Читать книгу "Интимная жизнь элиты - Евгений Осипович Белянкин"

и Егор не английский аристократ… Хотя и «военная косточка».

Последний курс в Суворовском – год стереотипов, которые здесь громко называли традициями… Несмотря на запреты офицеров, гуляла кадетская вольница: где-то уже сжились, где-то и сдружились.

Шли прощальные дни. Рвали уже никому не нужные тетради, чтобы в последнюю ночь выбросить их в окно. Такая же плачевная участь ожидала телевизор и радиоаппаратуру, купленную в складчину. Все это выкидывалось с последних этажей под улюлюканье сотен глоток…

Прощай Суворовское! Для Егора было все ясно. Дома, на «военном совете», решили окончательно: пограничное училище.

Разве только с некоторым дополнением: на отделение разведки.

…В пограничном училище все шло, как никогда, хорошо: возможно, играла семейная предрасположенность к пограничной службе.

С учебой была «напряженка». Домой отпускали редко, но и в те короткие дни увольнений Егор находил возможность заглянуть к Братышевым. Сергей Анатольевич встречал его радушно, иногда лишь всплескивая руками.

– А ведь Артем обещал приехать, да вот что-то не отпустили…

Артем учился во Львовском училище на факультете журналистики и готовился стать военным журналистом. Студия писателя в Суворовском определила его судьбу. Егор усмехался:

– Это я запихал его туда. А теперь жалею. Был бы рядом…

Иногда, в дни работы студии, Егор по старой памяти забегал в Суворовское.

«А может, я зря пошел по родительской стезе… Был бы с Артемом, да и журналистика была бы ближе. Ведь не зря же руководитель студии убеждал, что у меня неплохие творческие способности».

В этот год Егор на практике был в Закарпатье, в Мукачевском погранотряде. Начальник разведки осмотрел крепко сбитую фигуру повзрослевшего курсанта.

– Ты что, качаешься?

– Да нет… Качки не по мне…

Подполковник засмеялся.

– Я тоже в свою пору занимался атлетикой. А некоторые думали, что качок. Но в нашем деле к мышцам нужен ум…

Курсант располагал к себе, и они поговорили по душам.

– Вот что, – сказал подполковник. – Поедешь на правый фланг. В комендатуре там слабовато. Помоги своими знаниями. Там ведь такие же пацаны, как ты, – разве чуть-чуть постарше. Тем более, вижу, парень ты неглупый, а в деле нашем натаскан…

Глава 4

В Лондоне шел дождь.

Майкл Стегнер дописывал докладную, пока не раздался настойчивый звонок Тейлора Роде.

– Зайди, пожалуйста.

Майкл отложил бумагу, взглянул в небольшое зеркало напротив – внешность его, как подумал, была безупречна – и, сунув в рот жвачку (бросал курить), неторопливо вышел в коридор.

Начальник был этажом выше. Майкл все же выплюнул жвачку и закурил сигарету. Перед кабинетом Роде немного постоял, раздумывая. Он уже прикидывал, что сейчас думает тот о русском направлении… и о его работе.

Постучав, Майкл вошел. Роде поднял на него водянистые глаза.

– Садись, – коротко сказал он. – Как видишь, русские нас обошли.

– Да, досадная оплошность, – заметил Стегнер. – Цыган зарвался. Он оказался удивительно жадный на золото. Это что, национальная особенность или… обыкновение?

– Люди все одинаковы. К национальным особенностям я это не отношу, хотя… Цыгане всю жизнь торговали золотом. – Роде открыл папку и ткнул пальцем в строчку, которую тут же прочитал:

– Влияние Цыгана на нее абсолютное. Мешает его разнузданность, полное отсутствие саморегуляции… на что особенно обратил внимание КГБ, который в последнее время активно «пас» Светскую львицу…

Роде посмотрел на Майкла.

– Что могли предпринять, чтобы этого не случилось?

