Читать книгу "Маяк - Филлис Дороти Джеймс"

— Только один из обслуги имел судимость, — вмешался Харкнесс. — Это лодочник, Джаго Тэмлин. Осужден в 1968-м за нанесение тяжких телесных повреждений. Насколько я понимаю, там были какие-то смягчающие обстоятельства, но нападение оказалось весьма серьезным. Он отсидел год. С тех пор ни в чем дурном не замечен.

— А когда прибыли те гости, что сейчас там живут? — спросил Дэлглиш.

— Все пятеро — на прошлой неделе. Писатель Натан Оливер, с дочерью Мирандой и литературным редактором Деннисом Тремлеттом, приехал в понедельник. Немецкий дипломат в отставке — доктор Раймунд Шпайдель, бывший посол Германии в Пекине, прибыл на частной яхте из Франции в среду, а доктор Марк Йелланд, директор научно-исследовательской лаборатории Хейз-Сколлинга — она находится в одном из центральных графств, и ее облюбовали для своих нападок активисты Движения за освобождение животных — явился в четверг. Мэйкрофт вполне сможет дать вам полную картину происходящего.

Тут снова вмешался Харкнесс:

— Лучше вам поменьше людей с собой взять. Во всяком случае, до тех пор, пока не выясните, с чем именно приходится иметь дело. Чем вторжение немноголюднее, тем лучше.

— Вряд ли это будет похоже на вторжение, — сказал Дэлглиш. — Я все еще жду замены Тарранта, но со мной могут поехать инспектор Кейт Мискин и сержант Бентон-Смит. Возможно, на этом этапе мы сумеем обойтись без офицера спецсвязи и без официального фотографа, но, если окажется, что это убийство, мне придется вызвать подкрепление или обратиться к местной полиции, чтобы они взялись за это дело. И мне понадобится патологоанатом. Я поговорю с Кинастоном, если смогу до него дозвониться. Если он расследует какое-то дело, его может не быть в лаборатории.

— В этом нет необходимости. Мы пригласим Эдит Гленистер. Вы, конечно, с ней знакомы.

— Разве она все еще работает?

Дэлглишу ответил Конистон:

— Официально она ушла на пенсию два года назад. Но она время от времени работает, главным образом в тех случаях, когда расследование связано с высокой секретностью, особенно за рубежом. Ей ведь шестьдесят пять, она уже достаточно походила с оперативниками местной уголовной полиции по размокшим полям в увязающих в глине резиновых сапогах, довольно насмотрелась на разлагающиеся трупы в сточных канавах.

Дэлглиш сомневался, что именно это стало причиной ухода профессора Гленистер на пенсию. Он никогда с ней вместе не работал, но ему была хорошо известна ее репутация. Ее считали одной из самых высоко ценимых судебных патологоанатомов-женщин; она отличалась тем, что могла установить время смерти с прямо-таки сверхъестественной точностью, ее заключения о проведенной аутопсии составлялись без промедления и были исчерпывающими, а показания, которые она давала в качестве судебного медэксперта, — удивительно четкими и ясными. Еще она отличалась от других тем, что настойчиво проводила грань между функциями патологоанатома и офицера полиции, ведущего расследование. Насколько он знал, профессор Гленистер никогда не стала бы выслушивать подробности об обстоятельствах убийства, прежде чем сама не осмотрит тело жертвы, чтобы не подойти к обследованию трупа с предвзятым мнением. Перспектива работы с ней Дэлглиша сразу же заинтересовала, и он не сомневался, что в данном случае инициатива пригласить именно ее исходила от министерства иностранных дел. Тем не менее он все же предпочел бы работать со своим всегдашним патологоанатомом.

— Надеюсь, вы не хотите сказать, что Майлз Кинастон не умеет держать язык за зубами? — спросил он.

— Разумеется, нет! — резко возразил Харкнесс. — Просто Корнуолл — никак не его участок. Юго-западом сейчас занимается профессор Гленистер. Да и все равно Кинастона сейчас нет на месте, мы проверяли.

Дэлглиш чуть было не сказал: «Как удобно для министра иностранных дел! Тут им уж точно времени терять не пришлось».

