Читать книгу "Опер. Девочка на спор - Анна Бигси"

бабка.

— Вы просто руками не машите, баб Зин. Он перестанет думать, что вы нам угрожаете.

— Что? Я?! Да это ты и твоя собака… — верещит она на весь подъезд.

— Рядом, — говорю Тагиру. Он послушно идет у моей ноги мимо истеричной бабы Зины.

Долго гуляем с ним на специально отведенной площадке. Играем в мяч, в палочку, отрабатываем команды и уставшие, но довольные возвращаемся домой.

Вместе готовим еду, смотрим телевизор и уходим спать около полуночи. Тагир ложится у кровати, я закрываю глаза и слушаю, как он сопит.

— Пожалуйста, нет… Не надо. Не трогай!

Резко сажусь, проснувшись от собственного крика. Сердце колотится в горле, дыхание сбилось, руки дрожат, а подушка снова промокла от слёз.

Стафф смотрит на меня с тревогой. Подходит, кладет морду на колени. Провожу ладонью между его ушей, показывая, что я очень ценю беспокойство единственного настоящего друга.

Пересаживаюсь за столик у открытого настежь окна, раскрываю потрепанную папку с альбомными листами и, продолжая дрожать, простыми карандашами рисую резкие линии. Много — много резких линий. Получается комната или тоннель, имеющая вместо тупика черный провал, а на стене тень с неестественно длинными руками и маленькой головой.

Последняя слезинка падает на рисунок. Растираю её, пачкая подушечки пальцев. Поворачиваю голову к окну, а там светит солнце раннего весеннего утра. На ветке тополя сидит смешной нахохлившийся воробей и смотрит на меня с претензией.

Нервно улыбнувшись ему, закрываю папку, бросаю карандаши рассыпанными и отправляюсь на кухню. Собираю хлебные крошки, подсохшую горбушку ржаного, который лежит тут уже сколько? Не помню.

Возвращаюсь в комнату и высыпаю крошки на подоконник. Тагир с интересом наблюдает за мной.

— Нельзя, — говорю ему и ухожу в душ.

Холодные струи воды жалят кожу, скукоживая соски и сжимая лёгкие. Резко выдохнув, меняю температуру и приведённые в тонус мышцы плавно расслабляются. После таких сложных ночей меня обычно спасает контрастный душ и крепкий кофе.

Закрываю воду, выбираюсь на прохладный кафель. Вокруг меня быстро образуются маленькие лужицы, стекающие в одну большую. Привычно не глядя в зеркало на голую себя, заматываюсь в большое махровое полотенце и выхожу на кухню за чашкой черного бодрящего без сахара.

Из головы никак не выходят приснившиеся картинки. Они приходят бессвязными отрывками, и я сажусь, чтобы зарисовать еще одну, пока пью кофе.

Закончив, собираюсь на прогулку с Тагиром. После неё в голове проясняется.

Быстро переодеваюсь. У меня сегодня очень важная встреча.

Напомнив Тагги, что скулить под дверью больше не стоит, и понимая, что баба Зина мне всё равно обязательно позвонит, запираю квартиру и спускаюсь к мотоциклу.

Раздражая стоящих в утренних пробках водителей, просачиваюсь между рядами машин и вовремя оказываюсь у кафе, где мы договорились встретиться с Ириной Сергеевной.

***

— Здравствуйте, Ирина Сергеевна, — сразу узнаю строгую, я бы даже сказала, властную женщину.

— Добрый день. Иванна Бойко? — уточняет начальница ОМВД, даже в декрете имеющая некоторое влияние. Киваю. — У меня не так много времени, поэтому давай сразу к делу.

— Да-да, я понимаю, — чувствую, как нервные окончания накаляются, а воздух становится тяжелее. Выдыхаю и присаживаюсь на стул напротив Ирины Сергеевны. — Что вы хотели спросить?

— Посмотреть на девчонку, за которую просили очень высокие люди. Расскажешь почему? — перебирает ногтями по столешнице.

