Читать книгу "Дева войны. Кровь и пепел - Наталья Павлищева"

Несомненно, пора навещать здешнюю оппозицию христианству.

Но никуда идти не пришлось, потому что эта оппозиция пожаловала уже через четверть часа в лице той самой Воинтихи, что уговаривала дать мне выспаться.

– Я ничего не помню…

Это была ложь, я помнила все, но только не то, что нужно для мира, в котором оказалась. Помнила адрес своей электронной почты, какие совещания и переговоры назначены на ближайшую неделю, расписание тренировок, коды трех банковских карточек, стоимость бензина на заправках… Но чем это могло помочь сейчас?

Если эта Воинтиха настоящая колдунья, она обязательно поймет, что я нездешняя. А если нет?

Воинтиха оказалась ненастоящей, так себе, знахарка, не больше. Она ласково похлопала меня по руке:

– Вспомнишь, все вспомнишь… Я тебе тут питие принесла для памяти, оно поможет. Ага, непременно поможет.

И все, что ли? А как же всякое там колдовство, дохлые мыши, паучьи лапки, лягушачьи брюшки, где, наконец, ворон или черная кошка?! И зубы у бабки присутствовали, пусть далеко не все, но имеющиеся не торчали за пределы рта, и волосы забраны под платок, а не висели серыми космами… Вполне аккуратная старушка, на ведьму не похожа. Нет, это не то, что мне нужно. Придется искать настоящую и как можно скорее, торчать невесть сколько и невесть где я не могу, некогда. А вдруг я вообще в сказке? Смешно…

Но, может, все-таки поинтересоваться сроками моей невольной командировочки? Я попыталась. Эффект получился не слишком обнадеживающий.

Старуха рассмеялась неожиданно приятным, каким-то дробным смехом, от уголков глаз побежали смешинки-лучики:

– И-и… милая… недолго уж осталось. Женишок-то ждет не дождется, небось. После осенин и за свадебку…

Оп-паньки! Еще и жених нарисовался! Мало мне дома проблем со Стариковым, так тут вообще замуж выдать норовят.

– Ка… какой жених?!

– Не помнишь? Боярин Андрей Сивый Старой давно тебя сватал, еще по их с отцом прежнему согласию. Ничего, увидишь его, вспомнишь.

Я с трудом сделала глотательное движение… Сивый да еще и Старой… пожалуй, с возвратом следует поторопиться. Становиться Сивой и Старой боярыней это уж слишком. В Веркиных книгах человеколюбивые сочинители хоть оставляли своих героев холостыми, чтобы не обременять семейными заботами их пребывание по ту сторону разумного. А тут могли заставить рожать боярчиков… Правда, перемещались туда-сюда обычно мужики, если и были женщины, то только в компании…

– За что меня одну-то?

Старуха изумленно уставилась на меня:

– Ты ж была не против?

Как раз я и против, если бы не была, давно бы вышла замуж за Старикова, позабавив тем самым всю свою риелторскую компанию, потому как наставлять рога начальнице с ее мужем даже интересней, чем с любовником.

Итак, времени у меня до осенин (интересно, как это скоро?). Может, удастся оттянуть сие радостное событие хоть на пару недель, а там, глядишь, у Высших Сил совесть проснется или они поймут, что зря засунули меня в шкуру барышни… А если нет? Сбегу! Оставалось придумать, как и, главное, куда. Ничего, найдется!

Не сидеть же в этом бреду, пока там Матвеев со своим «Интернешнелом» уводит у меня итальянцев?! Вспомнив про Матвеева, я ужаснулась. Да я так кучу сделок потеряю! Дома и на неделю выехать никуда не могу, ноутбук всюду с собой, а уж мобильник даже в душе на полочке, когда моюсь, дважды топила из-за этого, а тут до каких-то осенин торчать?! Так, хватит с меня древнедеревенского уик-энда, пора домой!

Несмотря на сильную боль в боку и головокружение, я заставила себя подняться.

Воинтиха покачала головой:

– Лежи, лежи, голуба моя, рано тебе еще вставать.

Вот еще, некогда мне, лежать и слушать эту бабку я не собиралась. Я протянула руку, чтобы отодвинуть ее в сторону и тут… Что изменилось во взгляде Воинтихи, не знаю, но он почему-то приковал к себе все мое внимание. «Лежи», – спокойно повторила бабка, и я послушно улеглась обратно. Хотела встать и не могла, пыталась что-то сказать, но язык не слушался.

– Пролежишь еще два дня. Вставать будешь, только если до ветра понадобится, да и то здесь, в доме, Любава, вон, подаст горшок.

Я ужаснулась: ходить в туалет прямо посреди комнаты, в которой есть еще кто-то?! Но мой язык ничего не выдал из моих мыслей, потому как просто не подчинялся. Зато Воинтиха наклонилась ко мне и тихонько объяснила:

– Лежи пока и слушай. Помолчишь, чтоб лишнего не наболтала…

Я только хлопала глазами. Удивительно, но ни страха, ни даже беспокойства не было, просто мое тело мне не подчинялось. Нет, оно не было парализованным или бесчувственным, просто при любой попытке, например, спустить ногу с лавки та упорно возвращалась обратно, словно выполняла программу помимо моего мозга.

Ну, ни фига себе! Если простая знахарка может такое, то на что же способны настоящие колдуны, те, которые в лесу в избушке?!

Вдруг мне пришло в голову, как быть, если я захочу «до ветру», как выразилась Воинтиха? Та словно поняла мои мысли:

– Коли чего по-настоящему захочешь, спросишь, получится.

По-настоящему я хотела только одного: домой! Но такую странную просьбу выполнять, похоже, никто не собирался.

Оставалось только лежать и хлопать глазами, как приказала милая старушка в аккуратном платке. Вот, блин, влипла! Зато в таком беспомощном состоянии мне удалось хорошенько подумать.

Перед уходом Воинтиха что-то объяснила «моим домашним», те кивали, соглашаясь и осторожно косясь на меня. А вдруг она рассказывает, кто я такая в действительности?! Вот было бы здорово! Ладно, ближайшие часы покажут, чего мне ждать от суровой действительности.

Оказалось, ничего хорошего. Суровая действительность добреть не собиралась. Нет, меня окружили вниманием и заботой, рядом все время вертелась та самая девчонка с толстой косой, ежеминутно заглядывая в глаза и интересуясь, не надо ли чего. Это мне быстро надоело, и я прикинулась спящей. Девчонка со вздохом уселась на соседнюю лавку, а я принялась размышлять. Правда, результат был просто плачевным, ничего, кроме как разыскать местного колдуна и вытрясти из него необходимые мне сведения, все равно в голову не пришло. Но это можно было придумать за четверть часа, зачем же так долго меня мурыжить?!

Наверно, я все же заснула по-настоящему, потому что очнулась от умопомрачительного запаха и сразу поняла, что немыслимо хочу есть! Девчонка на мои открытые глаза отреагировала воплем:

– Проснулась!

У меня просто зазвенело в голове, если она на каждый мой чих будет так орать, то я оглохну куда раньше, чем выздоровею.

– Чего кричишь, Любава? Тихо!

Разумный голос принадлежал еще одной девочке, уже постарше, пожалуй, юной девушке, совсем юной.

– Насть, ты молчи, Воинтиха сказала, что она тебя пока обездвижила и голос отняла, чтобы ты силы не теряла. Ты только кивни мне, ладно? Есть хочешь?