Читать книгу "Сотворение мира - Сергей Зверев"

– Зара, что с тобой? – кинулась к ней заведующая.

– Не знаю… – простонала та. – Мне больно.

Под сотрясавшими помещение разрывами мин Ануш подползла к Заре и быстро осмотрела ее. Как оказалось, серьезных повреждений у маленькой актрисы не было, но ее порезали осколки стекла, и из многочисленных ранок текла кровь. Девочку била нервная дрожь, и она не могла успокоиться. Тем более что взрывы продолжали сотрясать школу.

– Вай мэ, цаватанэм! – приговаривала заведующая фразу, означающую на армянском: «Чтобы все твои болячки перешли на меня!»

– Ты будешь здоровая, только не плачь и не пугайся. – Она вытирала кровь с ее руки и лица.

Схватив ее на руки, Ануш скомандовала воспитанникам бежать за ней и бросилась к другому выходу, ведшему в подвал. Дети спускались по крутым ступенькам вниз, торопясь, чтобы их снова не настигли неприятельские мины. Войдя последней и опустив на лавку пострадавшую, заведующая захлопнула тяжелую дверь.

– Ну что, Зара, – ласково спросила она, – как ты?

Та, еще не придя в себя, тихо плакала.

– Тетя Ануш, я что, умру, да?

– Ну что ты, глупенькая, – гладила Параджанян ее по голове, – все будет в порядке, поверь мне. Ах, лучше бы со мной случилось что-нибудь, чем с вами!

– Не говорите так, тетя Ануш, вы такая храбрая, вы нас спасли, – слабым голосом произнесла Зара, – если бы не вы, мы бы погибли.

Здесь, внизу, под зданием школы, было гораздо спокойнее. Взрывы доносились уже приглушенно и пугали не так сильно. Дети, собравшись в кружок, делились впечатлениями.

– Да, не успела я глазом моргнуть, как оно все началось, – пожала плечами девочка с распущенными волосами, – какой ужас!

– Вот так и со мной было, – тяжело вздохнул один из подростков, – я хоть и маленький тогда был, а все помню. Мы сидели во дворе нашего дома: я, родители и две сестры. Мама готовила обед, а папа читал газету. И вдруг начался обстрел. Мама сказала: бежим в дом, но мы ничего не успели сделать. Папа схватил на руки сестренок, чтобы бежать в подвал, а я хотел идти за ним. Но не успел. Снаряд разорвался прямо во дворе. Я очнулся в больнице… и мне сказали, что все погибли. А у меня осталось вот это. – Мальчуган задрал штанину, демонстрируя большой шрам на ноге.

– Как вы думаете, тетя Ануш, – спросил большеглазый Карен, – нас не засыплет здесь?

– Нет, что ты, не волнуйся, – ответила та, прислушиваясь к разрывам наверху. – Когда все закончится, мы выйдем наверх.

К счастью, здание школы, построенное более ста лет тому назад, было примером качества работы того времени, когда здания строили на века. Тогда не экономили на стройматериалах, что сегодня, чего греха таить, встречается сплошь и рядом. Заведующая, несмотря на существовавшую опасность, все же перевела дух, с облегчением думая о том, что свою главную задачу она выполнила – детей она спасла.

– Почему они так ненавидят нас? – печально спросила Зара.

Она уже пришла в себя и теперь лишь вздрагивала от разрывов наверху.

– Неужели они хотят нас всех убить? Что плохого мы им сделали, этим азербайджанцам? Мы ведь не причинили им вреда…

– Тихо, тихо, деточка, – произнесла Параджанян, взяв ее за руку, – все будет хорошо.

Что она могла сказать этим детям?

Внезапно разрывы прекратились.

– Слышите, тетя Ануш? – разом загалдели дети. – Все стихло. Можно выходить!

– Не надо спешить, дети, – рассудительно произнесла заведующая, – такими вещами не рискуют.

