Читать книгу "Ночь Королей. Игра с судьбой - Стелла Так"

– Эй, Хок, ты это слышал? Черная сторона власти, а не темная! Классика жанра! – Он поднял руку в жесте «дай пять».

У Хока, стоявшего рядом с краном, на лице появилось раздраженное выражение, и он отвернулся, оставив руку друга просто висеть в воздухе.

– Ты не остряк, Бастион. Никогда им не был и никогда не будешь, – с этими словами он наполнил следующую кружку и протянул ее мне без какой-либо просьбы с моей стороны.

Сзади на него падал свет от фар автомобиля, и он казался окруженным короной. Из-под черной шапки выглядывало несколько прядей вороной челки, точно у пони – они свисали на его лицо с тонкими чертами и азиатским разрезом глаз.

– Ты же еще ничего не взяла из выпивки? – любезно уточнил он.

– Я? Нет, спасибо, это очень мило, – удивленно ответила я и взяла у него из рук стакан. – А по какому случаю вечеринка? У кого-нибудь день рождения? – спросила я с любопытством, в то время как Питер тоже налил себе пива.

Бастион усмехнулся и скрестил мускулистые руки на груди.

– Никакой конкретной причины. Просто праздник в честь нашей дерьмовой короткой жизни.

– Бастион, хватит, – рыкнул Хокинс, потом вопросительно посмотрел на нас. – Хотите еще что-нибудь?

– Нет, спасибо, больше мы вас не побеспокоим, – заверила Корди, хотя при этом бросала на Бастиона весьма двусмысленные взгляды. Тот широко ухмыльнулся и подмигнул.

– Ты можешь побеспокоить меня после вечеринки, если хочешь.

– Не хочет. Спасибо за пиво, – возразила я, прежде чем Корди с восторгом согласилась бы, затем схватила ее за руку и потащила за собой через толпу.

– Элис! Что это было? Я почти закадрила чувака из Беррингтона. Это дает двадцать очков!

– Серьезно, Корди? – Недоверчиво фыркнув, я отпустила ее. – Ты действительно хочешь играть в эту дурацкую игру с очками?

Корди изобразила на лице изумление и прижала руку к груди.

– Дурацкую? Это традиция Фокскрофта!

Она расправила плечи и стала перечислять:

– Пять баллов за поцелуй с парнем из школы-интерната. Десять очков за объятия. Пятнадцать очков за занятия любовью. И двадцать за…

– Я не хочу это слышать. Ла-ла-ла, – пробормотала я, быстро зажав уши.

– Чего она не хочет слышать? – спросил Питер, присоединившийся к нам. Большими глотками он отпил напиток из стакана.

– Что она ханжа. Ты должен срочно что-то предпринять, Питер, – сказала Корди.

– Эй! Я не ханжа. Я просто не понимаю, зачем нужно ради глупых очков парней из интерната…

– …укладывать? – любезно подсказала Корди.

– Кто тут кого укладывает? – вмешался теперь уже Мэттью.

Питер скривился.

– Все дело в очках, если кого-нибудь из этих снобов закадрят.

Лицо Мэттью приобрело выражение, будто он унюхал неприятный запах.

– Эта фигня по-прежнему существует? Еще моя сестра играла в это. Что у вас, девочки, с этими парнями из интернатов? Они все сумасшедшие.

– Таинственные, богатые и горячие, наверное, ты имеешь в виду, – возразила Корди, восхищенно глядя в сторону Бастиона с его бирюзовыми волосами. – Жаль, что их почти не выпускают в город и вечно держат взаперти. Будто они сидят в тюрьме, а не ходят в эту чертову частную школу.

Она с тоской вздохнула.

– Кто-нибудь из вас когда-нибудь был в Беррингтоне или Честерфилде? – спросила я. Вообще-то слухи вокруг интерната никогда меня особенно не интересовали. Но пока я ни разу и не пересекалась с тамошними учениками. До сегодняшнего дня, по крайней мере.

Все покачали головами, и Мэттью сказал:

– Если ты не можешь собрать деньги на обучение там, то даже не имеешь права заходить на их территорию.

– Чувак, я вовсе не хочу туда заходить и каждый день носить галстук, – со смехом заметил Питер.

Они чокнулись и залпом опустошили свои стаканы. Я закатила глаза и пригубила пиво. Ощутив горький вкус во рту, я постаралась подавить гримасу.

– Ты по-прежнему не любишь пиво, Элис, – весело прошептал мне на ухо Питер.

– На вкус отвратительно. Когда все отвернутся, выпей его за меня, хорошо?

Питер усмехнулся и подмигнул мне. Краем глаза я увидела, как Корди подала мне восторженный знак большим пальцем вверх. Ее советы в области флирта в последнее время достигли странных масштабов. Когда она сделала поощряющий жест, я глубоко вздохнула и посмотрела на Питера.

– Может, хочешь потанцевать? – Я указала на середину поляны, где уже двигались какие-то люди в ритме гулких ударов музыки.

– Если мне нужно будет только переминаться с ноги на ногу, с удовольствием, – сказал Питер, забирая у меня стакан и выпивая его содержимое на ходу, а после ставя его на капот машины.

– Покачиваний будет вполне достаточно, – ответила я и улыбнулась Питеру после того, как он притянул меня в свои объятия и повел танцевать.

– И? Действительно ли эта вечеринка была такой ужасной идеей? – весело спросила Корди, когда они с Мэттью к нам присоединились.

– Нет, здесь здорово, ты была права, – вынуждена была признать я собственную неправоту.

– Я всегда права, и пиво отличное! Мы возьмем еще.

– Пиво теперь твое новое кодовое слово, означающее студентов интерната с бирюзовыми волосами? – поддразнила я ее.

Корди шевельнула бровями и исчезла в сумраке с Мэттью на буксире, а Питер крепче обхватил меня руками. Улыбаясь, я прижалась к нему, а он целовал меня в шею. Я глубоко вздохнула, и мне показалось, что я впитываю в себя этот миг во всех его мельчайших подробностях. Я почувствовала, как нежный ветер шевелит мои светлые волосы, как пахнет пивом, дымом и лесом, а музыка вибрирует в моей груди, словно глухие удары сердца.

Бум. Бум. Бум.

Улыбаясь, я открыла глаза – и встретила взгляд какого-то парня, стоящего с краю толпы и не сводящего с меня глаз.

Бум.

В растерянности я принялась разглядывать его так же пристально.

На нем была белая рубашка с засученными до локтей рукавами, а с шеи свободно свисал кроваво-красный галстук. На левом нагрудном кармане изображался школьный герб.

Он прислонился к мотоциклу и затянулся сигаретой.

Заинтригованная, я следила за дымом, поднимающимся от его губ к темным волосам, которые густыми волнами падали ему на лицо. Возможно, это было просто из-за яркого света, но его глаза казались черными.

Бум.

Мое сердцебиение замедлилось, или, может быть, просто промежутки между его ударами показались мне длиннее, чем обычно. Мы уставились друг на друга, и время будто остановилось. Звуки казались искаженными и приглушенными, люди вокруг нас двигались словно в замедленном темпе, точно так же, как и дым, поднимавшийся изо рта парня.