Читать книгу "Страшно близко. Как перестать притворяться и решиться на настоящую близость - Дональд Миллер"

Последние отношения оказались самыми болезненными.

Прекратить все это меня убедил мой друг Боб. Боб – классный адвокат из Сан-Диего, и у него большой опыт в урегулировании конфликтов. С самого начала он чувствовал что-то неладное. Он звонил практически каждую неделю и проверял, как продвигается наша помолвка. И дела всегда были плохи. То мы снова поссорились. То я не спал несколько дней. И вот, она перестала носить кольцо. Мы отменили свадебные приглашения.

– Дон, – сказал Боб. – Думаю, все кончено.

В то время мой офис находился над тайским рестораном. Я откинулся на спинку стула, закинув ноги на подоконник. Взглянул на кучу писем, которые не мог разобрать уже несколько недель. Он сказал это снова. Сказал, что отношения закончились, и мне нужно признать этот факт. Я знал, что он был прав. Все было кончено уже несколько месяцев.

– Хочешь, я прилечу и помогу тебе сказать ей об этом? – спросил он с грустью.

– Нет, – ответил я. – Я справлюсь.

И я сказал. Сейчас это звучит банально. Миллионы пар разрывают помолвку, и почти для всех это только к лучшему. Но когда вы в самом процессе, когда вы произносите все эти слова, а через пару месяцев от них отрекаетесь, вы чувствуете себя полным придурком. Вы спрашиваете себя, стоят ли чего-то ваши слова? И если не стоят, то что вы за человек?

Прибавьте к этому грусть и замешательство, связанные с тем, что вы сделали кому-то больно, что внутри вас живет что-то настолько нездоровое и безрассудное, что оно способно разбить чье-то сердце.

Почти год это не отпускало меня. И снова именно Боб помог мне выкарабкаться. Однажды, когда я сидел у себя в офисе и пытался хоть что-нибудь написать, Боб позвонил мне. Он спросил, как я, и я ответил: «Хорошо». Он спросил, отхожу ли я от произошедшего, и я ответил: «Да». Конечно, все это было неправдой. Я чувствовал себя ужасно. Я был в оцепенении. За Библией на моей книжной полке была припрятана бутылка виски, и, когда все уходили домой, я выпивал по три стакана и слушал музыку, пытаясь хоть что-то почувствовать.

– По голосу не скажешь, что ты в порядке, – сказал Боб.

Я бы поспорил с ним, но боялся, что он заметит мое состояние. Язык заплетался.

– Знаешь, что я заметил в тебе, Дон? – сказал Боб.

– Что, Боб?

– Я заметил, что ты прекрасно справляешься с отношениями.

Я ничего не ответил. Я не был уверен, что правильно его понял.

Затем он сказал это снова, прервав возникшую тишину.

– Ты прекрасно справляешься с отношениями, Дон, – повторил он.

Я ни разу не плакал с тех пор, как разорвал помолвку. Я уже упоминал, что был в оцепенении. Но когда он произнес эти нелепые слова, во мне ожили какие-то чувства, а вместе с ними и вся боль, накопившаяся за это время. Я отвел трубку в сторону, опустил голову на стол и заплакал. И пока я делал это, Боб повторял:

– Дон, ты прекрасно справляешься с отношениями. До сих пор справляешься. И всегда справлялся.

Следующие несколько месяцев между утверждением Боба и моими внутренними ощущениями была зияющая пропасть. Но он продолжал звонить, и при каждом разговоре повторял эти слова.

– Знаешь, Дон, ты великолепно справляешься с отношениями. Помнишь, как ты подбадривал меня? Помнишь того парня, которого мы с тобой встретили в Уганде, и как сильно он тебя полюбил? Помнишь ту девушку, с которой ты встречался много лет назад, которая до сих пор относится к тебе как к брату? Мы не можем позволить нашим неудачам определять, кто мы есть, Дон. Ты прекрасно справляешься с отношениями, и каждый раз выходит еще лучше.

Как адвокат он неделю за неделей отстаивал меня в моей же душе, пока пропасть в ней не начала затягиваться. И я снова начал думать о свиданиях.

Конечно, я еще не был готов к серьезным отношениям. Бетси появилась только через год, и, видит Бог, она все равно почувствовала, что у меня были проблемы. Но боль достаточно утихла, чтобы я снова начал зацикливаться на девушках. Все возвращалось к старой доброй схеме. Но на этот раз я понял, что что-то не так. И решил обратиться за помощью.

Глава третья

У каждого есть история, которую он не рассказывает другим

Уже много лет я слышал о месте неподалеку от Нэшвилла под названием Onsite. Его описывали как терапевтический лагерь для взрослых. Нескольких моих друзей-музыкантов настигал творческий кризис, но после посещения одной из программ Onsite они снова были готовы писать. Моему другу Джейку программа помогла выяснить, почему у него так часто не ладились отношения. По его словам, семинары в значительной степени касались созависимости и стыда.

Я записался, хотя ехать туда не хотел. Я решился, потому что мое расставание стало в некоторой степени публичным событием, и хотелось, чтобы люди знали, что я работаю над своими проблемами. Это было в стиле той старой части меня, которая любила покрасоваться перед публикой. В какой-то степени я верил, что со временем сам во всем разберусь. В конце концов, я написал бестселлеры, которые помогли людям решить их проблемы. Почему же я не справляюсь со своими собственными?

В то время я исследовал структуру сюжетов, которые делают кино захватывающим.

И я понял простую вещь: во многих успешных фильмах одинаковый сюжет. Главный герой всегда слаб в начале и силен в конце, или придурок в начале и добряк в конце, или трусливый в начале и смелый в конце. Другими словами, в начале герой почти всегда неудачник. Но, чтобы стать настоящим героем, ему необходимо побороть сомнения, встретиться со своими демонами и набраться достаточно сил, чтобы уничтожить «Звезду Смерти».

В то же время, я заметил еще кое-что. Самый сильный персонаж в истории – не герой, а наставник. Йода. Хеймитч. Именно наставник направляет героя в нужное русло. Он дает герою план и воодушевляет его на бой. Наставник уже прошел путь героя, и своим опытом и советами он помогает ему справиться с трудностями и преодолеть врага.

Чем больше я изучал такие истории, тем больше осознавал, что мне нужен наставник.

Поездка на автобусе из аэропорта в Onsite была ужасной. Нас было около сорока человек со всех концов страны, и мы сидели слишком близко друг к другу в неловкой тишине. Пусть мне и было под сорок, но я чувствовал себя подростком, которого отправили на реабилитацию. Я оглянулся и начал строить догадки, зачем приехали другие пассажиры. Я пытался классифицировать их: извращенцы, приставалы, ипохондрики, сторонники теории заговора. Производители безделушек, которые продаются в самолетных каталогах, наверняка разбогатели на этих людях.

Когда мы прибыли, я удивился, насколько там спокойно. Onsite располагался в старом особняке на холме. С большого крыльца практически не было видно других домов или ферм. Рядом бродили лошади, а между пастбищем и соседним холмом протекала небольшая речка. Персонал был дружелюбный – как будто притворялся, что у них нет шкафа, набитого транквилизаторами.