Читать книгу "Будут неприятности - Галина Щербакова"

НАТАША. Когда мама нервничает, она выражается вульгарно, но точно.

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Вот видишь! Видишь!

ИВАН ФЕДОРОВИЧ. А ну иди на улицу. Последние дни каникул, а ты сидишь в духоте.

НАТАША. Я хочу знать, где будет спать Вилька, где я, а где невеста. Из-за этого мы торчим в прихожей. Сиречь в холле.

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Вильку, Ваня, положим на раскладушке в нашей комнате. Неловко, если он будет в проходной. Тем более Женя выходит сюда курить.

ИВАН ФЕДОРОВИЧ. Это ерунда, конечно. Но ты решай как знаешь. Пусть с нами. (Наташе.) Ясно? Иди на улицу!

НАТАША (лениво потягивается). Неохота!

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Что сказал отец?

НАТАША. Грубо, родители! Мне ведь интересно с вами поговорить. Я ведь не видела своих мамулю и папулю в критических ситуациях.

ИВАН ФЕДОРОВИЧ. Никаких ситуаций нет.

НАТАША. Можно подумать, что в нашу семью каждый день входят неизвестные деревенские девушки. (Уже уходя.) В конце концов, мне это нужно знать. Я ведь тоже когда-нибудь приведу вам неожиданно своего жениха.

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Наталия, стыдись!

ИВАН ФЕДОРОВИЧ. Детей все-таки надо пороть!

НАТАША (хохочет). Не волнуйтесь, это будет не раньше, чем через полгода. (Убегает.)

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Ваня, Наташку нельзя селить с этой девицей.

ИВАН ФЕДОРОВИЧ. Ну а что же делать, мать?

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА (кричит). У меня голова идет кругом! В нашу тесноту пригласить чужого человека, не спросившись, не посоветовавшись. Никогда не ждала этого от Вильки.

Из кухни медленно выходит бабушка.

БАБУШКА. Ты чего кричишь?

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Ой, мама, отстань хоть ты, ради Христа.

БАБУШКА (не обращая на нее внимания, Ивану Федоровичу). Мы с Матвеевной картошку чистили и решили, что Вилька уже женился. И ему теперь деваться некуда. Стал бы он невесту переть из Сибири. Невест по Москве ходит вагон и маленькая тележка. Это он с женой едет. Вот и определять их надо в маленькую комнату. А Наташку берите к себе, пока Нинель кооператив не получит.

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА (в ужасе). Мама, что ты говоришь? Ты читала телеграмму? Там же все ясно.

БАБУШКА. Матвеевна говорит, что это дипломатия. Точно говорит женщина. Он вас от инфаркта бережет.

ИВАН ФЕДОРОВИЧ (растерян, смущен, неуверен). Не думаю, не думаю.

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА (бухается в кресло, паническим шепотом). Ваня, что будем делать, если это правда?

БАБУШКА. А то нет! Сама ж удивляешься, откуда деньги туда-сюда. Так на туда-сюда, конечно, нет. А только на туда найти можно. Это дорога в один конец.

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Ваня, я почему-то этому верю.

ИВАН ФЕДОРОВИЧ. Не думаю, не думаю…

Занавес.

Картина вторая

Та же квартира через три часа. Все уже в порядке. В комнате родителей стоит раскладушка. В холле у кресла горит торшер. Звонит телефон на журнальном столике. Из комнаты, что прямо, выходит Евгений.

ЕВГЕНИЙ (берет трубку). Вас слушают. Нет, это не Иван Федорович. Он уехал на вокзал. Да, Евгений. Здравствуйте, Виктория Львовна. Зинаида Николаевна в ванной.

Из глубины квартиры голос Зинаиды Николаевны: «Я иду, иду. Женечка, не кладите трубку».

(В телефон.) Не кладите трубку. Зинаида Николаевна сейчас подойдет.

В махровом халате, в чалме из полотенца входит Зинаида Николаевна. Обстоятельно усаживается в кресло. Евгений уходит в комнату, но в дверях останавливается и начинает курить. Ему явно интересен разговор.

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Виктория Львовна, золотко, это я. Нет, нет, не беспокойтесь. Я уже все сделала. (Слушает, все норовя перебить, ей не по себе от того, что она слышит.) Виктория Львовна, мы сами ничего не знаем. Вот уж завтра я вам все расскажу. А Аленушка пусть не переживает… Не переживает? Ну и умница. Дурак наш Вилька, не стоит он ее. (Видит, что в дверях стоит Евгений, показывает ему на трубку, вот, мол, приходится выкручиваться.)

ЕВГЕНИЙ (тихо). Пошлите ее на фиг. (Громко, голосом бабушки.) Зина, Зина, молоко убежало. Где ты там застряла?

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Да, мама зовет. Ну, я вам позвоню завтра. Сегодня уже не соберусь. У нас трудный вечер. (Кладет трубку. Евгению.) Мерси, Женечка. Хотя, видит Бог, я ее понимаю. Ты же знаешь, как бывает на свете. Пойдут разговоры: Вилен бросил Алену…

ЕВГЕНИЙ (перебивает). Зиночка Николаевна! Вы опять не во времени. Нынешние на такие вещи внимания не обращают. Я даже никогда не слышал, чтоб они говорили «бросил», «бросила». Мне это кажется ценным завоеванием.

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА (раздраженно). А ну тебя!

ЕВГЕНИЙ. Так что ж теперь – Алене в петлю, если у Вильки появилась Клава?

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. И все равно ей обидно. Каждой женщине это обидно. И всегда так будет.

Из комнаты выходит Нинель, она, видимо, спала, халат на ней помят, волосы сбиты.

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА. Приведи себя в порядок. Что за манера спать перед вечером? Что ночью будешь делать?

НИНЕЛЬ. Спать, естественно. (Евгению.) Есть с фильтром? (Берет сигарету.) День у меня сегодня был премерзейший. Мы таскали парты. Завтра будем мыть окна. Хоть бы уж ребят не пускали в школу. Ходят, глазеют, как учительницы с задранными подолами моют полы.

ЕВГЕНИЙ (с иронией). Так вас, так вас…

НИНЕЛЬ. Это возмутительно. У нас одна молоденькая учительница подала заявление. Носила, носила стулья из актового зала, мужики-паркетчики ждали, когда она им плацдарм для работы освободит. А потом села и прямо на подоконнике написала заявление. И ушла. Собираются ее разбирать на педсовете.

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА (все так и сидит в кресле). А мы, между прочим, школы строили. По кирпичику. Раствор ногами месили…

ЕВГЕНИЙ. Если я скажу нашей мамуле, что она не во времени, она опять на меня обидится. Поэтому я ничего не скажу.

НИНЕЛЬ. Ходили строем, пели хором, месили ногами. Господи, как мне надоел этот аргумент на все случаи жизни.

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА (решительно встает). С вами разговаривать, тем более спорить, у меня нет сил и настроения. Иди одевайся, причесывайся, я сейчас тоже сделаю чистим-блестим… Вот-вот наши должны приехать…

НИНЕЛЬ (уныло). Женька, до кооператива я не доживу.

ЕВГЕНИЙ. А ты напрягись, девушка. Собери свою волю.

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА (кричит). Матвеевна!