Официант приносит ей чайник с чаем и чашку. Всё выставляет на стол. Так же тихо уходит.

— Я не могу рассказать, но мне очень нужно именно в ваш отдел, — облизываю пересохшие от волнения губы, но всем своим видом стараюсь показать уверенность. Эта женщина вряд ли проникнется моими эмоциями. Скорее уж наоборот.

— Почему не в следствие? — она наливает себе чай, глядя при этом только на меня. — Образование вполне позволяет.

— Я хочу к операм, — настаиваю на своем.

— Девочка, ты понимаешь, что это за работа? — скептически приподнимает бровь.

— Конечно, у меня вот, — достаю из рюкзака приготовленную папку с документами, — рекомендации есть, награды.

— Все это только бумажки. Работа опера — это не чистенький кабинет. Это поля. Наркоманы в подвалах, трупы на улицах, алкаши, бытовуха.

— Я знаю, куда иду, — уверяю её.

Всем перечисленным меня точно не напугать. Есть вещи гораздо страшнее трупов и наркоманов.

— Уверена? — хмыкает Ирина Сергеевна.

— Абсолютно, — киваю я. — Так вы поможете?

Она пьет свой чай, молча разглядывая меня рентгеновским взглядом.

— Я не подведу, — обещаю ей.

— Хорошо, — вздыхает Ирина Сергеевна. — Я попробую, но обещать не буду. Мой муж… Очень специфический человек, — впервые с начала нашего разговора её тон меняется со строгого на насмешливо-теплый.

— Я наслышана.

— Надеюсь, ты не по его душу? — снова превращается в железную леди.

— Нет, что вы, — качаю головой.

— Ну хорошо, — отодвигает от себя чашку, — тогда до связи.

Глава 4. Максим

Вечер уже. Рабочий день для тех, кто не дежурит давно закончился. Парни разъехались по домам, остался только Шаман, Дэн и я.

— За прошлый месяц, — толкаю по столу два пухлых конверта с их процентом от наших общих дел.

Проворачивая левые схемы, каждый из нас имеет неплохую прибавку к зарплате. Есть несколько табу для нас. То, чем мы никогда не будем заниматься и крышевать. А в остальном никто не жалуется. Статистика улучшается, финансовое положение растет.

— Меньше чем обычно, — Шаман лениво дергает уголком губ и убирает конверт за пазуху.

— Да, надо бы съездить разобраться, — откидываюсь на спинку и слегка покачиваюсь.

— В принципе время есть… — он лениво смотрит на часы.

— Погнали, заодно в баньке попаримся, — подрываюсь с места. — Девочки, все дела…

— Не я пас, — хмыкает Дэн и расплывается в довольной улыбке. — У меня дома своя девочка.

Сияет, как начищенный медный таз, аж втащить хочется. Незаконно быть таким счастливым. И это после нескольких месяцев семейной жизни. Мистика, не иначе. Приворожила его что ли эта Снегурка?

— Каблук, — меланхолично замечает Шаман, монотонно щелкая четками.

— Да похер, — Морозов небрежно закидывает руки за голову. — Главное мне по кайфу.

— Вали давай, — рыкаю на него. — Не свети тут фейсом.

— Какие вы злые, — поднимается на ноги, пожимает нам руки и сваливает.

Остаемся с Шаманом вдвоем.

— Ну, что, едем к хозяину банного комплекса?

— Неделя, конечно, была тяжелой, — вслух рассуждает он. — Но к блядям не хочу, надоело.

— О как! — угораю я. — Чего ж тебе надо-то?

— Я может как Дэн, свою Снегурку хочу.

Давлюсь смехом, вспоминая это маленькое чудовище. Девочка-беда, не меньше.

— Удачи тебе, — выдавливаю с трудом. — А пока ищешь, давай кости попарим?

— Да поехали, — встает и разминает шею так, что позвонки хрустят. — Что-то я и сам подзадолбался.

Выходим из кабинета, закрываю