Читать книгу "Только между нами - Алайна Салах"

—А вино есть?— Гостья фокусируется на мне глазами и эффектно прикусывает губу.

Хорошенькая. Приятное лицо, соблазнительные формы. Я ещё в свой первый рабочий день заметил её обалденную задницу из-за стойки ресепшена. Хотя не заметить было сложно — Ирина всячески подчёркивает её облегающими юбками и брюками. Отчасти поэтому мы сегодня здесь. Потому что мне до жути хочется посмотреть, как она будет выглядеть без всего этого тряпья.

—Нет, только то, что я перечислил,— сообщаю без сожаления, начиная расстёгивать утомивший за вечер воротник рубашки.

Моя гостья переминается с ноги на ногу, снова оглядывается по сторонам.

—Ты давно один живёшь? Где твои родители?

Ясно. Нужна видимость эмоциональной прелюдии. Поэтому Ирина спросила про вино и задала этот неуместный вопрос. И хотя мы оба знаем, ради чего она поехала со мной после корпоратива, отсутствие предварительного общения предположительно сделает её в моих глазах слишком доступной. Полная чушь.

Но я, конечно, милосердно подыгрываю. В конце концов, она моя гостья и я могу пару часов побыть джентльменом.

—Мой отец ушёл от матери, когда мне было два. Она повторно вышла замуж, родила и переехала в другой город.

Аккуратные брови Ирины съезжаются к переносице сочувственном домиком, губы смешно вытягиваются.

—Бе-едный. Ты, получается, остался совсем один?

Девушкам нравится жалеть парней — это я тоже успел заметить. Они просто обожают нарыть невесёлых фактов из их биографии, додумать трагичных деталей и потом лелеять несуществующий образ, оправдывая каждый новый косяк душевными травмами. Но если так им приятнее заниматься со мной сексом — я совсем не против.

—Да,— подтверждаю, скидывая рубашку в кресло.— Совсем один.

Кажется, Ирина решила, что после этой фразы между нами возникла достаточная духовная связь, и теперь можно без ущерба для её женской гордости перейти к связи физической. Потому что она наконец начинает идти ко мне.

—Скажешь, сколько тебе лет?— спрашивает она, понизив голос до идеальной интимной тональности, и берётся за пуговицу своей кружевной блузки.— В офисе разные слухи ходят, но точно никто не знает.

Я смотрю, как она, покачивая бёдрами, приближается, и как в распадающемся декольте оголяется полная грудь, стиснутая полупрозрачным лифчиком. Я уже говорил, что люблю трахаться? Так вот, очень люблю. Женское тело является объектом моего восхищения лет с пятнадцати. Шея, изгибы бёдер, талии, всевозможные выпуклости… Я, убей, не понимаю геев. У мужиков такой красоты нет и в помине.

—Мне двадцать два,— говорю, когда заострившиеся соски Иры утыкаются мне в грудь.

Встав на цыпочки, она тянется ко мне губами, а я наконец кладу ладони ей на задницу. Кровь до отказа заполняет пах. Истинный кайф. Упругие, округлые… идеальные.

—Я думала, ты старше,— шепчет она, пробегаясь ногтями по моим плечам.— Мне двадцать семь. Чувствую себя старой.

Я помогаю ей избавиться от провокационной юбки и начинаю двигаться назад. Язык Иры мягко орудует у меня во рту, и я снова ей подыгрываю: имитирую страстный поцелуй. Я люблю секс, но не люблю целоваться. Странно будет сказать, что поцелуй для меня — это слишком интимно?

Спустя пару секунд голени упираются в кресло, давая сигнал, что я достиг своей цели. Слегка придерживая плечи Ирины, я сажусь. Она всё понимает без слов: грациозно упирается ладонями в подлокотник и по очереди опускает колени на пол.

Мне даже делать ничего не приходится: она сама расстёгивает ширинку на дорогущих брюках — единственная деталь, которую верно подметила Стелла,— и залезает ладонью в трусы.

—Такой большой,— не без доли умилительного благоговения шепчет она, поднимая на меня глаза.

Запрокидываю голову и с шумом выдыхаю — Ира начинает мне дрочить.

—Скажи, как ты хочешь?

Дав себе пару секунд для того, чтобы кайфануть, я подаюсь вперёд и глажу идеально ровный позвоночник до тонюсенькой полоски белья, делящей её великолепные ягодицы пополам. Эстетический кайф. Подцепляю ткань указательным пальцем и слегка тяну на себя, отчего Ирина, изогнув спину, протяжно стонет.

—Вот так, малыш.— Возбуждение забивает горло, заставляя слегка охрипнуть.— Хочу видеть твою задницу. Прогнись посильнее и начинай сосать.

4

Стелла

Защёлкнув колпачок мицеллярной воды, я выбрасываю потемневший от туши ватный диск в урну и принимаюсь за ночной крем. Наношу похлопывающими движениями по массажным линиям, сверху вниз. Именно так рекомендуют косметологи. Морщин у меня, к счастью, пока нет, но после тридцати будет не лишним прислушаться к советам профессионалов. Кто знает, вдруг эти нехитрые манипуляции действительно помогут продлить молодость кожи? Два пшика термальной воды в завершение ухода — и можно вставать. А вернее, ложиться.

—По-моему, празднование прошло хорошо,— замечаю я, откидывая одеяло.

Рома, всё это время разглядывающий экран своего телефона, мельком смотрит на меня с соседней подушки.

—Тебе понравилось?— спрашивает так, между делом.

—Еда была отличная. Кажется, твои сотрудники остались довольны.

—Может быть. Удивить их в любом случае несложно. Большинство из них не способны отличить утиный паштет от фуа-гра.

Я не обманывалась относительно человека, за которого выходила замуж, но почему-то в последнее время высокомерие мужа по отношению к каждому, чья сумма на банковском счёте хотя бы отдалённо не приближена к сумме на его собственном, начинает меня раздражать.

—Тогда, может, стоило выбрать заведение попроще «Рауля»?— ехидничаю я.— Если ты знал, что твой выбор всё равно по достоинству не оценят.

—Странно слышать это от человека, работавшего в международной компании,— сухо роняет муж, не отрывая взгляд от экрана своего телефона.— Ты как никто должна понимать, что означает деловая репутация.

—Я как раз таки всё понимаю. Ты устроил этот праздник для себя и для прессы. Именно поэтому не вижу смысла сетовать на недостаточные дегустационные навыки подчинённых.

—И с каких пор ты стала такой язвительной?

—Считаешь, я язвлю? Вовсе нет.

Не дожидаясь ответа, я щёлкаю выключателем прикроватного торшера. После всего, что произошло за последние месяцы, наши отношения с мужем объяснимо ухудшились. До скандалов, конечно, не доходит, но вот такие словесные перепалки случаются едва ли не каждый день. Моя собственная незанятость и постоянная загруженность Романа тоже играют в этом не последнюю роль. Мы с ним никогда не были лучшими друзьями,— слишком для этого разные,— но в остальном неплохо друг друга понимали. Может быть, стоит подумать о совместном отдыхе? Организовать нам обоим перезапуск?

Экран телефона наконец гаснет, и в спальне становится совсем темно.