Читать книгу "Всемирная история в сплетнях - Мария Баганова"

Спас Инанну ее брат — Энки, бог мудрости и воды. Ведь он знал, какими бедами угрожает земле исчезновение богини плодородия! Энки вылепил из глины двух загадочных существ — Кургарру и Калатурру. Они не были ни мужчинами, ни женщинами, ни людьми, ни животными — и поэтому могли без особого риска войти в мир мертвых и вернуться обратно. Получив от Энки «траву жизни», «воду жизни» и соответствующие наставления, эти существа отправились в нижний мир.

Пробравшись по тропам подземного царства, слуги бога мудрости достигли дворца Эрешкигаль. Та насмешливо заявила им, что они могут забирать труп прекрасной богини. Сняв тело Инанны с крюка, посланцы Энки побрызгали его «водой жизни», посыпали «травой жизни» и воскресили богиню. Но раздосадованная Эрешкигаль послала вслед воскресшей Инанне целую толпу демонов, сославшись на главное правило мира мертвых: никто не может вернуться назад, не предоставив себе замену. Эти демоны должны были или утащить богиню назад, или забрать того, на кого она укажет.

Инанна обошла всех своих друзей, братьев, сестер и даже любовников — все молили ее о пощаде, никто не желал отправляться вместо нее в подземелье Эрешкигаль… И кого же она выбрала, в конце концов, в качестве жертвы? Собственного мужа — правителя города Урука по имени Думузи. Бедный Думузи (его имя присутствует в древних списках царей, и он, по всей видимости, реально существовал) был не единственным супругом богини. Правивший в Уре Мес-Анни-Пади тоже именовал себя мужем «небесной блудницы» Инанны. А вот другой легендарный царь шумеров — Гильгамеш — отверг ее божественную любовь: он вспомнил о тех, кого Инанна любила до него; судьба их чаще всего оказывалась печальна.

Разгневанная холодностью Гильгамеша, богиня в отместку наслала на его город Урук небесного быка — чудовище, созданное по ее просьбе богом Ану, отцом Инанны-Иштар. Гильгамеш одолел его и то ли убил, то ли кастрировал. Униженная богиня плодородия, созвав «жриц-блудниц и девок», долго оплакивала гибель быка, а точнее, отрезанный Гильгамешем его «корень».

Как опасно было быть царем в Древнем мире

Пересказал Д.Д. Фрэзер:

«В Вавилоне ежегодно справлялся праздник Закеев. …Нa это время господа и слуги менялись местами: слуги отдавали приказания, а господа их исполняли. Осужденного на смерть преступника обряжали в царские одежды и сажали на трон: ему позволяли отдавать любые распоряжения, есть и пить за царским столом и сожительствовать с наложницами царя. По истечении пяти дней с него срывали пышные одежды, наказывали плетьми и вешали или сажали на кол. Этот обычай можно истолковать просто как мрачную шутку которую сыграли с несчастным преступником участники веселого народного гулянья. Однако такую интерпретацию опровергает одно решающее обстоятельство. Мы имеем в виду предоставляемое псевдоцарю право сожительствовать с наложницами настоящего царя. Достаточно вспомнить, как ревниво оберегает восточный деспот свой гарем, чтобы не осталось никаких сомнений в том, что вавилонский царь никогда и никому тем более осужденному на смерть преступнику не дал бы подобного разрешения без очень веских к тому оснований. Основание же могло быть только одно — осужденного предавали казни вместо царя. А для того чтобы замена была полноценной, необходимо было дать преступнику в короткий период правления насладиться всеми благами царского сана».

