно, и кронаец впечатал кулак в мой многострадальный живот. Мысли опять вылетели из головы, но зато там появился ответ – Кривой Окл! Я даже не успел удивиться и подумать, кто этот Окл, как память тут же выдала такой поток информации, что мозг буквально взорвался болью.

Не было никаких картинок и вспышек с образами, как в кино с воспоминаниями героев, я просто вспомнил, что Кривой Окл, которого еще называют Жирным, был местным паханом – очень хитрой и жестокой скотиной. Еще вспомнил, что я, точнее Гатар, попал в «нежные» ручки графа именно по вине Окла. Впрочем, если быть совсем уж честным, мошенник сам виноват – нечего было связываться с этим боровом и принимать у расфуфыренного дворянчика, больше похожего на бабу, заказ на посредничество в покупке какой-то магической штуки.

Говорила же мне мама не связываться с демонской грязью.

Стоп, какая мама?

Как – какая? Сакла Номо…

Еще раз стоп! Нужно как-то бороться с лишней информацией и раздвоением личности, если не хочу залететь в местную психушку.

Очередной удар и вспышка боли напомнили мне, что сейчас не вечер воспоминаний.

– Кто продавец? – прорычал граф, раздосадованный тем, что пришлось повторять вопрос.

– Кривой Окл, – максимально быстро ответил я.

– Проклятье, – начал повторяться граф. – Заказчик?

– Какой-то дворянчик, зовут виконт Вляо.

– Ты шутишь! Этот уродец?! – искренне удивился граф. – Кто за ним стоит?

– Не знаю! – От попытки найти ответ, которого, похоже, не существует, головная боль стала невыносимой и легко перекрыла боль от побоев.

– Карн, – скомандовал граф.

– Ваша милость, – неожиданно вмешался мужик в балахоне, которого Гвиери называл профессором. – Ему незачем врать, людские дела джинну неинтересны.

– Хорошо, – неожиданно быстро согласился граф. – Сделка по продаже артефакта завершилась?

– Нет, – прохрипел я, уже не обращаясь к чужой памяти, все и так было ясно.

– Артефакт у Окла?

– Да. Он ждет Гатара с предложением заказчика.

– Хорошо, проведешь нас к Оклу. – Похоже, граф был абсолютно уверен в моем согласии, поэтому сразу обратился к ученому: – Профессор, вы уверены, что мы не потеряем связь с ним на расстоянии?

– Абсолютно, – убежденно ответил тот.

Только сейчас, внимательнее посмотрев на местного деятеля науки, я заметил и странную пентаграмму, начерченную на золотистом полу чем-то черным, и странный камень в руках профессора. Камень пульсировал в ритме, который подозрительно напоминал биение сердца. И камень, и профессор мне очень не понравились, а когда я прислушался к трепыханию собственной сердечной мышцы и сравнил его с ритмом в камне, происходящее не понравилось мне еще больше.

– Теперь этот джинн связан с «камнем душ» прочной нитью, и я всегда могу ее увидеть, – продолжал вещать носатый ученый.

– Хорошенько объясните нашему новому другу его обязанности и то, чем грозит попытка неповиновения, – строго кивнул седовласый граф и решительно вышел из подвала.

В дверях его пропустила миловидная малышка. Очень миловидная – смуглая кожа, черные волосы, невысокий рост и тонкая талия при солидном бюсте. Ладная фигурка была очень грамотно упакована в тесные кожаные бриджи и свободную рубаху а-ля мушкетеры. Широкий пояс и высокие сапоги довершали образ сорвиголовы и соблазнительницы.