– Почти ничего, сэр. Но он бы нам хорошо пригодился. Операция «Микроб», на которую мы сейчас нацелены, могла бы завершиться успехом… Даже большим успехом, которого наша разведка давно не получала!

– Теперь я боюсь, как бы это не завершилось нашим большим провалом. Мне надо что-то ответить наверх… Понимаешь, Майкл, там страшно напуганы!

– Конечно, понимаю… Я уже заканчиваю докладную.

Майкл считался удачливым сотрудником спецслужбы. Цыгана, собственно, поймал на крючок он, а не кто-то иной…

Как-то из уголовной полиции сообщили, что задержан артист русского театра оперетты, находящегося в Лондоне на гастролях. Танцор. По национальности цыган, и попался с контрабандой золота…

Майкл почувствовал жареное и сразу поехал в полицию. Там ему показали Цыгана.

– Как звать-то? – по-русски спросил Майкл.

– Данила, – с мрачной миной выдавил Цыган.

– А ты знаешь, Данила, что тебя ждет? Ты сейчас в наших руках. Мы можем запросто выслать из страны, передав дело в ваш Комитет госбезопасности… Золотишко-то налицо! Впрочем, зачем выпроваживать? Можно арестовать и засудить здесь – за контрабанду полагается…

Майкл серьезно, чуть-чуть прищурившись, разглядывал Данилу.

– А знаешь, – он вдруг положил руку на его плечо. – Есть выход… Ты мне нравишься. Зачем губить твой талант! Так вот, у меня предложение. Мы все простим, если ты нам в Москве окажешь услугу…

– Какую? – небрежно бросил Данила.

– Простенькую. Такую, которая будет в твоих силах, – Майкл улыбался. – Вот полицейский протокол. Я его тут же, при тебе, изорву и выброшу в мусорную корзину…

– Я пока не могу…

– А ты подумай, – вдруг грубовато бросил Майкл. – Вечером небось спектакль. Я видел тебя на сцене! Ты, бесспорно, великолепный артист! А ты в полицейском участке! Скоро схватятся, будут искать… Звонить в посольство, в полицейские участки. Ты же понимаешь, на что обрекаешь себя, понимаешь, какие беды тебя ждут? Договоримся, отпустят сразу – и шито-крыто! Комар носа не подточит… Тайна навсегда!

– Шантаж!

– Господи, какие глупости! Просто мы спасаем тебя от беды. Одно наше слово – и тебя нет в театре. Одно наше слово – и нет тебя в Москве!

Майкл повернулся, словно собирался уходить. Цыган встрепенулся всем телом. По лицу побежала мелкая дрожь.

– Я согласен…

– Ну вот и хорошо. – Лицо Майкла счастливо просветлело.

Тейлор Роде сам зашел к Майклу.

– Что ты скажешь о генерале Сухорукове? Он вроде застрелился сам?

– Да. Это совершенно точно.

– А кто убил Цыгана?

– Я знаю одно – англичане его не убивали.

Глава 5

Генерал Лаврентьев имел старого друга. С детства, со школьной скамьи. Потом дороги их расходились и снова сходились, главным образом когда приезжали домой в отпуска и когда старые годы отзывались дружескими застольями.

Игнат Савченков после МГИМО уехал в Африку, кажется в Тунис, и долгое время приезжал только летом. У него было два сына – старший Максим учился в Институте стран Азии и Африки, младший Роман был еще школьником.

Максим был ровесник Егора, они и родились словно по заказу – друзья и здесь действовали по-дружески.

Игнат, подвыпивши, говаривал:

– Вот, Александр, у тебя есть дочка. Хорошая дочка Настя! Самая подходящая невеста для моего Максима… Он ведь тоже парень статный, нашенский!

Александр соглашался и порой добавлял:

– Жаль, что у тебя нет дочки. Хотя дружба мальчишек тоже кое-что значит!

Надо