Онлайн-Книжки » Книги » 💘 Романы » Клинок трех царств - Елизавета Алексеевна Дворецкая

Читать книгу "Клинок трех царств - Елизавета Алексеевна Дворецкая"

25
0

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 ... 157
Перейти на страницу:
прозвали Орлец[7]. Акилина была собой хороша на редкость – Влатта унаследовала от нее золотые волосы, и Акилина уверяла, что в этом сказывается ее родство с истинными эллинами, которые когда-то давно переселились в Малую Азию. Отцом Влатты был Бёрге Темнота, воспитатель Торлейва; Акилина сошлась с ним уже после гибели Хельги. Влатта не имела кровного родства с княжеской семьей, как Хельги и Торлейв, но все, с самого Торлейва начиная, считали ее кем-то вроде его названой сестры. Лицом она была не так хороша, как ее мать, зато отличалась приятной телесной пышностью, а на ярких, полных губах ее при виде мужчин расцветала задорная улыбка. Довольно легкомысленная и ленивая, она была всегда весела, покладиста и не обижалась на попреки.

Бёрге Темнота умер года три назад, а прошлой зимой умерла и Акилина. И то диво, что гречанка, рожденная в Константинополе, сумела так долго прожить в этом северном краю, где виноград не может расти, а вода зимой превращается в камень. Влатта осталась полной сиротой, и другая хозяйка прижала бы ее, но Фастрид даже стала к ней мягче. И в Акилине, и в самой Влатте для Фастрид заключалась часть памяти о Хельги Красном – его отваге и жизнелюбии, и каждая такая часть была для нее драгоценной.

Правена занимала между двумя посестримами среднее положение. Ее отец, Хрольв Стрелок, был из самых давних хирдманов покойного князя Ингвара; после смерти Ингвара он какое-то время был сотским гридей юного князя Святослава, а в последние годы осенью и зимой исполнял поручения по сбору дани. Ее семья принадлежала к двору князя Святослава, а две другие – к ближикам княгини Эльги, его матери и соправительницы. Между той и другой дружиной часто случалось нелады, затрагивавшие и женщин, но Правена, по складу скромная, но храбрая и преданная, всегда была рада повидаться с посестримами.

Когда две девушки снова показались во дворе, Витляна опять подумала: до чего же в Киеве ранняя весна! На реке Великой, где она прожила несколько лет, в эту пору еще мог пойти снег, а здесь от зелени ветвей и травы и вправду веет летом! Печей в избах уже не топили, и готовить хозяйки наладились в летних печах на воздухе. На солнце даже было жарковато в белой шушке из тонкой шерсти.

Агнер у конюшни толковал с конюхом-хазарином, Касаем, Фастрид стояла под навесом на крыльце.

– А Тови поднялся? – обратилась к ней Витляна.

– Подите посмотрите. – Фастрид посторонилась, бросив пристальный взгляд на смущенную Правену. – Если нет – будите.

– Я здесь обожду. – Правена остановилась на крыльце в тени навеса. – А ты иди.

– Ты иди! – Витляна повернулась к ней. – Это тебе княгиня велела его доставить.

– А на что княгине Тови? – удивилась Фастрид.

– Ну… – Правена поджала губы, надеясь, что Фастрид сама догадается. – Говорит, он все… грустный ходит. А то игрище, круги, пляски – развеется… Прошлым летом он в Царьграде был, так может, хоть сейчас выберет себе кого-нибудь… Это княгиня сказала.

– Кого он выберет, я ту ятровь и приму, – заверила Фастрид. – Он у меня с трех лет старшим мужчиной в доме остался, я давным-давно ему сказала, что жену выбирать – полная воля его. Кого укажет, я ту и посватаю.

– Если парень не захочет, возьмите меня, – раздался позади них хриплый голос. – Твой сын, Фастрид-хатун, слишком разбаловался. Его две такие красавицы дожидаются, а он и не пошевелится.

Правена обернулась – пока они разговаривали с Фастрид, Агнер неслышно подошел и остановился у самых ступеней. Теперь его руки были опущены, позволяя видеть шрамы на широкой груди, толстую серебряную цепь с «молотом Тора», волчьим клыком и еще какой-то косточкой. Темная от многолетнего загара кожа мешала поверить, что родился этот человек в Хедебю, где большую часть дней в году идет дождь. В бороде на щеках мелькала седина, но, будучи основательного сложения, Агнер с возрастом не похудел и не растолстел, только мышцы его приобрели крепость камня, а широкую мускулистую грудь, казалось, можно использовать вместо наковальни. От него веяло памятью невообразимо дальних дорог и бесчисленных пережитых опасностей. Подумалось: тот, кто прошел через все это и вернулся, должен быть бессмертным. Правена невольно вгляделась в обереги на его груди, отыскивая тот, что дает бессмертие: наверное, вон та чудная косточка, таких никто из киян не носит. От ветхих стариков, переживших обычный век, веет Навью, но то, что выходец с того света был еще далек от дряхлости, делало его нечеловеческую живучесть даже более жуткой. От одного взгляда на Агнера – на его смуглую кожу, бугристые мышцы, вздутые вены на руках, морщины обветренного лица, повязку на глазу, косички и бусины бороды, выдававшие склонность к щегольству, толстый витой браслет из серебра – Правену пробирала дрожь испуга и веселого возбуждения.

– Охотно схожу с вами на гулянья, банаат[8]. – Агнер подмигнул уцелевшим глазом. – Я не так молод и красив, как тот ленивый парень, зато и не столь привередлив.

– Девушки от тебя разбегутся, Агнер, – мягко сказала Фастрид.

– У меня есть чем приманить их обратно. – Агнер снова подмигнул Правене: живо угадал что в этой деве скорее найдет сочувствие. – Любая, кто взглянет на меня благосклонно, станет госпожой моей жизни и трех сундуков шелка.

При его невозмутимом лице это выглядело не игриво, а так многозначительно, что Правена растерялась. Ей как будто подавал непонятные, но наверняка важные знаки кто-то из богов. Едва ли Агнер и впрямь собирался свататься к какой-то из этих юных дев, однако прозвучало это так серьезно, что Правена едва не засмеялась, и даже Витляна недоверчиво двинула бровью.

Фастрид бросила на нее быстрый взгляд: повзрослевшая дочь Мистины Свенельдича стала так похожа на отца в мелочах, ей самой незаметных, что оторопь брала. Светло-русыми, с легкой солнечной рыжиной волосами, тонкими чертами лица она пошла в мать, Уту, но от отца получила серые глаза с уверенным и властным взглядом. Эта властность в сочетании с яркой привлекательностью свежего юного лица, не обожженного солнцем в полях и лугах, гибким станом, плавностью движений, шелковистой длинной косой делала ее подобием богини, земным воплощением Зари-Зареницы. Сейчас, когда на Витляне была такая же, как у прочих, красно-синяя плахта и белая шушка, богатство ее семьи не бросалось в глаза, но белые руки, не знающие тяжелой работы, гордая осанка и сдержанная повелительность повадок любому дали бы понять, что эта девушка далеко не из простых – из тех, кто только шелком шьет, а не ведра скотине носит. Второе лето она жила в Киеве,

1 2 3 4 ... 157
Перейти на страницу:

Внимание!

Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Клинок трех царств - Елизавета Алексеевна Дворецкая», после закрытия браузера.

Комментарии и отзывы (0) к книге "Клинок трех царств - Елизавета Алексеевна Дворецкая"