Читать книгу "Сказки - Александр Дюма"

Когда на площади появлялся Готтлиб, все оборачивались и восторженно шептали: «Смотрите! Идет красавец Готтлиб, знаменитый токарь!»

Было очередное воскресенье, и Готтлиб, как обычно, явился на площадь развлечений. Однако, к своему великому удивлению, он не услышал привычного шепота! Никто даже не обратил внимания на его появление. И мужчины, и женщины — все столпились на площадке для игры в кегли, окружив высокого тощего человека, приглашавшего желающих сразиться с ним.

Человек этот, по виду празднично разодетый рабочий, удивительно ловко пускал шар и за один раз сбивал невероятное количество кеглей.

Готтлиб пустил в ход локти и пробрался в первый ряд. Он был взбешен тем, что публика оказывала внимание не ему, а этому чужаку. Но увидев мастерство, проявляемое этим человеком в той игре, в которой считал себя непревзойденным, наш герой почувствовал себя уязвленным в самое сердце.

Готтлиб, подстегиваемый тщеславием, предложил незнакомцу сыграть и поставил на кон талер.

Он был уверен, что этот человек не рискнет на такую крупную игру. Но тот бросил рядом с монетой токаря целую пригоршню талеров и рассмеялся.

Началась игра. К своему удивлению, Готтлиб не только не превзошел соперника, но даже не сумел сбить ни одной кегли, чего с ним раньше никогда не случалось.

Всякий раз, когда пущенный Готтлибом шар проходил сквозь строй кеглей, не задев ни одной из них или каким-то чудом вообще обходя их стороной, незнакомец начинал отвратительно смеяться.

Правда, иногда, как бы жалея токаря, незнакомец позволял ему набрать несколько очков. Но как только Готтлиб начинал приближаться к необходимой цифре, то чужак за два броска — а то и за один! — догонял его и выигрывал партию. Такого на этой площади еще никто и никогда не видывал.

За два часа игры Готтлиб не выиграл ни одной партии и проиграл целых шесть талеров, ровно столько, сколько зарабатывал за неделю!

Но не потеря денег расстроила нашего героя, а позор, которым он покрыл себя в глазах публики, привыкшей видеть его победителем.

Во время последней партии ослепленный злостью Готтлиб был готов запустить шаром в голову соперника, но что-то ему подсказало, что тот может оказаться сильнее, порадовав зевак еще одной победой.

Сдержавшись, Готтлиб лишь процедил сквозь зубы:

— Так играть может лишь колдун.

И хотя это было сказано почти шепотом, чужак услышал его и спокойно сказал:

— Если длительная практика и большая ловкость являются колдовством, тогда я действительно колдун. Однако, смею заметить, я играл во всех городах Германии и, несмотря на то, что выигрывал везде, слышать подобного упрека мне еще не приходилось…

Забрав свои деньги и спокойно положив в карман шесть талеров, отсчитанные ему Готтлибом, чужак сделал несколько иронических комплиментов по поводу его игры и пожелал ему добиться большего успеха в следующее воскресенье.

— Стало быть, вы тут остаетесь до воскресенья? — спросил токарь.

— Нет, — ответил незнакомец и зловеще ухмыльнулся. — Но если вы желаете отыграться, я готов вернуться.

Готтлибу не оставалось ничего другого, как принять этот вызов.

— Хорошо. Я вас жду.

— До воскресенья, — ответил незнакомец, и, попрощавшись с публикой, удалился, насвистывая мелодию, которой никто никогда не слыхал, как и подобной манеры свистеть.

И пока была слышна эта странная мелодия, ни один человек не осмелился произнести хотя бы слово.

Когда чужак исчез, все разом взглянули на Готтлиба. От былой симпатии к нему не осталось и следа. Все стали показывать на него пальцами, заливаясь обидным смехом.

Парень был готов наброситься с кулаками на первого попавшегося, но вовремя сообразил, что тогда толпа накинется на него самого.

Взяв себя в руки, Готтлиб сказал:

— Ладно, ладно. Посмотрим, как он выиграет в следующее воскресенье.

И ушел.

Но ушел он не просто так.

Он заперся в своей комнате, где хранил инструменты и запас древесины, и принялся вытачивать кегли и шар, чтобы было чем тренироваться перед предстоящим сражением с незнакомцем.

Особенно оскорбило Готтлиба то, что проиграл он всухую.

Наш герой был прекрасным токарем, и уже к обеду следующего дня у него были и кегли, и шар.

Съев тарелку супа и положив кусок хлеба в карман, Готтлиб подхватил спортивный инвентарь и поспешил в сад. Аккуратно закрыв калитку, он стал подыскивать подходящую площадку.

Вскоре место было найдено. Это была липовая аллея, двойной ряд деревьев которой должен был помочь глазомеру.

Готтлиб установил кегли, отмерил положенные восемнадцать шагов и принялся метать шар.

Как и всегда, он сбивал за один раз две, три, четыре и даже шесть кеглей. Но ни разу не удалось ему уложить все девять кеглей!

Парень так увлекся игрой, что стал вести счет, как в настоящей партии.

За девять заходов он набрал уже девяносто одно очко, и оставалось набрать последние девять. Но тут, возвратясь на место, с которого метал шар, удивленный Готтлиб увидел вчерашнего худого человека. Тот стоял у кеглей, скрестив руки на груди.

На лбу у Готтлиба выступил холодный пот.

Как незнакомец проник в сад? Неужели калитка все-таки оказалась незапертой?

Непрошеный гость, похоже, удивления Готтлиба не заметил.

— Итак, — произнес он, как будто вел счет с самого начала партии, — девяносто одно очко! А теперь недурно было бы набрать еще девять за один раз!

— Это невозможно, — вздохнул парень.

— «Невозможно»! — воскликнул незнакомец. — Невозможно оттого, что вы неправильно бросаете шар! Дайте-ка мне. Я покажу, как это делается.

Надеясь перенять секрет, Готтлиб протянул шар. Совершенно не целясь, тощий человек катнул его и сбил все девять кеглей.

— Вот так… Нет ничего проще…

Парень сунул пятерню в свою густую шевелюру и с досады чуть не выдрал клок волос.

Незнакомец засмеялся.

Смех его прозвучал резко, с каким-то металлическим скрежетом, отчего токаря даже передернуло.

Как уже было однажды на площади, Готтлиб снова захотел наброситься на чужака и отдубасить его.

Но, видя сухую и нервную фигуру того, он понял, что победа будет нелегкой, а битва — опасной.

В этот самый миг незнакомец положил руку ему на плечо.

Готтлиб вздрогнул. Ему показалось, что в его тело впились пять острых когтей и какая-то сверхъестественная сила сковала его.

— По правде говоря, Готтлиб, — сказал незнакомец, — я думал, что ты умный парень, но, к моему большому стыду, я ошибся.