Читать книгу "Мой адрес - Советский Союз! Том третий - Геннадий Борисович Марченко"

«Hoffner», лид-гитара «Framus», ритм-гитарой «Musima», органолой «Юность» и ударной установкой «Amati». Buhfkb

Ребята в основном играли «битлов», «роллингов» и «пляжных мальчиков», ну и что-то своё пытались сочинять на английском. Был я на одном их выступлении в конце прошлого учебного года. Играют более-менее, хотя до уровня того же «ЭВИА-66» пока не дотягивают.

— Хотим на русском песни петь, — заявил Егор, тряхнув русой гривой. — А ты вроде как гордость института, твои песни в «огоньках» поют и на правительственных концертах. Может и для нас что-нибудь сочинишь? Только, конечно, не в таком пафосно-патриотическом стиле, а что-нибудь более «битловское», что ли… Выручишь?

Подумав немного, кивнул:

— Лады, покумекаю, что тут можно сделать. За неделю не обещаю, но в течение месяца что-нибудь накидаю.

— Отлично, спасибо заранее! За нами не заржавеет.

Что уж там не заржавеет, Егор не уточнил, денег, что ли, хотят мне дать? А вообще я мог бы «накидать» в течение десяти минут, типа, да вот, завалялось кое-что, но надо же набить себе цену. Муки творчества, то-сё…

В общем, этим же вечером с гитарой в руках сел «сочинять». К возвращению Полины из филармонии успел записать партитуру нескольких песен. Упор решил сделать на творчество «Машины времени», которые должны заявить о себе во весь голос во второй половине 70-х. Поэтому без зазрения совести стырил у Макаревича энд Ко песни «Поворот», «Ты или я» (куда ж без медляка), «За тех, кто в море» и «Синяя птица». Пока решил ограничиться этим, а то могут появиться вопросы, когда я успеваю сочинять в таких объёмах. По поводу песни «Ты или я» у меня были сомнения, но небольшие. Прозвучала она в 75-м в фильме «Афоня», а сочинена была то ли в 72-м, то ли годом позже, так что волновался я только если самую малость.

— Опять сочиняешь? — поинтересовалась Полина, целуя меня в щёку и заглядывая в партитуру.

Рассказал про просьбу Егора из «Радиотехника». Женушка тут же надула губки:

— А мне? Вернее, нам, для «Свердловчанки» когда что-нибудь сочинишь?

— И вам сочиню, не переживай, — чмокнул её в щёку.

Через два дня заявился на репетицию ВИА, проходившую в актовом зале. Ребята в этот момент исоплняли опять что-то на английском, играемое на блюзовых аккордах.

— Принёс? — с надеждой в глазах спросил меня Егор.

— Принёс, — хмыкнул я и кивнул патлатому ритм-гитаристу. — Одолжишь «Музиму»?

После того, как я сыграл и спел одну за другой все четыре песни, музыканты глядели на меня с такими лицами, будто перед ними стоял сам Элвис Пресли. Я протянул папку с партитурами Егору:

— Аранжировку сами сможете сделать?

— Постараемся, — кивнул тот с самым серьёзным видом.

— Только не перестарайтесь, а то в той же «Ты или я» будете пытаться изобразить что-нибудь типа «Child in Time». Никаких трёхминутных заходов в стиле Джона Лорда.

Егор клятвенно пообещал обойтись без выпендрёжа, и своё обещание сдержал. На следующей неделе меня пригласили на закрытое прослушивание, результатами которого я был вполне удовлетворён. Звучало, конечно, несколько иначе, чем в привычном мне исполнении «Машины времени», но я не стал ничего менять, дав «добро» на исполнение этих вещей на концертах. Ближайший планировался к Дню учителя, который будет отмечаться в первое воскресенье октября. Вот как раз после него мы и вылетаем с Казаковым в Ереван.

— Сколько мы тебе должны? — спросил Егор.

В его голосе я почувствовал смесь смущения и опаски, а ну вдруг заломлю такую цену…

— Брось, всё равно у вас столько денег нет. Вот когда начнёте на своих концертах зарабатывать… Просто будете вносить название песен и автора в рапортичку, а мне автоматом начнут идти авторские.

Пока же выполнил данное Полине обещание, подкинул им для репертуара одну вещицу — «А он мне нравится» из репертуара Анны Герман. Теперь уже из репертуара «Свердловчанки».

— Здоровская песня, — заявила мне Полина. — Но точно не про тебя, а про какого-то парня маленького роста, да ещё и просто одетого.

— В том-то и фишка! Будут слушать мелкие парни и меньше переживать из-за своего роста.

У них в филармонии тоже будет концерт, посвящённый Дню учителя, на нём вроде как и может состояться премьера песни. Мне удалось побывать на обоих мероприятиях — и в нашем политехе, и в филармонии. К чести «радиотехников», они перед каждой песней, которую я им презентовал, объявляли автора, то бишь меня. И главное, исполнение их мне понравилось, не говоря уж о забившей актовый зал публике во главе с ректором. Тот после концерта одобрительно похлопал меня по плечу:

— Наш пострел везде поспел. Вот правда, как ты всё успеваешь, Покровский? И всё у тебя хорошо получается: и учёба, и спорт, и музыка… Правду говорят, что талантливый человек талантлив во всём.

Мне оставалось только изображать смущение, вполне натурально заливаясь краской.

И руководитель «Свердловчанки» меня объявил, тоже приятно было вставать и кланяться.

Плодовитый я, однако, автор… Причём и текстовик, и композитор. Рано или поздно ко мне у коллег могут появиться вопросы, но я по этому поводу не дёргался. Ну и что, что песни разноплановые? А вы докажите, что я их у кого-то спёр! То-то же! Может, я такой вот самородок!

Нечипоренко уже готов был прятаться от меня, настолько я его задрал своими визитами. Сначала после возвращения из «Юрмалы» зарегистрировал «Песенку первоклассника», потом песни для «Радиотехника», потом притащил «А он мне нравится». Впрочем, с последней песней презентовал ещё и три бутылки армянского коньяка пятилетней выдержки, тем самым заслужив от Ильи Сергеевича снисхождение.

В Ереван из «Кольцово» летели прямым рейсом. В половине седьмого вечера наш ТУ-134 сел в аэропорту «Западный» — будущий «Звартноц» — расположенном в 12 километрах от армянской столицы в окружении живописных гор. Добрались до расположенной в самом центре города гостиницы «Ереван», в фойе зарегистрировались у организаторов, получили талоны на трёхразовое питание, и заселились в забронированный на нас номер на третьем этаже пятиэтажного здания.

Сколько их уже было, этих номеров за почти полтора года с момента «перехода»… И сколько всего я успел изменить, в первую очередь в своей судьбе! И сколько ещё изменю… Если буду жив-здоров, конечно, а то мало ли что может случиться. Болезнь, несчастный случай, да и просто отправка в места не столь отдалённые, тьфу-тьфу! Как говорится, если хочешь рассмешить Бога — расскажи ему о своих планах.

За ужином увидел Валеру Иняткина с его тренером, те сидели за дальним столиком, два места были свободны, и мы подсели к ним. У тренеров пошёл свой разговор о предстоящем турнире,