Читать книгу "Любовь - Ким Ынджон"

других сотрудников.

Здравый смысл кричал ей немедленно уйти, но тело словно не слушалось. Когда Гынён появилась на террасе, все взгляды сотрудников редакции устремились к ней.

– С Худжуном за спиной совсем ощутила себя на небесах? – Руководитель группы смотрела на Гынён так, словно та была букашкой.

– Да. И если я построю там замок, то обязательно приглашу на новоселье. Только не забудьте захватить с собой еды. Неправильно ходить на подобные мероприятия без подарков, – расправив плечи, ответила Гынён.

Она не хотела проигрывать. Да и причин у нее на это не было.

– Позволяешь себе подобное, раз я больше не твоя начальница? Не советую. Я ведь старше. – Мунхи продолжала поглядывать на Гынён с наигранным элегантным сарказмом.

В этот момент девушка не выдержала и ее лицо исказилось.

– Если хотите, чтобы к вам относились как к старшей, то и ведите себя соответственно. Неважно, насколько раньше вы родились и насколько больше риса съели, если вы так относитесь к людям. Счет по количеству тарелок риса уместен только в столовой. Разве в столовой вам не приходится платить за еду? – Гынён холодно посмотрела на руководителя.

Мунхи закатила глаза.

– Ты стала такой злой, когда оказалась на самом дне. Как недостойно!

– Разве похоже, что я на самом дне? Вы еще удивитесь, как высоко я смогу прыгнуть. Сможете это пережить?

– Эй! – закричала Мунхи. – Думаешь, раз Худжун принял твою сторону, то вечно сможешь стоять рядом с ним? Поступай как знаешь, но помни, что скоро все это закончится!

Пока руководитель группы смотрела на Гынён, сердце девушки готово было выпрыгнуть из груди.

– Я была вашей подчиненной. Разве мало вы получили похвалы, представив проекты, которые вам не принадлежали? – Гынён не отрываясь смотрела на Мунхи, словно хотела пронзить ее взглядом.

Две сотрудницы, стоявшие рядом с руководителем, переглянулись. Плотно сжатые губы Мунхи дернулись.

– Вы могли бы относиться добрее к своей бывшей подчиненной, с которой так ужасно обошлись. Неужели вы из тех людей, которые чувствуют себя лучше только тогда, когда страдают другие? – с грустью в голосе сказала Гынён.

– Нельзя было тихо уйти?! Зачем вмешиваться?! – уже кричала Мунхи.

– Просто знайте: не я виновата. Я постоянно думаю о том, что хотела покончить с собой, и о том мероприятии, на которое меня заставили пойти. И вы не забывайте. Позже, когда буду писать статью, я обязательно расскажу, что этот журнал – то самое место, где я даже не могла открыть рот.

Гынён бросила чашку с кофе в мусорное ведро и отвернулась.

– Раз крутишься на телевидении, уже почувствовала себя звездой? Ты ведь знаешь, какой позор тебя ожидает! – крикнула Мунхи напоследок.

Девушка сжала кулаки и закусила губу. Она до сих пор не понимала, почему ей снова нужно приходить на свою старую работу и выслушивать подобное от враждебно настроенных коллег.

Гынён вышла с террасы с пунцовым лицом. Она торопливо шагала по коридору, когда ее окликнул продюсер, выходящий из переговорной:

– Гынён, мы начинаем. Все тебя ждут.

– Неважно. Я не иду, – холодно ответила та и прошла мимо.

Продюсер так округлил глаза, что казалось, будто они сейчас вылезут из орбит.

– Боже, Гынён!

Крик продюсера Хана ударил в затылок девушки, но она не собиралась оглядываться. Ей не хотелось, чтобы кто-то видел ее слезы или красное от поднявшегося давления лицо.

Подойдя к лифту, Гынён торопливо нажала на кнопку. Ей становилось все тяжелее подавлять подступающие слезы. Она следила за тем, как лифт все ближе подъезжает, но, не выдержав, решила спуститься по лестнице. Казалось, антифанатка вот-вот задохнется, если продолжит просто стоять там. Недавно Худжуна избили, и ему наверняка было очень больно. Но теперь ей тоже больно, хотя никто ее и пальцем не тронул.

Гынён поспешила вниз по лестнице, вытирая подступающие слезы. В то же время Джихян последовал за ней и схватил за руку.

– Что случилось? – спросил Джихян в растерянности.

– Я знала, что тут мне будет некомфортно, но не думала…

– Должно быть, продюсер рассчитывал на это.

Гынён холодно перебила Джихяна:

– Вероятно, все ожидали чего-то захватывающего, а у меня ощущение, что я вишу вниз головой на американских горках. Я не могу ни о чем думать, так как кровь кипит и я задыхаюсь. Но все вокруг лишь смеются надо мной.

В конце концов слезы, которые она так пыталась сдержать, хлынули ручьем.

Немного подумав, Джихян вздохнул, обнял Гынён и проговорил:

– Я все понимаю, мне очень жаль. И это все, что я могу сказать.

Гынён, плакавшая в объятиях Джихяна, поспешно вытерла слезы.

– Почему вам жаль? Вы ничего не сделали и ни в чем не виноваты.

Плакать и утешаться в стенах компании, где она перенесла столько страданий, было невыносимо. Гынён ужасно стыдилась своего положения, однако постаралась успокоиться.

– Не учи других, пока не научишься сам. И тогда все получится, – появившись из запасного выхода, многозначительно произнес Худжун. – Ужасная компания. Но что же теперь сделаешь? Уверен, ты не получала тут того, чего заслуживаешь. Так почему ты так жалеешь об увольнении?

Гынён почувствовала горечь от его слов. Словно по ее груди полоснули лезвием. Девушка обиженно уставилась на мужчину.

– Посмотри на это с другой стороны. Ты что, обиделась? – Худжун внимательно взглянул на нее.

Его глаза казались намного холоднее, чем у всех сотрудников журнала.

– А из-за кого это произошло? Если бы не ты, я драила бы полы здесь, а не в твоей шикарной гостиной. Я погасила бы проценты по кредиту, оплатила все счета и комфортно жила в своей квартире. Я вместе с коллегами критиковала бы руководителя и брала интервью у знаменитостей. Ты во всем виноват! – сердито закричала Гынён. – Все из-за тебя. Вокруг меня больше никого не осталось. Не важно, хотел ты этого или нет, разрушив чью-то жизнь, ты должен нести ответственность!

Гынён дрожала, а ее крик, казалось, был слышен везде. Худжун с презрением посмотрел на девушку.

– Такая жизнь тебя устраивала? Критиковать руководителя и обсуждать последние сплетни о знаменитостях. Что я сделал не так? Ты безнадежный репортер, который должен был уволиться раньше. Не лучше ли так для самого журнала? – Его холодный тон пронзил Гынён ледяным копьем.

– Джун, перестань. – Джихян встал между ними.

Глаза Гынён загорелись яростью.

– А чем ты лучше? Вы сокращаете сотрудников, чтобы продвинуть свою компанию вперед! Разве не забавно, что жизнь человека целиком и полностью контролируется его репутацией? Если постоянно приходится скрывать свои эмоции, то чем вы лучше? – Девушка с укором посмотрела на Худжуна, а затем продолжила говорить: – Люди плачут и смеются из-за других людей. Но