Она прислушалась. Похоже, и правда стрельба затихла окончательно. Параджанян отворила тяжелую дверь и поднялась наверх. Убедившись, что опасность миновала, она скомандовала детям выходить.

Оказавшись там, они начали кашлять и чихать – в помещении пыль стояла столбом. Актовый зал представлял собой печальное зрелище. Выбитые стекла, разбитые кресла, все было засыпано штукатуркой. Но наиболее впечатляющее наблюдалось на сцене. Именно туда упала тяжелая балка с потолка. Она проломила дощатый пол и теперь смотрелась зловещим орудием убийства.

– Вот если бы это случилось чуть пораньше… – протянул кто-то из детей. – Тогда уж точно некоторым подвал бы уже не понадобился.

– Ой, мамочки! – воскликнула перепуганная Гаяна. – А ведь я стояла как раз на том месте. Это значит…

– Все! Идем на улицу, – прекратила Параджанян дальнейшие рассуждения о том, что могло бы случиться.

Пробравшись сквозь завалы, они очутились во дворе. Надо сказать, что и здесь картина выглядела не менее «насыщенной». Минометы сделали свое дело – земля была изрыта воронками. К детям подбежали те, кто уже давно находился во дворе.

– У вас все в порядке? Все живы? – Мужчина в камуфляже внимательно, цепким взглядом пробежался по детям, остановив взгляд на Заре, которую положили на лавочку.

– В основном все нормально, – ответила заведующая, – вот только девочку осколками стекла порезало.

– Сейчас… – Мужчина извлек бинт, и они принялись бинтовать пострадавшую.

Та уже не плакала, а только расширившимися глазами смотрела на изменившийся двор. Клумба с цветами, еще какой-то час назад бывшая в идеальном состоянии, сейчас была разворочена.

Остальные дети были перепачканы, но главное, что ранений больше ни у кого не имелось. Ну разве что Тигран расшиб себе колено. Но это были, конечно, мелочи…

Несмотря на то что наступила тишина, люди успокаиваться не желали. Настроение у присутствующих от недоуменно-растерянного быстро перешло к агрессивному. Эмоции искали выхода.

– Скоты, – протянул мужчина в камуфляже, обернувшись в сторону Азербайджана. – Вы думаете нас запугать? Не выйдет!

Это стало словно командой. Все наперебой кричали и угрожающе размахивали руками.

– Они убивают не только нас, они убивают наших детей! – Ненависть к азербайджанцам переполняла всех.

– Трусливые ублюдки! У вас не хватает смелости открыто выйти на бой!

С пробитой крышей, зиявшее выбитыми окнами, здание напоминало о том, что мирные времена для Карабаха – пока что штука условная.

Глава 2

Горы, поднимавшиеся уступами высоко вверх, находились уже на азербайджанской стороне. Отсюда до условной линии размежевания было всего километра три, но и здесь жили люди. Их предки селились тут, когда никто и представить не мог, что по этим горам проляжет граница, политая кровью тысяч армян и азербайджанцев. Линия размежевания и правда была «условной», поскольку сделать ее железным заслоном ни у той, ни у другой стороны не было ни возможностей, ни желания. Постами были перекрыты лишь те места, где можно проехать на транспорте, по горным же тропинкам местное население вполне успешно попадало и в закрытую зону размежевания.

По одной из таких троп мужчина лет сорока пяти с застарелым ожогом на лбу вез вязанку хвороста на ишаке. Карабахские ишаки вообще считаются лучшими на Кавказе, а уж ослик, карабкавшийся сейчас по извилистой дорожке, и вовсе демонстрировал чудеса сообразительности. Животное могло бы смело составить конкуренцию любому дрессированному собрату в цирке. Ослик выполнял приказания хозяина идеально – все, что ему скажут. До дома в небольшом поселке было уже недалеко. Этот путь Фазиль Аббасов со своим ишаком проделывали ежедневно. Хворост нужен постоянно, так что рейды в горы были привычным занятием.