Читать книгу "Жорж Санд, ее жизнь и произведения. Том 2 - Варвара Дмитриевна Комарова"

оптимистическому миросозерцанию.

В наши дни вряд ли кто-нибудь, кроме специально интересующихся философией или историей развития общественно-философских идеалов XIX века, читает философские сочинения Пьера Леру. Между тем, даже оставив в стороне всю, так сказать, «школу Леру» и его последователей, его теории дали жизнь многим из романов и идей Жорж Санд и явились первопричиной многого из того, что так привлекательно и обаятельно в самых позднейших ее идеалах. Пьер Леру, по мнению многих, сыграл по отношению к нашей героине роль того дичка, к которому прививают ветвь благородного растения – розы или яблони. Привитая ветвь, напитавшись соком шиповника или дикой яблони, выросла в великолепное дерево и дала чудные цветы и сладкие плоды, – а о дичке будто бы мало кто вспоминает.

Но «коемуждо» надо воздавать «по делам его», а потому и нам, занимающимся генезисом идей Жорж Санд, следует отметить все то ценное, непреходящее и живительное, что заключалось в несколько туманной и не вполне оригинальной философии Пьера Леру, слишком превознесенной современниками, слишком забытой потомством. Так, Ю. Шмидт, например, отвергал почти всякое значение Леру, как самостоятельного мыслителя. Он говорил, что «современники превознесли Леру не по заслугам», что его писания не только не отличаются глубиной и оригинальностью философской мысли, но выдают лишь «желание казаться глубоким», и отличительными чертами их являются туманность, расплывчатость и мистицизм, свойственные недоучившимся мыслителям и самоучкам, открывающим Америку. Положим, Леру был действительно и «недоучившимся», и во многом «самоучкой», а настоящим философом-публицистом (если только когда-либо в его жизни было такое время, когда он мог вполне отдаться одним спекулятивным занятиям) – присяжным философом, говорим мы, сделался он лишь после целого ряда мытарств и чисто-ремесленных профессий. Но мы сейчас постараемся дать в сжатом виде философские теории Леру, и тогда читатель сам будет судить, правы или не правы те, кто отвергает всякое значение за этими теориями (во Франции последнего времени уже замечается сильное возрождение интереса к его идеям), а теперь вкратце напомним биографию Леру, тоже, вероятно, мало кому известную в наши дни.

Родившись в 1798 г. в Париже, в бедной семье, Пьер Леру учился сначала в лицее Карла Великого, потом в Реннском лицее, и наконец поступил в политехническую школу, которую, по-видимому, не кончил, ибо нужда заставила его подумать о скорейшем заработке. Ему пришлось перепробовать несколько профессий. Так, одно время он был даже каменщиком, потом простым рабочим в типографии, потом наборщиком; наконец, управляющим типографией, и лишь впоследствии, – мы увидим, для чего и почему, – собственником таковой. Рано женившись, будучи женат два раза и будучи отцом многочисленного семейства (у него было девять детей), часто помогая и своим братьям, тоже вечно нуждавшимся и обремененным семьями (одно время Леру должен был поддерживать семью, достигавшую в общей сложности до 30 человек),[3] – он в то же время постоянно занимался разными хитроумными изобретениями, вроде выдуманной им буквенной клавиатуры для наборщиков, названной им «пианотипом». Разумеется, он вечно ухлопывал на подобные изобретения и деньги, и время, – ибо, по неимению средств, то принужден был, вместо того, чтобы писать свои или печатать чужие книги, обратиться в простого слесаря и самому выковывать и прилаживать металлические части своей машины, то должен был прибегать к постоянным займам и денежной помощи друзей. Таких изобретений и предприятий в его жизни было немало, и все они кончались неудачами, крахами и нуждой.

Между тем, к этому времени он уже был не ремесленником, а выяснившим свое призвание писателем. Еще в 1824 г. один из его бывших товарищей по лицею пригласил его сотрудничать в «Глобусе», только что основавшемся, но скоро уже сделавшимся влиятельным присяжным органом сен-симонистов. С большинством из них, – как известно, почти все главари секты были тоже учениками политехнической школы, – Леру скоро сошелся, а особенно коротко сошелся с Жаном Рейно и Арманом Базаром, за которыми он последовал и тогда, когда в партии произошел раскол, и когда Базар удалился со своими прозелитами в добровольное заключение. После процесса сен-симонистов (1832 г.) и распада общества, Леру вместе с Жаном Рейно некоторое время издавал «Revue Encyclopédique», обретшую преждевременную кончину от недостатка подписчиков, а затем с ним же стал издавать «Encyclopédique nouvelle»,[4] энциклопедический философский словарь, в котором, подобно знаменитому энциклопедическому словарю Дидро и К°, все статьи были подчинены одной руководящей идее и проведению последовательного и определенного мировоззрения. Эта энциклопедия вскоре доставила Леру громкую известность, еще увеличившуюся по мере издания Пьером Леру целого ряда прославивших его социально-философских трактатов. Мы не можем останавливаться на подробностях биографии Леру, тем более, что многие из них выяснятся в течение дальнейшего рассказа.[5] Теперь укажем, что после прекращения Encyclopédique nouvelle он издавал один за другим два журнала: Revue Indépendante и Revue sociale, основал газету Eclaireur de l’Indre; потом он открыл собственную типографию в Буссаке и основал при ней нечто вроде социально-христианской общины, в число членов которой принимались лица обоего пола, так как Леру не только воспринял идею сен-симонистов о равноправности обоих полов, но и пророчил женщинам великую роль в будущем. В 1848 г. он был депутатом и участвовал в Учредительном и Законодательном собраниях и особенно отличился речами против адюльтера депутатов и в пользу женской эмансипации, горячим поборником которой всегда был.

После декабрьского переворота он должен был вместе с братьями и всей семьей бежать в Англию, где и прожил много лет, сначала в Лондоне, потом на острове Джерси, терпя большую нужду, нисколько не падая духом и оставаясь прежним оптимистом, несмотря на новые разочарования в друзьях, – как, например, в Дж. Ст. Милле, издалека писавшим ему хвалебные письма, а вблизи проявившем самую чопорную британскую сухость и бессердечность. Относясь ко всем передрягам с полным философским презрением, Леру продолжал и свои литературные и философские занятия, и свои изобретения, читал лекции, одно время даже издавал газету «L’Espérance», благодаря поддержке подружившегося с ним на Джерси нашего соотечественника Энгельсона, завещавшего ему после смерти некоторую сумму денег.[6] В 1859 г. Леру сделал маленькое путешествие по Франции и посетил Женеву, где прочел ряд лекций, а в 1860 г., благодаря нотариальной помощи своих бывших друзей сен-симонистов, по большей части ставших влиятельными политиками и финансистами, смог ликвидировать свои дела на Джерси и вернуться во Францию. Жил он одно время и на юге, в Грассе, потом возвратился в Париж, откуда вновь уехал во время войны 1870 г., а вернувшись в него во время коммуны, умер в апреле 1871