А Харкнесс продолжал:

— Вы сможете заехать за ней на военный аэродром в Сент-Могане, это рядом с Ньюки, а они там предоставят вам специальный вертолет, чтобы отправить тело в морг, где она часто работает. Она понимает, что это весьма срочное дело. Вы должны получить ее заключение завтра утром.

— Значит, Мэйкрофт позвонил вам сразу, как только смог, после того, как они обнаружили тело? — спросил Дэлглиш. — Я полагаю, он следовал инструкциям?

— Ему еще раньше дали номер телефона, предупредили, что номер сверхсекретный, и настоятельно рекомендовали позвонить попечителям фонда в том случае, если на острове произойдет что-либо неподобающее. Ему уже сообщили, что вы прибудете вертолетом и что ожидать вас следует после полудня.

— Ему трудно будет объяснить коллегам, почему расследовать эту смерть прислали коммандера столичной полиции и детектива-инспектора, а не сотрудников местного отделения уголовной полиции, — сказал Дэлглиш. — Впрочем, я полагаю, вы об этом позаботились.

Харкнесс ответил:

— Насколько это было возможно. Начальник полиции графства, разумеется, введен в курс дела. Нет смысла спорить о том, кто должен взять на себя ответственность, до тех пор, пока не выясним, что мы расследуем — убийство или нет. Пока что они вполне согласны сотрудничать. Если мы имеем дело с убийством, а остров действительно такое закрытое и безопасное место, как они утверждают, подозреваемых будет не так уж много. Это должно ускорить расследование.

Только человек, не имеющий представления о том, как ведется расследование убийства, или благополучно забывший не вполне удачные эпизоды своего прошлого, мог позволить себе высказать столь неверное мнение. Немногочисленная группа подозреваемых, если каждый из ее членов достаточно умен и предусмотрителен, чтобы хранить тайну, и способен противостоять роковому стремлению сообщить больше, чем спрашивают, может осложнить какое угодно расследование и совершенно запутать дело.

От двери Конистон обернулся к Харкнессу:

— Надеюсь, на острове прилично кормят? Постели удобные?

Харкнесс холодно отозвался:

— У нас не было времени спросить об этом. Откровенно говоря, мне это и в голову не пришло. Я склонен думать, что вопрос о качестве поварихи и состоянии матрасов скорее в вашей компетенции, чем в нашей. Нас прежде всего интересует труп.

Конистон принял эту колкость вполне добродушно:

— Верно. Мы проверим все эти прелести, если с этой конференцией все получится. Первое, чему обучаются богатые и властные, — это важность комфорта. Мне надо было упомянуть, что последняя представительница рода Холкумов постоянно живет на острове. Это мисс Эмили Холкум, ей за восемьдесят, ученая дама, в былые годы преподавала в Оксфорде. Кажется, историю. Это ведь и ваш предмет, верно, Адам? Впрочем, вы в другом каком-то месте работали, да? Она либо станет вашим союзником, либо — может статься — будет вам досаждать. Насколько я знаю ученых дам, второе гораздо более вероятно. Спасибо, что взялись за это дело. Будем поддерживать связь.

Харкнесс поднялся со своего места — проводить Конистона и Ривза к выходу из Скотланд-Ярда. Простившись с ними у лифтов, Дэлглиш пошел в свой кабинет позвонить Кейт и Бентону-Смиту. Потом ему нужно было сделать еще один, гораздо более трудный звонок. Этот вечер и весь завтрашний день они с Эммой Лавенэм собирались побыть вдвоем. Если она намеревалась провести первую половину дня в Лондоне, то, должно быть, уже выехала из дома. Придется дозваниваться ей по мобильному телефону. Это будет далеко не первый звонок подобного рода, и, как всегда, он окажется ожидаемым. Она не станет жаловаться — Эмма никогда не жалуется. У них обоих порой возникали неотложные обязанности, и то время, которое они могли провести вместе, обретало еще большее значение из-за того, что не всегда можно было с уверенностью считать, что встреча состоится. И было три слова, которые Адам хотел сказать ей, но понимал, что никогда не сможет произнести их по телефону. Так что и словам этим придется подождать.