Читать книгу "Предназначение - Дейв Дункан"

Рабы были почти черными, так как никто, конечно, не станет тратиться на одежду для них. Запуганные и измученные люди – тощие тела, спины в шрамах, драные набедренные повязки – работали словно дьяволы, напрягаясь так, что трещали кости выступающих ребер. Во время работы им не позволялось ходить – только бегать. Они давили на ручки лебедки так, что глаза вылезали из орбит. Уолли с трудом переносил это зрелище, рабство вообще больше, чем что-либо другое, внушало ему отвращение к этому варварскому, находящемуся в железном веке Миру. Соломенные крыши лавок могли кишеть крысами, люди – кормить собой вшей, аллеи – вонять мочой, а улицы – быть загажены всякой дрянью.., со всем этим он еще мог как-то мириться, но выносить рабство было выше его сил. Хозяин рабов достал плеть и принялся щелкать ею для острастки. Он и не подозревал об опасности, нависшей над ним с высоты планшира корабля. Достаточно ему было хоть раз ударить кого-нибудь по-настоящему, и он тотчас бы валялся на булыжниках мостовой, нещадно избиваемый своей же плетью.., но он не знал об этом, да так и не узнал. Фургон загрузился и уехал. Следующий занял его место.

Кое-кто из экипажа «Сапфира» вернулся, завершив свои дела в городе, и остановился поболтать с великаном в голубом килте. В Тау творится что-то невообразимое, доложили они. Две тысячи воинов прошли через него, направляясь к месту сбора и ведя за собой еще во много раз большее количество сопровождающих. Тау – маленький городок, местные жители совсем потеряли покой.

Томияно спустился на палубу и принялся взвешивать золото покупателей. Уолли продолжал наблюдать за происходящим на берегу, отметив, что воины стали ходить группами, как он и предсказывал. Пятый собрал уже семерых, а чуть позже торжествующий Шестой промаршировал в сопровождении пятнадцати. Потом вернулся Катанджи, снежная белизна новой повязки гармонировала с его белым килтом. Он выглядел еще меньше обычного, лицо его было бледным, темные глаза не искрились – возможно, лекарь причинил ему боль, снимая старые лубки. Его волосы уже несколько отросли, но продолжали закручиваться в тонкий пучок вместо того, чтобы собраться в хвостик воина. Меча при нем, конечно, не было. Только чудо могло заставить снова двигаться его руку, но чудеса не представлялись чем-то слишком уж необычным в окружении Шонсу. Катанджи попытался воспроизвести подобие своей обычной улыбки, белые зубы сверкнули на темном лице, тогда как глаза с удивлением отметили необычный внешний вид Уолли.

– Где твой брат? – спросил Уолли. Катанджи ухмыльнулся:

– Я оставил его там, милорд.

Ему не нужно было ничего больше говорить. Ннанджи все еще сходил с ума от резвушки Таны, но прошло уже четыре недели, достаточно времени для того, чтобы набраться новых сил.

– Девочки заняты, как я понимаю? – кивнул Уолли.

Катанджи повел глазами.

– Они говорят, что все подорожало, – вздохнул он, – поэтому они подняли цену.

Маленький невинный Катанджи, конечно, уже утешил Диву, Меи и потом, возможно, и Хану еще на корабле, а потребности его были несравнимы с желаниями брата. Нужно было что-то большее, чем женщины, чтобы заставить Катанджи потерять голову.

Уолли кивнул, снова вернувшись к своим наблюдениям. Мысли его опять стали крутиться вокруг непроходящей заботы – Касра и ожидающих его там неприятностей.

Томияно вернулся на палубу, размахивая кожаной сумкой. Он радостно улыбнулся Уолли, позвенев многозначительно содержимым сумки, после чего склонился у переднего люка, громко переговариваясь с Олигарро и Холийи, спустившимися туда проверить балласт. Рабы окончили работу и теперь устало плелись к сходням. Потом… Проклятье!

Уолли сразу забыл и о моряках, и о рабах. Двое воинов переходили дорогу, явно направляясь к «Сапфиру». Отдых закончился! Уолли тихо опустился за своим мечом. Он все еще стоял на коленях, застегивая пряжки перевязи, когда сапоги пришельцев простучали по сходням. Два воина прошли на палубу справа от него.

Томияно быстро, словно его ударили, обернулся. Сделал два быстрых шага навстречу пришедшим ноги широко расставлены, руки уперты в бока, на лице агрессивное выражение, злость пульсирует, как маячный фонарь.

Уолли с удивлением рассматривал сапоги воинов: хорошо выделанная кожа, сияют, как зеркало. Над ними превосходно сшитые килты из тонкой шерсти отличного качества, а складки отглажены до остроты ножей – красный у Пятого и белый – у Первого. Глаза Уолли поднялись выше, и он увидел перевязь и ножны из кожи, не хуже выделанной, чем на сапогах. Ремни были смазаны маслом, кроме того украшены топазами. Еще выше – рукоятки мечей украшены серебряной филигранью и еще большим количеством топазов, головные заколки тоже из серебра. Ладно же! Он бесшумно поднялся с колен, собрал назад свои волосы и закрепил их своей собственной головной заколкой с сапфиром, в то же время не переставая разглядывать этих путешественников. Свободными мечами они быть не могли, так как свободные мечи выставляли напоказ свою бедность. Они могли, конечно, быть гарнизонными воинами, но немногие города экипировали бы свою полицию подобным образом. Мог ли воин с честью носить такую одежду? Уолли повел плечами, сдвигая меч на спине так, что его рукоятка оказалась прямо за головой. Потом снова положил локти на планшир и приготовился получить удовольствие. Пятый повел себя недопустимо с точки зрения законов о частном владении, каковым являлся корабль. Это могло быть от небрежения, но он знал достаточно, чтобы отсалютовать капитану как старшему и не обнажить меч на палубе. В приветствии он пользовался гражданскими жестами.

– Я – Полини, воин пятого ранга, и мое самое сильное и заветное желание, чтобы Сама Богиня одарила тебя долгой жизнью и счастьем и научила принять мои скромные и чистосердечные услуги по оказанию тебе помощи в любом из твоих благородных начинаний.

Это был крупный сильный мужчина, возможно, где-то немного за тридцать.

Голос его был громким, ясным и выдавал человека образованного. Первое впечатление Уолли говорило, что этому Полини можно доверять. Томияно так не думал. Он, прищурясь, выждал долгую оскорбительную минуту. Потом произнес традиционное приветствие, интонацией показывая, что на самом деле не имеет в виду того, о чем говорит:

– Я – Томияно, Мореход третьего ранга, хозяин «Сапфира», почту за честь принять твои любезные услуги.

Первый был просто ребенком, худеньким, легким и гораздо меньшего роста, чем его наставник. Имеющих низкие ранги обычно не представляют. Он стоял робко и молча слева от Полини. Малоли и Линихио тихо подошли к пожарным корзинам, где хранились ножи. Томияно должен был заметить Уолли, но он не спускал глаз с Пятого.

– Разрешишь подняться к тебе на борт. Капитан?

Томияно всплеснул руками:

– А мне казалось, ты уже это сделал. Уолли по опыту знал, как любит Томияно провоцировать воинов.

– Капитан, – сказал Пятый, – я хочу отправиться на твоем корабле вместе со своим подопечным.

Томияно засунул большие пальцы за ремень, правая рука – ближе к кинжалу.