Читать книгу "Проклятый дом - Мила Серебрякова"

Сильно хлопнула дверь. Пожалуй, даже слишком сильно. Катарина вздрогнула. К горлу подступил комок, Катка попыталась сглотнуть, но у нее ничего не получалось – комок упорно стоял в горле, мешая нормально дышать.

Дверь… Где же хлопнула дверь? Господи, что же здесь происходит?!

Прижимая к горлу ладонь, Катарина начала медленно продвигаться по полутемному коридору. Интуиция слабо шептала, что идти следует вправо. Оснований не доверять своему внутреннему чутью у Каты не было, да и выбора, если честно, тоже не было.

Она шла по старому, выцветшему и полинялому бордовому ковру. Ковер, как и сам коридор, казался бесконечным. На стене одиноко висела картина в толстой раме. Портрет. С портрета на Кату смотрело суровое, вытянутое книзу мужское лицо, от одного взгляда на которое ей мгновенно сделалось дурно. Злой взгляд черных, словно угли, глаз пришелся девушке явно не по душе. Глаза эти сканировали Копейкину насквозь, они были как живые, и само лицо казалось живым. От этого ей сделалось еще ужаснее и противнее. На глаза навернулись слезы, и Катарина всхлипнула. Тревожный сигнал: если начать жалеть саму себя, то дело – труба. Никакой жалости, сейчас не время и не место для сантиментов! Жалость расслабляет, она обязательно собьет ее с толку, а Катке жизненно необходимо сохранять орлиное зрение и слух совы. Она должна слышать и видеть то, на что в любое другое время не обратила бы и внимания. Любая мелочь может спасти ей жизнь, равно как и отнять ее. Опасность – на каждом шагу! Опасность присутствует здесь, в коридоре, там, за поворотом, в каждой комнате, на каждом этаже. От нее невозможно ни спрятаться, ни скрыться, но нужно двигаться вперед, полагаться на удачу и идти…

Портрет остался позади, и это принесло Катарине некое облегчение. Она избавилась от ощущения слежки.

Бом-м-м!.. – рассек тишину громкий звон.

Катарина замерла как вкопанная. Это всего лишь часы. Старинные часы на первом этаже. Они находятся в гостиной, и наверняка – в этом Катарина не сомневалась ни минуты – прежде их звон не заставлял хозяев дома холодеть от ужаса.

Часы!.. А ведь сначала они ей приглянулись. Единственное, что Катке понравилось в особняке, так это старинные часы.

ГЛАВА 2

– Красивые часы, – сказала Катка, когда пауза слишком затянулась.

– Старинные часы, – с гордостью ответила Татьяна. – Я их завела, они ходят и даже бьют. Причем бьют довольно-таки громко.

– Тань, ты не обижайся. – Катарина пыталась подобрать нужные слова, но те, как назло, никак не шли на язык. – В общем… Этот особняк… он, конечно, большой, и участок не меньше гектара, но…

– Куда ты клонишь? – заподозрила неладное Пучкова.

– А клонит она в мою сторону, – с видом победителя выдал Димка. – Катке дом не понравился, посмотри на ее лицо, там все написано.

– Кат, это правда?

– Танюш, не то чтобы он мне не понравился, просто… Гм… Димка прав, мне здесь не нравится: как-то неуютно, серо и страшно.

– Вы сговорились! – психанула Таня. – Серо, неуютно, страшно – что за детский сад? Покрасим, побелим, выкорчуем кусты, подстрижем газон, и особнячок засияет. Дим, Кат, я здесь так счастлива, я верю, что в этом доме мы проживем всю оставшуюся жизнь! Димка, ради меня согласись, давай его купим. Ну, пожалуйста!

Пучков поднял руки вверх:

– Я давно уже сдался.

Таня схватила Катарину за руку и начала поспешно подниматься по широкой лестнице.

– На втором этаже спальни, пара кабинетов, две или три гостиных и чайная комната. Сейчас покажу тебе одну спаленку – закачаешься! Не спальня, а мини-аэродром.

Экскурсия заняла больше часа, и, надо заметить, она выжала из Копейкиной последние силы. Навалилась апатия, сонливость. Этот дом ее отталкивал, пугал, она затылком ощущала притаившийся в темных уголках страх.

Спокойно вздохнула она только в машине Пучковых.

– Можно было остаться в особняке с ночевкой, – пробурчала Таня.

– Издеваешься?! – Димка скорчил смешную гримасу. – Если меня не жалеешь, то пожалей хотя бы Катку.

– Язви-язви, тебя потом из особняка калачом не выманишь. Кстати, Кат, на ближайшие два дня у нас с тобой все расписано, я буду твоим личным гидом. Покажу каждый закоулочек в городе, а в субботу…

– Что в субботу? – почему-то испугалась Копейкина.

– В субботу мы устроим пикник в нашем имении. Дим, не хмурься, мы купим мяса, сделаем шашлычков и, – Таня заговорщически подмигнула, – останемся в особняке с ночевкой! Прикольно будет! Когда стемнеет, мы устроимся в гостиной, зажжем камин и начнем травить страшилки. Уверена, в особняке они будут звучать совсем иначе, намного ужаснее и кровожаднее. У-у-у!..

– Не заигрывайся, и вообще, пора уже кончать со страшилками. – Дима закурил. – Ты слишком увлеклась ужастиками и прочей чертовщиной, а я не хочу, чтобы мать моих будущих детей стала неврастеничкой.

– Мои нервишки в полном порядке.

– Да? – засмеялся Пучков. – А кто ночью боится в туалет идти, а?

– Так было всего пару раз.

– А кто спит с ночником?

– Уже неделю его не включаю, – лепетала Танюшка.

– Смотрит на ночь фильмы ужасов, – сказал Димка Катарине, – а потом начинает меня терзать. То ей привидится гном под кроватью, то монстр в окне, а недавно у нас под ванной обнаружилось некое мохнатое существо, оказавшееся в итоге обыкновенной щеткой!

– Ты можешь говорить что угодно, но в субботу у нас по плану шашлык и ночевка в нашем будущем особняке.

Дмитрий промолчал.

Перед тем как отправиться на боковую, Катарина решила переговорить с подругой.

– Тань, ты только не обижайся, но я опять относительно покупки дома… Не подумай, что я хочу тебя отговорить, просто мне интересно узнать: почему особняк продается так дешево? Кто тебя познакомил с этим графом? Ты уверена, что он действительно хозяин дома, что он вообще за человек?

– Кат, не тарахти, граф – он и в Африке граф. Нормальный мужик, ему можно доверять. А дом продает за бесценок, потому что умирать собрался.

– Что?!

– Что слышала. Я Димке ничего не говорила, Франклин просил об этом не распространяться, но на самом деле его дни сочтены. Вроде серьезные проблемы с сердцем, да и возраст у графа почтенный – восемьдесят три года! В Цюрихе он живет один в шикарной квартире, родственников – ни души, денег хоть отбавляй. Ну вот куда их ему девать, скажи, куда? С собой их на тот свет не возьмешь, а тут такая возможность подвернулась – сделать других людей чуточку счастливее. Для него это пустяк, а нам с Димкой о таком домине до недавних пор и не мечталось. Я сразу решила, особняк будет нашим, тем более что граф меня заверил: когда он умрет, в особняк из Цюриха приедет его кухарка с дочерью. У нас станут работать, а жалованье Франклин выплатит им за несколько лет вперед. Прикинь, Кат, у меня будет личная кухарка!