Читать книгу "Игра в «Городки» - Юрий Николаевич Стоянов"

больший заработок, но я, впитав культивированное веками сектантское отношение к театру, по инерции поглядывал на Илюшину эстраду свысока. Бывало, спрашивал:

— Ты куда?

— Плыву по Волге.

— На халтуру?

Лелик всегда выдерживал паузу, прежде чем ответить:

— Это для тебя халтура, а для меня — работа.

Илюха уезжал, возвращался и снова уезжал, не делая никаких программных заявлений о том, что мы должны работать вместе. Он вообще не был трепачом. Никогда не врал, не строил воздушных замков, ничего не обещал. Олейников был предметным и очень практичным человеком. Как-то в очередной раз сказал, как бы между прочим:

— Надо бы нам что-нибудь попробовать.

— Что?

— Приходи завтра в Театр эстрады.

Я пришел на концерт с многообещающим названием «Смех-шок». «Илюха, правильно обозвали, — подколол его по окончании. — Тебе удалось повергнуть публику в шок».

Это была голимая эстрада, которую мой высокий художественный вкус, подпитываемый спектаклями БДТ и театральными традициями, не мог принять априори. «Не приведи господи когда-нибудь вот в таком выйти на сцену», — сказал я себе. Не прошло и трех лет, как это стало моей работой.

Никогда не зарекайся не только от сумы и тюрьмы, но и от эстрадных концертов…

Илюша на время бросил попытки убедить меня стать его партнером. Мы по-прежнему дружили, выпивали, весело трепались.

Растиражированный журналистами образ мрачного клоуна Олейникова — полная ерунда. Он был очень смешливым человеком. При этом симпатичным, высоким, хорошо сложенным и пользующимся успехом у женщин.

Лелик интересно рассказывал, когда ему хотелось. Но соревноваться с другими застольными хохмачами — кто кого — не любил.

Дружим мы, дружим, и вот однажды Илья говорит:

— Слушай, я тут с Кириллом Набутовым познакомился.

Надо нам у него что-нибудь сделать.

Известная на всю страну передача «Адамово яблоко» только начиналась.

— Замечательно, — отвечаю. — А что?

— Думай.

Неосознанно, совершенно забыв о фильме Вити Титова, который и свел нас с Ильей, я предложил:

— Давай анекдоты?! Отберем самые игровые и неизвестные. Банальные трогать не станем.

Илье идея понравилась.

— А как снимать? — спросил он.

И я в эйфории ляпнул:

— Илюша, я в этом лучший, поверь!

Режиссерские амбиции проявились у меня давно. Работая в труппе БДТ, я зачем-то сделал раскадровку половины книги «Москва и москвичи» Гиляровского. Вместо того что бы просить роли, подсиживать коллег, дружить с ассистентами на «Ленфильме» или пить с режиссерами.

Поскольку за сказанное надо отвечать, я стал ходить к телевизионным монтажерам, осветителям и операторам, постепенно увлекшись технологией съемочного процесса с перехлестом, как обычно ставя предмет увлечения выше всего насвете. Так я интегрировал себя в режиссуру и технологию, а Илюха — в авторский креатив и продюсирование.

Для первого съемочного дня мы принесли костюмы из дома, что-то я притащил из театра и взял с собой Тиля — мою собаку. Мы придумали, что в заставке будут бежать два человека, за которыми с лаем гонится пес. И они боятся, что их укусят за задницы. В анекдоте, где я играл прапорщика Пилипчука, а Илюха — генерала, решили, что мне непременно нужны усы. Клок черной шерсти отрезали у Тиля, три капли клея «Момент», и усы готовы. Как мы их потом отдирали — отдельная история. Скажу только, что до кровавой раны.

Передача «Адамово яблоко» выходила каждые две недели. Наши анекдоты в ней появлялись раз в месяц и продолжались минут семь. Кирилл ругался, что и этого много, мы затягиваем, чересчур долго излагаем. Он не понимал, чтоэто происходило от нашей жуткой невостребованности, от того, что в нас накопилась невероятная ностальгия по кадру. Мы с Ильей были счастливы своей работой, и анекдотырасползались, продлевая наше удовольствие. Рука не поднималась резать их на монтаже.

Надо сказать, Пятый канал был в то время уникальным, самым живым и передовым в России: здесь работали Бэлла Куркова, Света Сорокина, Кирилл Набутов, Саша Невзоров.

Их взахлеб смотрела Россия, то, что они делали, оказывалось остро, противоречиво, иногда нагло и заносчиво, но всегда безумно интересно.

Мы попали на Пятый в нужное время: он был свободным, твори что хочешь — цензура нулевая. Запрещалось лишь банальное и политкорректное.

Илья очень серьезно относился к эфиру. Ему было важно все: в котором часу нас показали, в каком контексте, что шло до и что будет после. С ним вместе невозможно было смотреть ни «Адамово яблоко», ни позже «Городок». Это превращалось в настоящую пытку! Илюша не обращал вни мания на происходящее на экране. Усиленно моргая, он маячил перед твоим лицом и вопрошал:

— Ну как? Здорово?

И тебе приходилось все время улыбаться, смеяться и твердить:

— Гениально!

Это касалось не только телевидения, но и всего, в чем Олейников себя проявлял, будь то сочинение стихов или музыки.

Илюха не отличался самокритичностью, нуждался в комплиментах, в любви, в восторженных оценках того, что он сделал. Но замечательно в нем было другое: тем же самым он платил партнеру.

Возвращаясь с выездных концертов, Илюха неизменно спрашивал:

— Узнают на улице?

— С чего вдруг?

— Но ведь три эфира уже было!

— Вроде двое военных узнали у магазина, — ответил я ему в очередной раз.

— Нормально, б…! Потом врачи подтянутся, учителя. Прорвемся.

Такая у него была вульгарная социология.

Мало кто знает, что в 1992 году канал «Россия» заказал у питерских коллег часовой спецвыпуск не программы «Адамово яблоко», а только нашей рубрики «Анекдоты». После этого я стал убеждать Илью, что пора делать свою передачу.

«Давай», — согласился он.

Кирилл Набутов, надо отдать ему должное, с пониманием отнесся к нашему решению: «Вижу, вы выросли из этих штанов».

Саша Жуков, продюсер «Адамова яблока», уникальный, талантливый парень, поехал на канал «Россия» и спросил там:

— Помните, вы дайджест из анекдотов заказывали?

— Да, — отвечают. — Смешные были ребята.

— А хотите, они для вас юмористическую передачу делать будут? Она уже готова, решаем, какому каналу отдать, — наврал Жуков.

— Конечно, нам! — сказали на «России». Во главе канала стояли тогда Лысенко и Попцов, на вооружении которых уже имелись «Джентльмен-шоу» и «Маски-шоу».

— Хотите выходить на канале «Россия»? — спросил нас Саша, вернувшись из Москвы. — За работу. Я им сказал, что у вас уже все готово.

Мы тут же ушли из «Яблока» в продакшн под названием «Студия „НовоКом“». «Какие анекдоты мы не сняли в „Яблоке“? — спросил я. Лелик достал список. — Вот их и снимем».

Первый выпуск «Городка» не могу смотреть по сей день.

Это полный кошмар и чудовищная пошлость. Судя по начальным выпускам, нас должны были выбросить из этого поезда. Спасло появление эксклюзивной «Скрытой камеры». Она стала сильным козырем, так в ту пору никто не снимал.