Читать книгу "Ангелы тьмы - Гэв Торп"

Первые космодесантники, которых он увидел, казались очень осторожными и сбитыми с толку. Вскоре все они были отозваны, и капеллан Борей прибыл с эскортом терминаторов в тяжелой белой броне. Их нетрадиционная форма и варварские украшения в виде костей и перьев лишь усилили замешательство Астеляна, так же, как и использованное Бореем название — Крыло Смерти. В своем невежестве он не сопротивлялся даже тогда, когда они сковывали ему руки толстыми кандалами из титана — такими толстыми, что даже в силовых доспехах он не в силах был разорвать звенья. Боевой корабль, также с эмблемами Крыла Смерти, приземлился прямо возле командного центра. Погрузка прошла очень быстро, на борту Астелян не обнаружил никаких признаков присутствия других десантников.

С тех пор он содержался в полной изоляции. Перед посадкой на транспорт Темных Ангелов ему на голову накинули глухой черный капюшон, рот плотно заткнули кляпом. Позже он не виделся ни с кем, кроме Борея, который сам приносил Астеляну пищу и воду. Неясно, сколько длилось путешествие, наверняка прошли недели. Наконец Борей вернулся с кляпом и капюшоном, Астелян покинул шаттл и очутился на посадочной площадке.

Теперь ему предстояло перенести пытки от рук обманом заманивших его в тюрьму Темных Ангелов. Астелян знал, что по невежеству его сочли предателем, а из-за суеверий к тому же вообразили, будто спасают его душу. Это выглядело насмешкой над всем, что было ему дорого, над всем, что Темные Ангелы несли Галактике. По мере того, как гнев возрастал, Астелян решил, что покажет этим существам ошибочность их пути, продемонстрирует, насколько они пали в глазах Императора.

Чтобы скоротать время и успокоить разум, Астелян погрузил себя в транс. Как учили, он отделился от физического тела, позволяя каталептическому узлу, имплантированному в мозг, контролировать психические функции. В полусне Астелян по-прежнему осознавал происходящее, был готов к отражению любых опасностей, но мозг отдыхал, пересылая нервные сигналы из покоящихся областей в те, что продолжали бодрствовать.

В состоянии дремы восприятие изменилось. По мере того как сознание перетекало между долями мозга, комната то ненадолго делалась яркой и цветной, то блекла до серости. Звуки появлялись и исчезали, воспоминания сначала накатывали волной, а потом таяли. Астелян ощущал себя плывущим в воздухе и крепко стиснутым его стремительным потоком. Вместе с тем сквозь эту иллюзию он внутренним взглядом видел дверь и ждал возвращения своих тюремщиков.

Прошло много времени, возможно, несколько часов, и Астелян вышел из гипнотического состояния уже в полном сознании. Усиленный слух уловил шаги, приближавшиеся снаружи. Именно этот звук кольнул сознание и заставил Астеляна прийти в себя. Тяжело загремел ключ, замок сдвинулся с громким лязгом, и дверь распахнулась. Вошел Борей, а за ним Самиил. Капеллан захлопнул дверь. Он был без доспехов, в простой белой одежде, распахнутый ворот открывал массивную мускулистую грудь космодесантника.

Борей обернулся и повесил ключи на крючок возле двери.

— Я надеюсь, ты использовал это время одиночества и покоя, чтобы как следует обдумать свое решение, — начал Борей, встав справа от Астеляна.

Астелян тем временем внимательно наблюдал за Самиилом, который устроился на другом конце комнаты.

— Насколько я понимаю, твои угрозы не имеют смысла, — отозвался он, повернув голову, чтобы встретиться взглядом с Бореем.

— Если ты не собираешься отрекаться от своих злодеяний, мы обязаны действовать в соответствии с древними традициями и долгом. — Борей речитативом начал ритуальный допрос: — Назови мне свое имя.

— Я командир ордена Мерир Астелян, — ответил он с ноткой пренебрежения в голосе. — Твое обращение не соответствует моему обязывающему к уважению рангу.

— Кому ты служишь? — спросил Борей.

— Когда-то я служил в Космическом Десанте Императора, в легионе Темных Ангелов, — ответил Астелян капеллану, опустив взгляд.

— Когда-то служил? А кому ты теперь служишь? — продолжал Борей, выступая вперед.

— Я был предан своими владыками, — ответил Астелян после минутных болезненных воспоминаний, по-прежнему избегая взгляда Борея. — Они отвернулись от меня, но я старался продолжать то великое дело, ради которого был создан Императором.

— А что за великое дело? — Борей наклонился и, прищурившись, уставился на Астеляна.

— Добиваться, чтобы человечество могло править Галактикой, не опасаясь ни внутренней, ни внешней угрозы. — Астелян ответил жестко, с твердостью встречая взгляд капеллана-дознавателя. — Для этого нужно с гордостью и на переднем крае бороться против чужаков и невежд.

— А как получилось, что ты воевал против Темных Ангелов на Тарсисе? — спросил Борей.

— Я был еще раз предан Темными Ангелами, и мне опять пришлось бороться, чтобы защитить себя и защитить то, что вы уничтожили по незнанию. — Астелян поднял голову, чтобы посмотреть прямо на капеллана-дознавателя, и Борей заметил ненависть в его глазах.

— Ты из чистого эгоизма, по собственной прихоти поработил мир!

Борей сплюнул, наклонился и стиснул горло Астеляна. Мышцы шеи пленника напряглись, сопротивляясь давлению мощных пальцев Темного Ангела.

Когда Борей заговорил снова, в голосе его сквозило отвращение:

— Ты предал все, чему присягал, что должен был хранить! Признай это!

Астелян ничего не ответил. Эти двое ядовито посмотрели друг на друга и на какое-то время замерли в обоюдном отвращении, пока Борей не разжал захват и не отступил.

— Расскажи, каким образом ты оказался на Тарсисе, — потребовал капеллан. Теперь он скрестил руки на груди с таким видом, будто не пытался только что выдавить жизнь из прикованного пленника.

Астелян несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь прийти в себя.

— Скажи мне только одно, — попросил он, окинув взглядом сначала Борея, а затем и Самиила. — Скажи мне, где я, почему это место кажется одновременно знакомым и совсем незнакомым. Если скажешь, тогда я, возможно, выслушаю твои обвинения, обдумаю их и отвечу.

— Неужели он так ни о чем и не догадался? — Самиил в изумлении уставился на Астеляна.

Гримаса раздражения на миг исказила лицо капеллана, прежде чем он обратился к своему пленнику:

— Ты находишься в Башне Ангелов, ренегат.

— Не может быть! — запротестовал Астелян, пытаясь сесть, но под тяжестью цепей он лишь немного приподнял голову. — Я не видел Калибан, когда мы сюда прилетели. Это не может быть нашей крепостью. Почему ты издеваешься надо мной?

— Никто над тобой не издевается, — ответил Самиил тихо. — Эта крепость — все, что осталось от нашего домашнего мира.

— Ложь! — заявил Астелян, снова пытаясь сесть, его мышцы напряглись, пока он воевал с цепями. — Это просто уловка!

— Ты знаешь, мы говорим правду. — Борей, нажав рукой на грудь Астеляна, заставил его снова лечь. Взгляд капеллана продолжал источать отвращение. — Это все, что осталось от Калибана, — нашу родину уничтожило твое предательство.