Читать книгу "Феникс - Las Kelli"

но языка у него не было, так что иногда он только издавал довольное урчание. А теперь с явной гордостью рассматривал прямоугольник с четырьмя торчащими в разные стороны палочками.

— Подушечка для иголок? — наконец в полной растерянности предположил Зеб.

Чоппер даже не взвыл, просто медленно повернулся к Зебу и молча постучал манипулятором себе по голове.

Зеб напрягся сильнее и думал довольно долго.

— Упавший шагоход с разъехавшимися ногами, если смотреть на него сверху? — наконец спросил он.

Тут Чоппер зарычал. В неистовстве он сначала пририсовал прямоугольнику два кружка в верхней части, а потом перечеркнул одну из нижних палочек.

Зеб выглядел так, будто его ударили под дых.

На том, что заменяло Чопперу лицо, уже почти можно было прочитать жалость.

Вдруг Чоппер ликующе вупнул, быстро задвигал манипуляторами, и когда песок осел, Зеб увидел стрелочку, указывающую на прямоугольник, и над ней надпись «ЧОП».

— Это ты! — тоже возликовал Зеб.

— Вуп!!! — согласился Чоппер.

— А что у тебя с ногой? — спросил Зеб всё таким же ликующим тоном, ткнув пальцем в перечёркнутую палочку.

Чоппер с готовностью сунул ему под нос свою видавшую виды многострадальную ногу.

— Ты хочешь новую ногу! — не веря своему счастью выдохнул Зеб.

— Вуууууп… — тоже выдохнул Чоппер.

— Ты хочешь новую ногу! — заорал Зеб и в порыве облегчения обнял Чоппера.

— Я хочу новую ногу, тупое ты животное, неужели ты понял! — проверещал в ответ Чоппер и от избытка чувств обнял Зеба манипуляторами.

— Я ничего не понял, — ответил Зеб, — но главное, я знаю, что ты хочешь на Новый год, ржавая железяка!

Гера лежала на полу и копалась под приборной панелью Призрака, когда вошёл Кейнан.

— Ну как, выяснил, что является предметом мечтаний твоего падавана? — спросила она.

— Нууу… — неопределённо протянул Кейнан и смахнул пылинки со спинки кресла. — Более-менее.

Гера чем-то громыхнула, брызнули искры, она тихо выругалась и гаркнула:

— Чоп!

Чоппер недовольно забрюзжал где-то в коридоре.

Гера выползла из-под панели, села на полу, скрестив ноги, и снова обратилась к Кейнану:

— Что, так много вариантов?

— Да не очень, — промямлил Кейнан, ковыряя спинку кресла ногтем.

— Ну и выбери самый лёгкий, — пожала плечами Гера.

Кейнан моргнул и посмотрел на неё с сомнением.

— Что? — спросила она. — Я знаю Эзру. Он мог напридумывать. Я ж не зверь. Мне тебя жалко. Выбери то, что легче всего, доставит радость ему, а заодно и тебе.

Кейнан снова моргнул и слегка порозовел. Гера махнула рукой с зажатым в ней гаечным ключом.

— Наверняка что-то такое есть в его списке.

— Угу, — глухо ответил Кейнан.

Гера улыбнулась.

— Ну вот. Твоя задача, может, тут самая лёгкая. Вот судьба Зеба меня живо интересует. Кстати о нём. Чоп! Да где ты?

Чоппер с жужжанием вкатился в кабину, толкнул боком Кейнана и подъехал в плотную к Гере.

— На, — сказала Гера и протянула ему голопад. — Всё по списку. И пожалуйста, давай быстрее, ладно? Встретишь имперца — помни: мы разберёмся с ним после Нового года, хорошо? Сначала Новый год — потом месть Империи.

Чоппер недовольно забурчал.

Кейнан вздохнул, думая о том, что судьба Зеба, определённо, легче, чем его, отцепился от кресла и развернулся, чтобы уйти. И, занятый размышлениями, столкнулся с Эзрой, на полном ходу влетавшим в кабину. Эзра покачнулся и чуть не упал навзничь, но Кейнан успел схватить его за плечи и дёрнуть обратно к себе. Эзра инстинктивно обхватил его руками, и радостно сообщил: — Ты-то мне и нужен!

— Чтоб убить меня в ДТП? — спросил Кейнан, отстраняя его от себя.

— Нет, но у тебя будет шанс умереть, помогая мне, — с вызовом ответил Эзра.

Кейнан вздохнул.

— Помогая с чем?

— С подарком для Сабины. Идём.

И он энергично потащил Кейнана за собой.

— Удачи! — крикнула им вслед Гера, и Кейнан не глядя махнул ей рукой.

— Вуп, — сказал Чоппер.

— А ты почему ещё здесь? — спросила Гера. — Давай-давай, мухой, Чоп! И так ничего не успеваю, ещё куча дел.

И, не дожидаясь ответа, укатилась обратно под приборную панель.

Гера не искала лёгких путей, и на то, чтобы добыть подарки, у всех оставался этот день и максимум следующий, потому что новый год наступал завтра. Лотальский и корусантский циклы совпадали редко, и Эзра не мог поверить, что ему так повезло. Ему чудилось что-то судьбоносное в этом совпадении, в том, как всё сложилось, и вот теперь даже Новый год совпал, и он встретит его на Призраке вместе со всеми, дома на Лотале, и это будет Новый год для всех них и лично для него. Это казалось последней точкой, чем-то, что закрепляло его теперешнюю жизнь и связь со всеми, кто его окружал.

Плюс можно достать Сабине её супер редкие краски и прослыть героем.

Кейнан сел в кресло пилота, защёлкал переключателями, включая зажигание, откинулся на спинку и спросил:

— Куда мы летим?

Эзра навис над его плечом и ткнул пальцем в карту. Кейнан повернул голову и взглянул ему в глаза.

— Ты знаешь, что там? — спросил он.

— Разумеется я знаю, что там, — ответил Эзра. — Иначе бы мы летели куда-то ещё.

— Эзра… — с чувством сказал Кейнан.

— Кейнан… — в тон ему ответил Эзра.

Кейнан смотрел на него снизу вверх, Эзра не отстранялся, и Кейнан почти чувствовал его дыхание на своих губах. С каждым днём всё это становилось только мучительней, и каждый день он повторял себе, что завтра всё пройдёт. И каждый день отлично понимал, что врёт, как последний ситх. Это насморк пройдёт через неделю, а Эзра никуда не денется, Эзра будет здесь, и неважно, как он смотрит этим своим одновременно доверчивым и хитрым взглядом, как тёмная прядь падает ему на щёку, как он улыбается, приоткрывая тонкие бледные губы, как наклоняет голову и опускает ресницы, и как шрам острым росчерком проступает на щеке. Кейнан мог бы закрыть глаза и не видеть, никогда больше не смотреть на него, и ничего бы не изменилось, потому что дело было не в его синих глазах и длинных ресницах, не в тонкой нежной коже на шее и не в полупризрачной линии на щеке, не в его волосах, которые пахли травой и горячим песком, не в губах, иногда разгоравшихся ярче, словно его собственное горячее дыхание зажигало их. Дело было в нём, в Эзре, во всём, чем он был — в его стремительности и весёлости, в его смелости и безоглядности, в его открытости и внимательности, в том, что Кейнан не мог описать словами, потому что не было этих слов. Только одно: Эзра. И в