Читать книгу "Друзья - Стефан Факеер"

Капризничает - дай сисю. Геройствует - хвали и поддакивай. Умрет - похорони и поминай.

- Макей меня не любит… он мне изменяет… - причитала влюбленная подруга.

- Дуреха, нагуляется - полюбит. Куда он денется... все они кобели такие. А ты возьми его за это место, - Зина слегка подняла мой пах вместе со мной, - и скажи: любовь у нас с тобой Андрей - не протився.

Не знаю, как Макей, но для меня все девушки были красавицами и умницами, - все они были свежими и натуральными без силикона и ботокса. Я никого не выделял и не обижал - доставался всем.

—

Иногда мы заходили домой к Макею - двухкомнатная квартира в хрущевском доме. Его мама - Раиса Захаровна - кормила нас вареными макаронами обжаренными на сливочном масле с яйцом. Мы с удовольствием съедали этот деликатес, запивая черным сладким чаем. Его мать интересовалась жизнью сына и спрашивала его:

- Андрей, ты устроился на работу? Смотри, тебя посадят, как твоего отца, - за тунеядство, либо в армию заберут.

- Не заберут, - отвечал Макей.

- Так ты нашел работу? - не унималась мать.

- Нашел, - врал сын.

Раиса Захаровна знала, что я отслужил в армии, - у меня есть специальность и я зарабатываю деньги самостоятельно. Разумеется, она не знала как я их зарабатываю, но постоянно ставила меня в пример своему сыну:

- Андрей, смотри на Никиту - имеет специальность, работает.

- Я смотрю, - отвечал Макей.

Разумеется, Макей ни о какой работе не думал, - он вообще ни о чем не думал, кроме женщин. Он никогда меня не спрашивал чем я занимаюсь. Однажды я его спросил:

- Андрей, кем ты хочешь стать? - это глупый вопрос, поскольку каждый человек уже представляет самого себя, но тогда это звучало вполне нормально.

- Я хочу, чтобы все было так, как сейчас. - Ответил он и продолжил, - Никита, знаешь, когда я смотрю на женщин, я вижу их голыми - всех голыми, и не важно зимой или летом, в купальнике или в шубе, - я их всех вижу голыми. - Он выдержал паузу и засмеялся.

Таким даром, как у Макея, я не обладал, поэтому еще до армии получил строительную специальность, и начал потихоньку, но весьма успешно спекулировать разными дефицитными товарами. Тогда с товарами народного потребления было напряжно, и имея некоторую смелость и малость начального капитала можно обеспечивать себе безбедную жизнь. Поскольку я имел то и другое, - такую жизнь я себе обеспечивал.

—

В мае стало тепло, девушки оголились, - дневные посиделки переместились в парки, и лазить в окна стало легче. На скамейках собирались группы молодых ребят, которые часто распивали портвейн "Агдам" по 2 р 02 коп за “огнетушитель”. Мы были постоянными участниками таких посиделок и, надо отдать должное Макею, он никогда не хвастал своими подвигами. Самые рослые парни догадывались о его похождениях, и гордились знакомством с ним: мой друг переспал со всеми девушками Красного села, - было написано на их довольных лицах, будто бы они сами это сделали.

В июне мы собирались на Безымянном озере - программа была похожая, - добавилось купание. Где находится Макей можно было легко определить по количеству человек в компании - его окружало всегда много людей. Парни и девушки разделялись на пары, мне было трудно определить с какой из девушек не переспал Макей. Он всегда что-то говорил: либо тост, либо восторженно о ком-то, либо предлагал скинуться на Агдам. Он никогда не говорил о ком-то плохо и не принимал участие в обсуждении кого-то. Герой-любовник.

Как-то в нашей тусовке появились две новые девушки: София и Марина - они были местные. Софья рыжеволосая длинноногая породистая девица с претензиями, - ей постоянно что-то не нравилось: то Агдам она не пьет, то стакан ее не устраивает - ей нужен бокал. Капризная лошадка. Я ожидал, что Макей ее поставит на место, но вышло наоборот - он стал за ней ухаживать и исполнять ее прихоти. Это было неожиданно. Марина ее подруга - нормальная девушка.

Спустя несколько дней у Софии в квартире состоялась вечеринка, ее родители уехали на дачу: четыре девицы и четыре парня, много вина и шампанского. Квартира трехкомнатная - простор, после комнат в общагах. Макей вился вокруг Софьи, - обычно было наоборот. Я тогда впервые увидел настоящую фурию, которая требовала подчинения... и ей подчинялись. Голос ее был властным, стан гордым, рыжие волосы спадали с плеч, она распоряжалась:

- Макей, стол надо сдвинуть сюда. Здесь будем танцевать. На столе должен быть только хрусталь, его можно взять из серванта. Открывайте шампанское!

- Соня, пошли в спальню, - не терпелось Макею.

- Не называй меня так, - не люблю. Я София!

- Софа, милая, извини, - оправдывался он.

- София, - Макей, - София! - повторяла она.

- Да, любимая.

Они уходили вдвоем в спальню. Видимо, для Макея это был вызов, - и он принял его. Меня выбрала Марина, мы долго танцевали, пили шампанское и, впервые, мы говорили не о Макее, а обо мне. Да, я поймал себя на мысли, что с теми девушками, с которыми я делил их кровать, я говорил о Макее, а с Мариной мы говорили даже не о ней, а обо мне. Я впервые был кому-то интересен. Все бывает в первый раз. Мне нравилось врать о себе:

- Я математик, - будущий ученый, стипендия небольшая, так я “спортлото” обыгрываю -