Читать книгу "Черные очки - Джон Диксон Карр"

– Ответь только "да", – посоветовала она. – Больше тебе все равно ничего не дадут сказать.

Лысый мужчина в фетровой шляпе, опершись локтями о балюстраду, нахмурясь смотрел на них. Внезапно он поднял руку, слоено стремящийся обратить на себя внимание ученик.

– Одну минутку, Марк, – вмешался он в беседу. – Вы попросили Вилбура и меня присутствовать при этом разговоре, хотя мы и не члены вашей семьи. В таком случае разрешите и мне сказать пару слов. Есть ли необходимость подвергать парня такому допросу, словно он...

Марк поднял на него глаза.

– Мне бы хотелось, – сказал он, – чтобы некоторые выбили из головы странное представление о том, что задавать человеку вопросы в любой форме называется допросом. Почему-то все писатели убеждены в этом. Вы сами, профессор, склоняетесь, кажется, к тому же мнению. Меня подобный взгляд просто раздражает. Я экзаменую мистера Хардинга. Это ясно?

– Да, – сказал Джордж.

– О, ну тогда желаю удачи, – дружелюбно проговорил профессор.

Марк откинулся назад настолько, насколько это было возможно, чтобы не свалиться в пустой бассейн. Выражение его лица смягчилось.

– Теперь, когда эта часть вопроса выяснена, – продолжал он чуть изменившимся голосом, – вам следует кое-что узнать и о нас. Марджори что-нибудь рассказывала вам? Полагаю, что нет. Если вы воображаете, что мы принадлежим к богатым бездельникам, привыкшим все лето развлекаться за границей, забудьте об этом. Я действительно богат, но я не бездельник и путешествую исключительно редко. То же относится и к остальным. Я сам забочусь о том, чтобы это было именно так. Я работаю и, хотя считаю себя больше учёным, чем бизнесменом, не становлюсь от этого менее компетентным дельцом. Мой брат Джозеф – практикующий врач в Содбери Кросс, он работает несмотря на его врожденную лень – об этом тоже я забочусь. Врач он неважный, но публике нравится.

Лицо доктора Джо за темными очками густо покраснело.

Будто не заметив этого, Марк спокойно продолжал:

– Ну, далее: Вилбур – Вилбур Эммет, который стоит вон там – управляющий моим предприятием. – Он кивнул головой в сторону высокого и исключительно безобразного молодого человека, стоявшего у балюстрады. Лицо Эммета напоминало вырезанную из дерева неподвижную маску. Он относился к Марку с неменьшим почтением, чем Джордж Хардинг, и казалось, что он в любой момент готов начать записывать новые указания.

– Могу вас уверить, – продолжал Марк, – что с того дня, как я нанял его, он работает на совесть. Профессор Инграм, стоящий рядом с ним, друг нашей семьи. Он не работает, но, если бы это хоть как-то от меня зависело, работал бы и он. Так вот, мистер Хардинг, я хочу, чтобы вы поняли меня, поняли с самого начала. Глава этой семьи я, не стоит обманываться в этом отношении. Я не тиран. Я не скуп и способен внимать голосу рассудка, это все вам скажут. – Он обвел взглядом присутствовавших. – Однако, я – назойливый и упрямый старик, которому хочется добраться до сути вещей. Мне нравится, чтобы все делалось по-моему, и обычно я этого добиваюсь. Это ясно?

– Да, – сказал Джордж.

– Хорошо, – с улыбкой проговорил Марк. – Тогда пойдем дальше. Если все это так, должно быть спрашиваете вы себя, откуда же эти три месяца летних каникул? Я вам отвечу. Только потому, что в Содбери Кросс существует преступник – безумец, который развлекается, отравляя людей.

Снова наступило молчание. Марк снова надел очки и круг темных стекол опять замкнулся.

