Читать книгу "90-е. Шоу должно продолжаться 3 - Саша Фишер"

златозубого качка за плечо.

— Я не понял, ты эту гниду защищаешь что ли? — нахмурился Боба. — Он же про тебя тут говорил, что…

— Боба, ну что ты упертый такой? — я укоризненно покачал головой. — Ну болтает, да и шут с ним. Себе только карму портит. А ты, если набедокуришь, больше ни на один концерт не попадешь. Слышал поговорку про чужой монастырь?

— Карму, говоришь, себе портит? — ухмыльнулся Боба. — Я бы ему лучше лицо попортил, ну да ладно. Но, мля, такое в натуре прощать нельзя же…

— Боба, я разберусь, не маленький, — тихо, но жестко сказал я. Боба посмотрел на меня, прищурившись. Расслабился, подмигнул, зыркнул еще разок в сторону Яна.

— Да понял я, понял, — сказал он, нашаривая рукой талию все еще болтающейся рядом вульгарной девицы. — Больше не лезу, раз это твои разборки! Мы лучше с Маняшей обратно в зал пойдем!

Повисло недолгое молчание, потом фойе снова наполнилось гомоном. К нам с Евой и Светой сквозь толпу направился Сэнсэй. В одной руке — бутылка вина, в другой — надкусанное яблоко. На лице блаженство.

— Между прочим, я на стороне твоего золотозубого приятеля, — сказал он. — Янчик и правда что-то… берега попутал, выражаясь его языком.

— Да ладно, забей, — я пожал плечами.

— У меня есть одна история про высокое искусство забивать в нужный момент, но я ее лучше расскажу уже дома, ладно? — медленно проговорил Сэнсэй, глядя куда-то мимо меня. — Сейчас нам Женя изо всех сил подает знаки, что перерыв закончился. Идем в зал?

— Да-да, пять минут, Турецкий, — покивал я. — Идите, я догоню. Кофейку хлебану в кафешке, пока буфетчик домой не сбежал.

Публика спешно втянулась в зал обратно, в фойе остались только пара бабулек и прикорнувший возле колонны волосатик. Видимо, он сюда уже пришел готовеньким, на концерте еще добавил, и теперь видит сладкие сны о том, как он колбасится, судя по дергающейся руке.

— Что-то случилось? — тревожно спросила Ева, коснувшись моей руки.

— Шумно, — усмехнулся я. — Ночь не спал, хочу кофе. Тебе купить?

— Давай, — взгляд Евы стал цепким и внимательным. Она пристально смотрела на меня, когда я расплачивался с буфетчиком. Взяла из моих рук чашку с кофе, опять же, не отрывая взгляда. — Если хочешь, я могу с ним поговорить, чтобы он успокоился уже.

— Что? — встрепенулся я.

— Просто у тебя такое лицо… — сказала Ева. Проигнорировала столики и села на подоконник.

— Да все нормально, правда, — я потерся щекой об ее плечо и отхлебнул свой кофе. Ну как, кофе… Эта бурая жижа на кофе похожа почти не была. Но какой-то кофеин там, наверное, все таки был. — Даже отлично все. Или лучше, чем отлично. Я просто слегка завис, со мной бывает. Нам ведь еще после концерта в гости идти, ты же помнишь?

Ощущение было, что в квартиру набилось человек сто, не меньше. Кого-то Сэнсэй сам позвал, кто-то удачно упал на хвост, кто-то проследил и проскользнул ужом. В общем, дым коромыслом, в каждой комнате движ и толпа народу. Кто-то бренчит на гитаре и голосит с надрывом «Время колокольчиков» Башлачева. В когда-то самую холодную комнату приволокли магнитофон, хрен знает, откуда взяли. Включили сборник рок-баллад, выключили свет, оставив в качестве иллюминации фонари Ленинского проспекта, и устроили там танцевальный рай для любителей медляков.

На круглом столе выстроился строй разномастных бутылок, а вот закуской никто особо не озаботился. И только одну комнату Сэнсэй категорически закрыл для посещений праздно шатающимися гостями — самую дальнюю. Группа «Папоротник» предусмотрительно оборудовала себе там плацдарм для отступления, так сказать. Завтра им предстояло еще играть концерт, так что они заранее позаботились о том, чтобы им было, где удобно упасть и проспать до обеда.

Я взгромоздился на подоконник, для вида держа в руках кружку с чем-то алкогольным. Пить сегодня я больше точно не собирался.

Хорошо.

Банкин в конце концерта прямо со сцены объявил, что они не готовы пока огласить результаты голосования, потому что возникла какая-то путаница. И пообещал на неделе вывесить их на доске объявлений. Кого-то это возмутило даже. Почему, мол? Всегда же сразу говорили!

Хорошо. Как бы сейчас не повернулось дело, все равно все получилось отлично. Я краем глаза видел телевизионщиков, это значит, что внезапное появление рок-звезды общероссийского… хотя стоп… Наверное, еще общесоюзного, пока что, масштаба. Короче, внезапный выход Сэнсэя на сцену на выступлении какой-то никому неизвестной группы обязательно попадет в новости. И группа из никому неизвестной сразу превратится в новостной повод.

Хо-ро-шо.

Чуть не отхлебнул шмурдяка из кружки. Остановился. Организм Вовы-Велиала к алкоголю не очень устойчив, так что нефиг… злоупотреблять.

— Велиал, — к окну, на котором я сидел, подошел Астарот. — Надо поговорить…

Глава 2

«Интересно, как скоро Астароту придет в голову светлая мысль, что он — суперзвезда, а я пригревшийся в лучах его славы прилипала?» — подумал я, проводив взглядом удаляющегося в сторону туалета фронтмена. Похоже, что довольно скоро. Уже сейчас заметно, как его раздуло от гордости и самодовольства.

И о чем он хотел поговорить, я не понял. Пустился в рассказ о том, как они с Сэнсэем разговаривали про Ярославль, оказывается, они оба там были. И на полуслове он свою речь прервал и ушел.

Кажется, он уже здорово накидался. И перекрыло пережитыми эмоциями еще.

Парадоксальная личность наш Астарот, вот что. На сцене он реально хорош. Уверенный, величественный. Из зрительного зала не видно его плохо прокрашенные волосы и следы от подростковых прыщей. Неплохой голос и отчаянная такая харизма.

Но вот когда он оказывается просто среди людей, мне натурально иногда хочется отодвинуться в сторонку и сделать вид, что я его не знаю.

Испанский стыд какой-то.

Или, как это сейчас правильно говорят, кринж.

Да, пожалуй, это слово подходит идеально.

На самом деле, имеет смысл обдумать ситуацию, когда «ангелочки» мои взбрыкнут, решив, что я добились успеха, потому что такие талантливые и особенные. И все получилось как бы само по себе, а я тут совершенно ни при чем.

И я даже примерно знаю, когда это произойдет.

Когда к творчеству добавятся деньги. Испытание деньгами для компашки друзей — одно из самых тяжелых. Каждый начнет у себя в голове считать, кто и сколько на самом