Читать книгу "Голод Рехи - Мария Токарева"

class="p1">Только за воротами Лойэ поняла, какая им грозила опасность. Тяжело дыша, она с досадой слизнула кровь с губ, последние следы неоконченной трапезы. И отряду пришлось спешно кинуться в сторону громадины каменистых холмов, к заветному перевалу. К тому же буря на горизонте вставала черной тучей. Рехи подталкивал Лойэ в спину, но она локтем ткнула спутника в грудь:

– Я сама могу идти!

– Эльфы! Проклятые эльфы! Чтоб вас всех переели ящеры! – донесся вой из деревни, и кто-то зашелся тяжким воплем потери. Эльфы понимали реакцию людей, но никто не чувствовал сострадания. Каждый хотел выжить. Все хотели есть. Все просто. Слишком просто.

– А где Здоровяк?! – внезапно спохватился Рехи, когда отряд отбежал от стойбища на достаточное расстояние и грибные плантации остались далеко позади. Впереди расстилалась тропа перевала, зияла черным провалом, словно чей-то гигантский рот.

– Его… убили, – сдавленно проговорила Лойэ, застыв на мгновение. Обычно в пылу охоты она не замечала, что делают товарищи. Забота отца в свое время испортила ее характер, она не научилась переживать за других. Впрочем, каждый сражался сам за себя. Но теперь она рассказала, как вдвоем они напали на выбранных жертв. Здоровяку не повезло напороться на бывшего воина, который оказался не столько старым, сколько покалеченным на охоте, его боевой дух не иссяк. Сначала и правда удалось атаковать со спины, повалить наземь, впиться клыками. Но проклятый человек не впал в оцепенение, а атаковал в ответ.

– Солнце тебе на голову! Удача сегодня отвернулась от нас! – прошел на разные лады мрачный вздох по отряду. Здоровяк всегда помогал, служил ударной силой в вылазках.

Замешательство замедляло темп бега, хотя привычные к долгим переходам ноги не слишком устали. В худшие времена деревня долго кочевала, преследуя таких же перемещающихся людей, а весь нехитрый скарб таскали на себе. Люди давали отпор, однажды они совершили обходной маневр, едва не застав эльфов врасплох. Тогда противники перебили половину общины.

Рехи, в то время еще щуплый подросток, схватил у одного из убитых клык ящера и вступил в борьбу вместе со всеми. Тогда он впервые убил, победил самого настоящего воина! Атаковал со спины, вонзил клык прямо в хребет. С тех пор не расставался с оружием даже в деревне, даже когда развлекался с Лойэ или другими девушками.

У Здоровяка тоже висел на кожаном поясе заточенный клык. Видимо, именно им тот злосчастный воин ткнул эльфа в живот, использовав оружие против хозяина. Впрочем, хорошо, что приятель сразу умер: тащить раненых, убегая от преследования, – самоубийство, да и шансов вылечиться почти не существовало. На заточенных мечах-клыках неизбежно оставались остатки яда из пастей ящеров. Вспоминались уцелевшие после стычек воины, превращавшиеся в комок гнили. С чернеющими руками и ногами, они орали в бреду, точно демоны пустоши. Нет, судьба еще смилостивилась над Здоровяком, поэтому Рехи не испытывал сожалений.

В своей жизни он никого не любил, никем по-настоящему не дорожил, ни к кому не привязывался, чтобы не мучиться от боли предательства или уныния после потери друга. Он просто охотился со своим отрядом, потому что охотников-одиночек быстрее убивали.

– Ну! Чего встали! – понукал он приунывших ребят. Тогда все встрепенулись и двинулись через скалы, вновь привычно балансируя на осыпающихся карнизах, оглядываясь на возможную погоню.

Похоже, из деревни никого не послали, воины измучились после охоты, а жертвы обнаружились, когда отряд отошел дальше расстояния выстрела. Снаряжать погоню не имело смысла. Рехи надеялся, что нерадивые олухи не завалят удобный лаз в горах. Впрочем, через несколько вылазок стоило сменить деревню, но недавняя разведка не подсказала, есть ли на их пустоши другие поселения людей.

С тех пор, как община эльфов обосновалась на укрытой холмами равнине, защищенной от сильных ветров, пришлось совершать долгие вылазки в поисках пищи. Зато деревню не сметало ураганами: они проносились мимо. Хотелось верить, что так будет всегда, о будущем никто не задумывался.

Рехи помнил, как в детстве страшная буря раскидала их по пустоши. Взметенный пепельный песок засыпал глаза, ветер опрокидывал навзничь, хороня заживо. Жалкий скарб безвозвратно терялся. Да что вещи! Матери теряли младенцев. А вой бури заглушал вопли отчаяния.

Тогда кочевники-эльфы едва собрались вместе, некоторых так и недосчитались. Рехи тоже мог совсем пропасть, но сумел откопаться, вытащить себя из цепких лап песка и пепла. Его-то, сироту, никто не искал. С тех времен он боялся замкнутых пространств, они напоминали о страшном могильном плене.

Поэтому глухой тоской на сердце отзывался вид колыхавшейся тучи, несущей с собой бурю, делящей пустошь на два разных мира. Один – понятный, жестокий, но привычный. Другой – кромешный хаос, лик гибели. Конечно, хотелось верить, что ураган не доберется до деревни, разобьется о холмы, потревожив только камни на перевалах. Но спутанные белые волосы шевелились на голове, и сводило лопатки от приближения черной стены.

– Трехногих ящеров тебе в глотку! – с чувством выругался Рехи. – Буря движется быстрее, чем мы рассчитывали. Или это вы, придурки, прокопались! Вперед! По мертвым пусть плачет ветер, иначе живых за собой утянут. Скорее, бежим к деревне!

Буря

Лойэ сладостно застонала в предвкушении, когда мозолистая рука Рехи коснулась внутренней стороны ее оголенного бедра и двинулась чуть выше. После охоты чувства обострялись, желания обретали определенность, а минуты страсти дарили обоим участникам незабываемые ощущения, которые хотелось повторить еще раз и еще… Да, пожалуй, именно с ней, ненасытной и агрессивной, Рехи обретал такую же животную радостную безмятежность, как после крови, выпитой досуха из человеческой тушки. Теперь, когда оба были сыты, а приближение бури щекотало струны нервов легкой тревогой, наслаждение достигало предела, напоминая балансирование на острие меча.

– Трехногие ящеры!.. – выругался Рехи, когда Лойэ все-таки сделала это – прокусила ему правое плечо, изогнувшись всем телом и подавшись вперед. Она вздрагивала и довольно рычала, не замечая, что ее острые клыки все еще впиваются в кожу и плоть любовника. Впрочем, он ощутил это тоже не сразу, глухая боль пришла чуть позже.

«Страсть чем-то похожа на поедание друг друга… Страсть – тоже голод», – невольно задумался Рехи, вспоминая, с какой жадностью его язык сплетался с языком Лойэ, как упоенно он кусал ее припухшие тонкие губы, а потом и обнаженную маленькую грудь. Но тут же всплывали картины с человеческим мясом, вывалившимся из крынки в деревне. Голод… Поедание друг друга… Впрочем, эти воспоминания не приносили омерзения. Уродство и красота – что это? Хотя Лойэ ощущалась прекрасной на уровне чего-то неосознанного, забытого.

– Подумаешь, – отмахнулась она, умиротворенно откидываясь на шкуру мохнатого ящера, расстеленную в углу хибарки.