– Вы что – язык проглотили? – спросил Марк. – Я же не рассказываю вам о том, что в городке есть источник питьевой воды или крест на том месте, где в старину был расположен рынок. Я говорю, что у нас есть преступник – безумец, который развлекается, отравляя людей. Исключительно ради удовольствия: стрихнином были отравлены трое детей и восемнадцатилетняя девушка. Один ребенок умер. Мальчуган, которого. Марджори очень любила...

Джордж Хардинг приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, и снова закрыл его. Взглянув на путеводитель, который все еще был у него в руке, он поспешно сунул его в карман.

– Мне очень жаль... – начал он.

– Не надо; слушайте меня дальше. Марджори заболела, несколько недель у нее было сильное нервное расстройство. Из-за этого и... чтобы переменить обстановку, – Марк поправил очки, – мы решились нa эту поездку.

– У нее всегда было слабое здоровье, – пробормотал доктор.Джо, глядя в землю.

Марк жестом заставил его замолчать.

– В среду, мистер Хардинг, мы возвращаемся на родину на борту "Хакозаки Мару". Поэтому лучше, чтобы вы знали, что произошло в Содбери Кросс 17 июня этого года. У нас на главной улице есть лавочка миссис Терри, в которой продаются сигареты и сладости. Дети были отравлены стрихнином, оказавшимся в конфетах с кремовой начинкой, проданных миссис Терри. Можете себе представить, что, как правило, она не продает отравленных конфет. Полиция считает, что безобидные сладости были каким-то образом подменены отравленными – Марк замялся. – Суть дела в том, что лицо, которое могло иметь свободный доступ к конфетам, лицо, которое могло в определенноце время проделать все это, хорошо известно всем в Содбери Кросс. Я выражаюсь достаточно ясно?

Сейчас все темные очки были устремлены на собеседника Марка.

– Полагаю, что да, сэр.

– Что касается лично меня, – продолжал Марк, – я хочу вернуться к себе домой...

– Ясное дело! – с облегчением воскликнул доктор Джо. – Хорошие сигареты, настоящий чай, хорошие...

Уродливый молодой человек, стоявший в полумраке перистиля, заговорил в первый раз. Его суровый голос и несколько таинственные слова звучали как у оракула. Говорил он, не вынимая рук из карманов пиджака.

– Нам не следовало, – сказал Вилбур Эммет, – уезжать на июль и август, сэр. Что касается Эрли Силвер, я не доверяю Маккракену.

– Пожалуйста, поймите меня правильно, мистер Хардинг, – живо проговорил Марк. – Мы не какие-то парии. Мы делаем то, что нам нравится. Уезжаем, когда нам это придет в голову, и возвращаемся домой, когда захотим этого – во всяком случае, я поступаю именно так. Сейчас я стремлюсь поскорее вернуться, потому что верю в то, что смогу решить проблему, мучающую всех нас. Часть ответа я уже знаю. Есть, однако, некоторые, – он вновь замялся, поднял руку, сделал ею неопределенный жест и опять опустил ее на колени. – Попав в Содбери Кросс, вы услышите различные инсинуации, до вас будут доходить всяческие слухи, атмосфера вокруг будет не самой приятной. Вы готовы к этому?

– Да, – ответил Джордж.

В памяти человека, наблюдавшего из дверей вестибюля, навсегда запечатлелась эта группа, окаймленная старинными колоннами и представлявшая какой-то странный символ того, что должно было в дальнейшем произойти. Однако в тот момент мысли его были далеки от этого. Вместо того, чтобы войти в дом Аулюса Лепидуса, отравителя, он повернулся и вышел на Аллею Гробниц, а потом прошел немного дальше в сторону Геркуланских ворот. Облачко белого дыма вилось вокруг вершины Везувия. Инспектор британской уголовной полиции Эндрю Эллиот присел на остатки древней стены, закурил и принялся задумчиво разглядывать ящериц, мелькавших, словно темные молнии, между камнями.