Читать книгу "Красная машина.Юниор.–3 - Павел Барчук"

Проверь. Сейчас, если он выйдет на лед, среди твоих парней будет человек, который стал причиной многих событий. И у Белова есть тысяча причин этого человека ненавидеть. Подробности расскажу тебе позже. После игры. Ну, вот и возможность проверить твои слова.

— Черт… Серега, не пойму… Почему ты так бьешься за этого пацана? Не, талант, согласен. Хорошо. Но ты именно бьешься за него.

Голос Степана Аркадьевича приблизился к двери. Видимо, он подошел, чтоб прикрыть створку плотнее.

Мы с батей, будто два малолетних пацана, одним прыжком отскочили в сторону. Как еще не посбивали друг друга. Но из тренерской никто не вышел. Дверь действительно закрылась плотнее. Там, за этой дверью, решалась моя судьба.

Либо Степан Аркадьевич сейчас согласиться выпустить меня на лед, и тогда появится шанс все исправить, либо я поструячу обратно домой.

А домой сильно не хочется. Мы так-то прибыли в Москву буквально час назад.

Игра должна была состояться в семь вечера и Сергей Николаевич гнал без остановки. При этом батя, например, успел даже выспаться. Я вообще ему в этом плане завидую. Удивительная способность подстраиваться под обстоятельства.

Он периодически заваливался на сиденье, закидывал голову назад и похрапывал, вызывая у меня огромное желание сделать так же. Потому что я тоже поспал бы с большим удовольствием. Но вместо этого таращился всю дорогу в окно и постоянно думал. Даже не думал. Наверное, больше подойдет выражение «фантазировал».

В башке постоянно крутились варианты того, что будет вечером, когда мы окажемся на месте. С одной стороны — волновало поведение тренера. Степана Аркадьевича понять тоже могу. Один раз он уже пошел навстречу. Опять же по просьбе Сергея Николаевича. И опять явимся мы. Честно сказать, я может, даже на его месте, не задумываясь послал бы всю нашу компанию куда подальше.

С другой стороны — Симонов. Я прекрасно понимал, что мы встретимся. Глаза в глаза, так сказать. И вот что мне делать? Сразу дать в морду или сначала поговорить? И вроде поступок со стороны Лехи гнилой. Он, может, не решал все сам. Может, там бабка его эта стоумова подсуетилась. Но твою мать…Если мы — друзья. Мог хотя бы сказать в открытую. Мол, так и так, извиняйте товарищи, кина не будет.

Хотя, в то же время, если посмотреть на всю ситуацию взрослым взглядом… Своя рубаха ближе к телу. Так ведь говорят. Вполне логично, свое будущее Леху интересует гораздо больше, чем мое. Он же не псих.

Это я понимаю. Но принять не могу. Главное, спроси меня кто прежде, до того, как случилась эта фантастическая история с попаданием в тело брата, я бы поддержал Симонова. Реально. Выгода — прежде всего. Какая на хрен дружба? Друзья сегодня есть а завтра их нет.

Но в данный момент, не знаю почему, поступок Лехи упорно в моей голове ассоциировался с предательством.

Ну, и конечно, Ленка. Это — отдельная история. Если Симонов сам, лично, своими руками ничего не делал, то эта девочка приняла непосредственное участие. И честно говоря, хотелось лишь одного. Задать ей единственный вопрос. Почему?

В общем, пока мы ехали, я прокручивал в голове сотню вариантов того, что и как будет дальше.

Когда въехали в Москву, Сергей Николаевич сразу отправился по нужному адресу. Ко дворцу спорта, где должна была проходить игра.

— Бать…– Я похлопал отца по плечу. Он снова задремал.

— А! –отец резко поднял голову и уставился в окно сонным взглядом. Потом повернулся ко мне.

— Приехали. — Пояснил Сергей Николаевич. — Думаю, идемте сразу. Пока не могу представить реакцию Степана… Степана Аркадьевича. Сколько времени займет разговор, тоже непонятно. Так что, не будем тянуть кота за хвост.

— Ага. — Отец хохотнул. — Тут больше подходит не за хвост, а за яйц…

Не договорив, он осекся, покосился на тренера, а потом молча выбрался из машины.

Конечно, слыхали мы в его исполнении и покрепче выражения, но при Сергее Николаевиче батя будто немного стеснялся.

Я последовал примеру отца. Вышел из машины и встал рядом с ним. Буквально через несколько минут мы уже топали за тренером в сторону Дворца спорта. В любом случае, Степан Аркадьевич на месте. Как и команда. У них еще раскатка, подготовка, все дела.

Но я, честно говоря, до последнего ожидал, что нас просто пошлют. Откровенно, русским языком, не подбирая слов. А поди ж ты… Уже второй период и я снова иду на лед. Разговор был коротким, результат — фантастическим. Потом обязательно расспрошу Сергея Николаевича про его дружбу с тренером ЦСКА.

От воспоминаний меня отвлек удар в плечо. Он был несильный, но ощутимый.

Я вынырнул из собственных мыслей. Прямо передо мной стоял Симонов. Он перегородил дорогу, собираясь проскочить вперед.

— Думаешь, несправедливая штука жизнь? — Спросил вдруг Леха. Просто, ни с чего. Но с откровенным вызовом в голосе.

— А ты? — Я прекрасно понял, что дружок мой успел собрать волю в кулак и сейчас провоцирует. Конечно, первый шок прошёл. Теперь он постарается исправить ситуацию.

— А я не думаю. Подвинься. — Симонов оттеснил меня плечом и двинулся вперед.

— Посмотрим, пацан… Посмотрим… — Пробормотал я себе под нос.

Второй период. Единение с командой я продемонстрировал. Можно переходить к более активным действиям.

Глава 2

Я вижу, как на скорости приближается защитник соперника. Летит, сука, словно долбанная ракета. Он правым плечом с разбегу бьет в мое плечо. Резко тормозит коньком и уходит в сторону. Меня со всей силы швыряет на борт. Тут же будто пружиной откидывает обратно. Падаю на лед с такой силой, что шлем отлетает в сторону. В голове шумит и в разные стороны сыпятся звезды. Честное слово. Самые настоящие крохотные звездочки. Как в мультиках. Я трясу башкой и пытаюсь встать. Судя по ощущениям, все цело. Хотя столкновение вышло — мама не горюй. Пацан очень старался приложить меня посильнее.

— Сука… — Чувствую во рту привкус крови. Осторожно трогаю языком зубы с внутренней стороны. Вроде бы все на месте.

К счастью, этот малолетний мудак быстро смылся, справедливо опасаясь ответных действий с моей стороны. К счастью для самого малолетнего мудака, естественно. Я, конечно, старался делать все грамотно и не нарваться на штрафную, этого только не хватало, но не всякое терпение безгранично. А во мне, между прочим, сейчас очень до хрена от Славика. Логично вполне. Мы же с ним теперь — одно целое.