Читать книгу "Сердце двушки - Дмитрий Емец"

Лев Секач говорил по существу, как говорят технари. После каждой высказанной мысли замолкал, проверяя себя, не вкралась ли неточность. Лиана наблюдала за ним с интересом. Она любила таких людей – они настолько погружены в свою работу, что никогда не пытаются увидеть себя со стороны. Им чужды сомнения по поводу своей внешности, места в мире, общественной роли и так далее. Это все равно как если бы танкист во время боя поминутно выскакивал из танка, чтобы полюбоваться, достаточно ли грозно выглядит его танк в бою, и сделать пару фоток. Вот люди, подобные Секачу, очень хороши. Они просто живут и решают конкретные задачи.

Попутно она пыталась представить, каким был Секач в детстве. Наверняка круглым и плотным. Одноклассники, когда в шутку пытались его поднять, удивленно крякали – маленький Лев был тяжелым, как ядро. Чувство юмора у него, скорее всего, отсутствовало вообще. Если кто-то в классе говорил: «Вот я сейчас тебя проткну шваброй!» – Лева моментально бросался на него с кулаками и дрался так, словно защищал свою жизнь, не задумываясь о том, что шваброй проткнуть невозможно. Его предупредили – он обороняется. Потом колледж, потом армия, потом военный вуз, где он изучал взрывное и инженерное дело. И, конечно, чудовищная сила воли, переходящая в упрямство. Один раз что-то для себя решив, Секач никогда не отступал от своего решения. Например, когда-то решил, что не будет пользоваться лифтом, и поднимался только по лестницам, даже если этаж был какой-то совсем невероятный. Делмэны вечно рассказывали друг другу историю, как Секач пошел к кому-то в офис, поднялся на двадцать шестой этаж, вспомнил, что забыл в машине бумаги, и отправился за ними – тоже пешком.

– Мы можем осмотреть это сооружение изнутри. Думаю, вам будет интересно, – предложил Секач.

– А на нас не набросятся эти ваши штрафники? – спросила Лиана.

Двести гномиков опять потянули за канат бровь Секача.

– Штрафники не набросятся, – сказал он.

Лиана оглянулась на Дионисия Тиграновича. Она была уверена, что старичок откажется, но тот, что-то соображая, покусывал губки:

– Почему бы не посмотреть? Когда Гай обещал приехать?.. Ага, значит, два часа у нас еще есть!

В торопливом его голоске, в потупленных глазках, в том, как он при этом повел маленькой ручкой, Лиана уловила спешку. Белдо проявлял явное желание все тут изучить и разнюхать, причем почему-то еще до появления Гая. Любопытно.

Секач кивнул и по асфальтированной дорожке направился к внутренним воротам. Кирпичный тоннель с полукруглыми сводами уводил в глубь форта.

– Тут как в подводной лодке. Отсек переходит в отсек. Здесь арсенал. Дальше казармы. В конце коридора – изолятор, – пояснил Секач.

Лиана покосилась на массивную круглую дверь с рычаговым запором. Подобные двери она видела только в банковском хранилище, когда студенткой проходила учебную практику.

– Не мощновато для изолятора?

– Осторожность никогда не помешает, – уклончиво ответил Секач и провел их в длинное помещение, разделенное надвое прозрачной перегородкой. Вдоль стен висело десятка два легких скафандров, к каждому прилагался шлем с защитным стеклом.

– А надевать их обязательно? – спросила Лиана.

– Нет. Но очень желательно.

Лиана натянула скафандр. Секач помог ей разобраться с застежками и молниями, а потом быстро и привычно облачился сам. Дионисий Тигранович справился со своим скафандром без всякой помощи, хотя и пролепетал на всякий случай, что ужасно бестолковый и ничего не понимает во всех этих штучках.

Едва они вышли в коридор, как замигала красная лампа. Открылся тяжелый, утопленный в стену люк. Снизу по крутой лестнице поднимались четверо. Все они были облачены в скафандры и в шлемы, закрывающие лица. У люка группу ждали восемь вооруженных берсерков. Они сомкнулись вокруг четверки и куда-то их повели.

– Ребятки вернулись! Вели ремонтные работы на нижних уровнях. Пройдут сейчас осмотр – и, если все в порядке, на обед! – посмеиваясь, сказал Секач.

Когда берсерки проходили мимо, Лиана, оказавшаяся лицом к лицу с одним из поднявшихся, сумела разглядеть его сквозь стекло шлема. Ее удивило, что у берсерка была красная борода.

– Красная борода, – машинально сказала Лиана.

– А-а… борода… – рассеянно повторил Секач, явно не понимая, о чем она. Голос его звучал из динамика внутри шлема Лианы. – Давайте-ка вниз, пока не перекрыли проход!

Он свернул на лестницу, по которой только что поднялась группа. Лестница была узкой, вбуравленной в толстые своды.

– Сколько лет я уже здесь! – сказал Секач. – Признаться, не по своей воле сюда попал… Сцепился по молодости с одним типом. Горячие были ребятки. Он за топор – я за шестопер… Угодил в штрафбат. А через годик подранили меня… Мазнуло что-то сквозь защиту: я вроде ничего, на ногах, а товарищи уж навалились и куда-то тащат. Засунули первым делом в карантин!

– Это то же, что изолятор? А вас туда зачем?

– Так положено… Бывает, пустяковая ранка, а начинает с человеком невесть что твориться – и все, нельзя его выпускать. Ну а мне повезло. Хоть щупальцем и задел, но не внедрился. Через месяц выпустили меня, должен был я уже в форт возвращаться, и тут вызывает меня к себе Тилль… Говорит: пока ты, Лева, в карантине был, начальник твой на понижение пошел… в могилу… не хочешь ли занять его место? Псиос, деньги – все у тебя будет! И вот уж сколько лет я тут!.. А теперь, выходит, и сам Тилль на понижение пошел, а я на повышение… Вот оно как сложилось!

Секач удрученно крякнул, однако особой горечи в голосе у него Лиана не обнаружила.

– В штрафбате ведь не только берсерки? – спросила она.

– Берсерки – это наш костяк. Боевые маги тоже попадают… Инкубаторов частенько к нам заносит, растворенных… Много кого! Некоторые ухитряются слиться с несколькими закладками зараз! Такая жадность их одолеет – ну все подряд закладки хапать! Как-то один, худенький такой, шестерых уложил за минуту. Другой стал размером с бегемота, разрывал скотомогильники и поедал павший скот… По мне, если уж берешь не свои закладки – рассчитывай свои силы!

Лиана резко остановилась.

– И что? Все они у вас служат? – спросила она с ужасом.

– А что делать? Тех, кто поопаснее, мы, конечно, из подземий не выпускаем. Иной раз обходчик пропадет – так ты уж думаешь: то ли гость его прибрал, то ли кто-то из своих. – Секач покачал головой.

Они продолжали спускаться. Лестница вела в тоннель, ярко залитый электрическим светом. Через каждые двадцать-тридцать метров – опускающиеся решетки. Перед решетками – бронеколпаки с амбразурами.

– Для пулеметов? – любознательно спросил Белдо.

– Для огнеметов. Какой тут от пулемета прок!

Секач толкнул ногой один из ближайших колпаков. Вокруг огнеметного отверстия он был покрыт жирной копотью. Поверх же копоти словно застыл разлившийся канцелярский клей. У Белдо создалось впечатление, что этот клей – хотя бы частично – должен был попасть и под бронеколпак.