Читать книгу "Дом у озера Мистик - Кристин Ханна"

Ее вдруг охватило острое, неожиданно возникшее желание вернуться домой. Нет, не в пышную красоту многолюдного Малибу, а в зеленые пейзажи ее юности, в те дикие края на западе штата Вашингтон, где шляпки грибов вырастают до размеров обеденной тарелки, где вдоль обочин дорог бегут серебристые ручьи, где в полнолуние лоснящиеся жирные еноты выходят из леса и пьют из луж посреди дороги, — в Мистик. Туда, где единственными небоскребами были гигантские пихты, которые помнили еще времена Американской революции. Энни не была там почти десять лет. Может быть, теперь, когда они больше не привязаны к Южной Калифорнии школьным расписанием Натали, ей наконец удастся уговорить Блейка съездить туда. Она спросила мужа:

— Как насчет того, чтобы выбраться в Мистик?

Он не ответил на вопрос, даже не посмотрел в ее сторону, и от этого Энни почувствовала себя маленькой и глупой. Она отвернулась и стала смотреть в окно, теребя сережку.

— Я подумываю вступить в клуб, ведь теперь у меня будет больше свободного времени. Да и ты всегда говорил, что я редко выхожу из дома. Может, стóит заняться аэробикой, как ты думаешь?

— Я уже несколько лет этого не говорил.

— Ну… еще есть теннис. Когда-то мне нравилось играть в теннис. Помнишь, как мы играли в паре?

Блейк свернул со скоростной автомагистрали и выехал на извилистое, забитое машинами Тихоокеанское шоссе. У ворот при въезде на их подъездную дорогу он помахал охраннику и проехал в Колонию, жемчужину береговой линии Малибу. На долю секунды ветровое стекло покрылось каплями дождя, внешний мир предстал в размытом виде, но «дворники» тут же стерли капли. Приближаясь к их дому по мощенной кирпичом подъездной аллее, Блейк сбавил скорость. Перед гаражом он затормозил.

Энни покосилась на мужа. Было странно, что он не заехал в гараж. Странно, что он даже не нажал кнопку на пульте, чтобы открыть гаражную дверь. Еще более странно, что он не выключил двигатель. Блейк терпеть не мог оставлять «кадиллак» под дождем.

«Он сам не свой». Эта мысль немного уменьшила тревогу Энни и напомнила ей, что она не так одинока, как представляется ей самой. Ее уверенный в себе суперкомпетентный муж сейчас так же раним, как она. Они справятся с этим вместе, она и Блейк, они помогут друг другу пережить этот день и все дни, которые у них будут, они справятся с этим «синдромом пустого гнезда». Они были семьей до рождения Натали и будут ею снова, он и она, вдвоем. Может быть, это будет снова так, как было прежде, когда они были и лучшими друзьями, и партнерами, и любовниками. Как в те дни, когда они могли пойти на танцы и вернуться домой, когда солнце уже поднималось над горизонтом.

Энни повернулась к мужу и убрала с его лба прядь волос:

— Я тебя люблю. Мы поможем друг другу пройти через это.

Блейк не ответил.

Не то чтобы Энни ожидала ответа, но все равно молчание мужа ее ранило. Она спрятала свое разочарование подальше и открыла дверцу машины. В щель влетели капли дождя и упали на ее рукав.

— Это будет одинокая весна. Возможно, нам стоит поговорить с Лупитой и организовать барбекю. Мы давно не устраивали старомодные вечеринки на пляже. Это было бы хорошо для нас обоих. Видит бог, мы будем чувствовать себя странно в доме без…

— Энни!

Блейк произнес ее имя так резко, что она смолкла на полуслове. Он повернулся к ней, и она увидела, что в его глазах стоят слезы. Она наклонилась к нему и нежно коснулась его щеки в мимолетной ласке:

— Мне тоже будет ее не хватать.

Блейк отвел взгляд и тяжело выдохнул:

— Ты не понимаешь. Мне нужен развод.

2

— Я собирался сказать тебе позже, во всяком случае, не на этой неделе… Но при мысли о возвращении домой сегодня вечером…

Блейк не договорил и покачал головой.

Энни медленно закрыла дверцу машины. Дождь бил в ветровое стекло и стекал потоками по окнам, размывая мир за пределами машины. Наверное, она ослышалась. Энни, нахмурившись, протянула руку к Блейку:

— О чем ты говоришь?

Он отодвинулся к окну, как будто ее прикосновение вдруг стало ему неприятно. И в эту секунду, когда Блейк не позволил ей дотронуться до него, все внезапно стало реальностью. Ее муж хочет с ней развестись. Энни отдернула руку и увидела, что она дрожит.

— Энни, мне давно следовало это сделать. Я несчастлив. Я уже годы несчастлив с тобой.

Энни была потрясена. Никогда в жизни она не испытывала подобного. Шок волнами онемения распространялся по всему ее телу. Ее голос, казалось, застрял где-то глубоко внутри нее. Она не могла вытянуть его наружу, как бывает невозможно найти свободный конец от спутанного клубка ниток.

— Мне не верится, что я это говорю, — мягко сказал Блейк. Энни видела, что слова даются ему нелегко. — Я встречаюсь… с другой женщиной.

Энни воззрилась на него, невольно открыв рот. Так у него роман! Боль этого открытия пронзила ее до глубины души. Тысячи маленьких фрагментов сложились в единую картину: обеды, которые он пропустил, поездки в экзотические края, новые шелковые трусы-боксеры, которые он стал носить, смена одеколона с «Поло», которым он пользовался все эти годы, на «Кельвин Кляйн», и то, что они стали редко заниматься любовью… Как она могла быть настолько слепа? Наверное, она знала. Должно быть, она каким-то первобытным женским инстинктом понимала, что происходит, но предпочла делать вид, что ничего не замечает.

Энни повернулась к Блейку, ей очень хотелось к нему прикоснуться, хотелось до боли. На протяжении половины своей жизни она дотрагивалась до него, когда хотела, а теперь он лишил ее этого права.

— Мы можем пережить твой роман… — Ее голос звучал слабо и невнятно, словно и не принадлежал ей. — В семейной жизни такое случается. Я хочу сказать, мне, конечно, потребуется какое-то время, чтобы тебя простить, чтобы научиться снова тебе доверять, но…

— Мне не нужно твое прощение.

Не может быть, чтобы это происходило на самом деле! Только не с ней, не с ними! Энни слышала слова, чувствовала боль, но все это было окутано каким-то смутным ощущением нереальности происходящего.

— Но у нас так много общего, у нас есть наша история, у нас есть Натали. Мы можем с этим разобраться, может быть, стоит обратиться к семейному психологу. Я знаю, у нас были проблемы, но мы можем их преодолеть.

— Энни, я не хочу ничего преодолевать. Мне нужен развод.

— Но мне не нужен! — Ее голос сорвался на жалобное хныканье. — Мы же семья! Ты не можешь выбросить двадцать лет…

Она не могла найти нужные слова. Внезапное онемение, которое она обнаружила в себе, привело ее в ужас. Она думала, что существуют правильные слова, которые могут ее спасти, спасти их, и боялась, что не сможет их найти.

— Пожалуйста, ну, пожалуйста, не делай этого…

Блейк долго молчал, так долго, что за это время Энни успела найти ниточку надежды и свить из нее плотную ткань. «Он передумает. Он осознает, что мы — семья, и скажет, что это был кризис среднего возраста. Он…»