Подобные обычаи были широко распространены в Древнем мире, корнями они уходят в незапамятные времена. Слова историка XX века Фрэзера подтверждает древний автор Диодор Сицилийский:

«Из всех обычаев наиболее необычны те, что касаются смерти царя. В Мероэ жрецы, отправляющие культ богов, пользуются неограниченной властью, ибо они могут, если им придет такая мысль в голову, отправить к царю посланца и приказать ему умереть. Они объявляют, что такова воля богов и что слабые сыны человеческие не должны презирать повеление бессмертных. Они приводили и другие причины, воспринимаемые всегда с доверием простым умом, воспитанным в древних традициях, от которых он не может освободиться, и не способным даже найти возражения против столь произвольных распоряжений. Таким образом, в предшествовавшие века цари были подчинены жрецам не силою оружия, но под влиянием суеверного страха. Однако во время правления Птолемея II царь Эфиопии Эргамен, взращенный в греческой школе и получивший философское образование, первый осмелился не убояться этих предрассудков. Приняв решение, достойное царя, он вместе со своими солдатами проник в золотое святилище эфиопов и перебил всех жрецов. Упразднив этот обычай, он управлял делами по своему желанию».

Древние верили, что царь является существом божественным и от его здоровья и силы зависит благосостояние всей страны. Он считался супругом великой Инанны — а этой темпераментной даме старик был не нужен. Если позволить царю одряхлеть, то и страна придет в упадок: перестанет плодиться скот, поля не дадут урожай, в реках изведется рыба. Поэтому при первых признаках любого недомогания царя предавали смерти. Подобные обычаи описаны многими историками и этнографами: в странах Африки и Индии они сохранились вплоть до начала XX века. Хорошо еще, если обычай предписывал всего лишь отравить или задушить бедного владыку, но часто их умерщвляли зверскими способами: замуровывали в тесной хижине вдвоем с ни в чем не повинной юной девушкой, становящейся его последней женой; закапывали или сжигали заживо… Еще в начале XX века в одном из штатов Индии путешественники наблюдали подобный обряд: несчастный царек был вынужден кромсать собственное лицо, отрезая нос, уши… пока не потерял сознание от боли и кровопотери.

Рассказал Д. Фрэзер:

Во внутреннем части Анголы верховного вождя называли Матиамво. «Один из местных царьков по имени Чалла сообщил участникам португальской экспедиции, каким образом умирает Матиамво. „Наши Матиамво, — сказал Чалла, — обычно либо погибали на войне, либо умирали насильственной смертью. Нынешнему Матиамво предстоит умереть от руки палача, ибо он уже выпросил себе достаточно долгую жизнь. После вынесении Матиамво смертного приговора мы обычно приглашаем его принять участие в войне с врагами и по такому случаю сопровождаем вместе с семьей на войну. Если он остается цел и невредим, мы вновь вступаем в войну и сражаемся три или четыре дня подряд. После этого мы неожиданно оставляем Матиамво с семьей на произвол судьбы. Покинутый владыка приказывает воздвигнуть для себя трон и, сев на него, собирает вокруг себя членов своей семьи. Он отдает матери приказ приблизиться, и она становится перед ним на колени. Он отрубает голову сначала ей, потом по очереди сыновьям, женам и родственникам, а в заключение своей любимой жене по имени Анакулло. По окончании казни Матиамво в пышном одеянии ожидает собственной смерти, которая незамедлительно следует от руки должностного лица, посланного соседями, могущественными вождями Каниквинга и Каника. Этот человек сначала перерубает ноги и руки Матиамво во всех суставах, а потом отрубает ему голову. По совершении казни обезглавливают самого палача. Все вожди удаляются из лагеря, чтобы не присутствовать при казни Матиамво. В мои обязанности входит присутствовать при казни и заметить место, в котором два великих вождя спрячут останки Матиамво. Эти вожди входят во владение всей собственностью казненного монарха и его семьи и забирают ее с собой. Тогда я приступаю к погребению изуродованных останков Матиамво и возвращаюсь в столицу для того, чтобы провозгласить начало нового правления. После этого я возвращаюсь на место захоронения останков монарха, за сорок рабов выкупаю их вместе со всей собственностью покойного и передаю все это вновь провозглашенному Матиамво. Такой смертью уже умерли многие Матиамво, не избегнет ее и нынешний“».