Читать книгу "Предназначенные - Шелли Брэдли"

слезы... женского возбуждения, любой вкусовой оттенок подскажет, предназначены ли мы друг для друга. Занятие любовью лишь укрепит эту уверенность.

Он ведь шутит, да? Прикалывается над ней, зная о том, что она почти совсем не осведомлена относительно всех этих колдовских штучек.

— То есть, по твоим словам, если Ронан меня поцелует, он может определить, являюсь ли я его...

— Парой. Да.

— Это как жена, да?

Тайнан задержался с ответом. — Глубже. Это понятие более значительное.

Его улыбка растворилась, и эта смена выражений отдалась острой болью у Кари в животе, он был серьезен.

— Что происходит, когда колдун утверждает свою пару?

— Что происходит? Что ж... он произносит Клятву, ритуальные слова. Если она ее принимает, то отвечает на его Клятву своей. Как только словесный обмен состоится, если женщина человеческой природы, она приобретает продолжительность жизни своей пары, минимум тысячу лет.

Кари сглотнула. Целую тысячу?!

— Невероятно... Но я спрашивала о другом, если колдун находит свою пару... он любит ее?

— Несомненно. Всегда и навечно, — его ответ прозвучал уверенно и без промедления.

— Орофа была твоей...

— Да.

Он посмотрел вниз на свои руки. — Или стала бы, как только бы чуть подросла. Еще каких-нибудь три или четыре года и я принес бы ей свою Клятву.

Когда его лицо омрачила скорбь, Кари почувствовала к нему сочувствие.

— Сколько лет ты ее ждал?

Он озарил ее улыбкой, полной печали, воспоминаний и сожалений. — Двадцать.

Бедный. Он любил ее сильно и преданно и даже не получил возможности сделать ее своей.

— Я уже говорила раньше, мне очень жаль. А... ты сможешь найти себе другую пару?

Тайнан поколебался с ответом. — Вероятность есть. Но небольшая.

Если его сердце принадлежит Орофе, это значит...?

— Может ли уже нашедший свою пару колдун, связаться с другой женщиной?

— В редчайших случаях, когда связывание было мотивировано скорее инстинктом, нежели настоящим призванием и любовью, колдун может встретить свою настоящую пару. Но если этот инстинкт переплетается с подлинными чувствами, его преданность своей женщине вечна.

— То есть он... не может обойти правила?

Тайнан внезапно ослепительно улыбнулся и Кари поразилась тому, как эта улыбка преобразила весь его образ. Совершенные черты его лица из просто красивых стали соблазнительными. Жаль, что на нее действовало исключительно очарование Ронана.

— Не может, - уверенно произнес он.

Кари вздохнула с очевидным облегчением, но потом одернула себя. Ронан еще не целовал ее, но зная, скольких женщин он перетаскал в постель и не нашел свою пару, было довольно сомнительно, что одного прикосновения губ ему будет достаточно, чтобы определить ее "уникальность".

— Хорошее знание, но бесполезное. Ронан просто хочет сделать меня своим очередным трофеем.

— Я бы не был так в этом уверен.

Ее сердце пропустило удар. — Почему нет?

— Я подслушал его разговор с братом. Он выделяет тебя из всех девушек, несмотря на обилие вокруг доступных женщин.

— Потому что я отказываю ему каждый раз, когда он пытается меня соблазнить.

— Я бы мог с этим согласиться, если бы не слышал его фразу про то, что он болен тобой.

— Всего лишь похоть, — он пожала плечами.

— Возможно, но колдун способен почувствовать свою пару на расстоянии, даже не испробовав ее вкуса. Его состояние хорошо подходит под описание болезни.

— Его слова не были репликой из продуманного сценария? — сердце Кари совершило двойной удар, поэтому она схватилась на край столешницы, чтобы не упасть.

Неужели существует шанс того, что Ронан заинтересован в ней чуть больше, чем в желаемом постельном трофее?

— Ни в коем случае. Я все еще помню, как болел Орофой, — положив на стойку несколько купюр, Тайнан поднялся с места.

— Доброй ночи.

Глава 2

Солнечный свет резанул по глазам Ронана, как вспышка взрыва двухтонной бомбы. Прикрыв веки предплечьем, он облизнул свои губы. И когда это его язык успел отрастить мех? Он потянулся, высвобождая прядки своих волос из-под плеч, в результате чего наткнулся на лежащее рядом чье-то теплое тело.

Приоткрыв один глаз, он начал рассматривать свою случайную подругу. Узкие женственные плечи, рассыпавшиеся по ним темные локоны. У нее была красивая линия спины, переходящая в аккуратную талию и пышные бедра. Ронан не мог вспомнить ее имени. Хотя, по правде говоря, он вообще мало что помнил со вчерашнего вечера, особенно после того, как закончилась бутылка скотча, которую он прикончил в одиночку. Его любовницу окружал полумрак, поэтому он мог спокойно закрыть глаза и представить, что находился в постели с Кари.

Но по мере того, как утро вступало в свои права, он терял иллюзию настоящего. Он никогда не видел эту спальню, и женщина рядом не была Кари. Поэтому его фантазии о том, что именно с ней он занимался любовью, лишь усиливали старую боль. Тем не менее, он повторял этот сценарий каждую ночь. С разными женщинами, в разных спальнях. Но его потребность в Кари только росла. Ничего не значащие перепихоны на одну ночь были далеки от наполненной смыслом жизни. Чего стоят столетия существования, если в них лишь череда безликих объятий и немого страдания?

Приняв сидячее положение, Ронан потер ладонями свое лицо. Пора сваливать. Сейчас же. Куда, мать вашу, запропастилась его одежда?

Игнорируя пульсирующую головную боль, он спустил ноги с кровати и поднялся, окунаясь в холодное утро ноября, тут же набросившееся на его обнаженную кожу колючим морозом. Изучив беспорядок на полу, он распознал собственную одежду вперемешку с женскими шмотками. Ее бюстгальтер валялся вместе с его носками, а трусики поверх его рубашки. Срань Господня.

— Куда-то собрался? — поинтересовался хрипловатый женский голос.

Поморщившись, он негромко ругнулся, после чего, разгладив выражение своего лица, повернулся к ней. У нее оказались красивые карие глаза с пушистыми ресницами, румяные щечки и пухлые губки. На ее скулах, груди и животе остались отметины от его жесткой щетины. Он сделал это с ней, думая совершенно о другой женщине. Это нечестно по отношению к ней. Да и к нему тоже.

Ронан не мог смотреть на нее еще дольше, поэтому отвернулся. Положа руку на сердце, он до сих пор не мог вспомнить ее имени. Она предложила развлечение на ночь, а он, будем надеяться, удовольствие в ответ. Теперь ему хотелось безболезненно с ней попрощаться.

—