Читать книгу "Пять Осколков - Эйми Картер"

Чем меньше он становился, тем больше расширялся холодный тоннель. Было не больно – скорее, щекотно, особенно когда всё тело покрылось мехом. Лицо удлинилось, появился хвост. На мгновение Саймон потерял равновесие, но не успел даже напрячься, как трансформация завершилась: он превратился в мышь. Саймон не знал, облик каких животных он может принимать, но исключений пока не было ни во время тренировок Нолана, ни во время собственных тайных попыток.

Он побежал по тоннелю, стараясь не шуметь. А как только добрался до выхода, ведущего в самое сердце зоопарка, закрыл глаза и представил себе орла – и тело вновь трансформировалось. Передние лапки увеличились, становясь крыльями, мех сменили перья, а нос с усиками стал крепким клювом. Он выпрыгнул из тоннеля, задевая длинными когтями вымощенную дорожку. Солнце только-только начало подниматься из-за спин небоскрёбов, окружавших Центральный парк, и благодаря обострившемуся зрению Саймон видел всё даже в тусклом сумеречном свете. Покрутив головой, он поискал следы волчьей стаи, патрулирующей зоопарк после закрытия. Но никого не было видно. По крайней мере, никого, кто мог бы его наказать.

Убедившись в своём одиночестве, Саймон расправил крылья и взлетел. Изначально он планировал просто немного полетать над зоопарком, но поднимался всё выше и выше, привыкая пользоваться перьями, чтобы ловить воздушные потоки. Он пролетел над парком, лавируя между деревьями, и сам не замечал, куда направляется, пока не увидел знакомое здание. Его старый дом – тот самый, в котором он жил с дядей Дэррилом с самого детства.

Два месяца назад дядя Саймона умер на крыше Небесной башни, и это были два тяжелейших месяца его жизни. Он безумно скучал по нему, но большую часть времени притворялся, будто всё хорошо, чтобы никто не догадался о глубине его скорби. Иногда у него даже получалось убедить самого себя, что он привык, что самая большая потеря в жизни осталась в прошлом, а не нависала над ним на расстоянии одной случайной мысли. Но стоило ему покружить над зданием, и боль вгрызлась в него с новой силой – так, что он чуть не забыл, как летать.

Он не мог смотреть на старый дом – очередное напоминание, что дяди Дэррила больше нет. На душе заскребли кошки, и он сел на дерево в Центральном парке неподалёку от дорожки, по которой раньше ходил в школу. Даже огляделся в поисках ребят, которые когда-то его задирали, но было слишком рано. Так что он просто распушил перья и попытался взять себя в руки. Если он будет расстраиваться, Малкольм потребует объяснений – или, того хуже, попробует с ним поговорить.

На веточку рядом с ним опустилась нервно нахохлившаяся малиновка.

– Будешь червяка? – спросила она, и Саймон заметил жирненькое тельце, копошащееся во влажной от росы траве.

– Забирай, – сказал он, но малиновка не шевельнулась.

– Ты же Саймон, да? – спросила она. – Саймон Торн?

Он кинул на малиновку подозрительный взгляд.

– Откуда ты знаешь?

Пока он говорил, на ближайшие деревья село ещё несколько малиновок в сопровождении стайки соек и ворон. Обычно такая птичья компашка завтрак не разделяла. Саймон нервно впился в ветку когтями.

– Орион сказал, что если мы тебя найдём, он даст нам столько червяков, сколько захотим, – сказала малиновка, подпрыгивая ближе. – И семечек. И хлеба. Ты любишь хлеб? Я люблю.

– Я, э-э… – Да, он был орлом, но он понятия не имел, умеет ли он летать быстрее остальных. Птиц собралось уже больше десятка, и все следили за ними глазками-пуговками, дожидаясь от него каких-то действий.

Чудесно.

– Я на завтрак опаздываю, – сказал он малиновке, стараясь говорить как можно спокойнее. – Но можешь съесть червяка. Он такой сочный.

На мгновение взгляд малиновки скользнул на траву, и Саймон вскинулся с ветки и вновь полетел в сторону зоопарка. За спиной послышалось хлопанье крыльев – птицы бросились за ним в погоню. Ветер ударил по перьям; он ускорился и понёсся на скорости, которую ещё ни разу не развивал. Он не мог рисковать и замедляться – ведь за ним охотился Орион.

Его дедушка был не просто предводителем Птиц – он был опасным человеком, и, хотя сначала Саймон по глупости решил, что они на одной стороне, сейчас он знал правду. Орион убил дядю Дэррила, а в последовавшем хаосе похитил маму Саймона, практически лишив его надежды увидеть её снова. Не удивительно, что птицы за ним следили: Саймон превратился в орла на глазах Ориона, и теперь тот считал, что он должен унаследовать трон Птичьего Царства. Но Саймон был готов скорее выщипать себе все перья, чем вновь помогать деду.

Спустя несколько минут полёта на головокружительной скорости Саймон наконец сбросил хвост. Убедившись, что никто за ним не следует, он повернул в сторону зоопарка и приземлился на площади, а потом запрыгнул обратно в тоннель и клювом захлопнул решётку. Вновь обернувшись мышью, он побежал по холодному тоннелю – да так быстро, что запыхался, даже не добравшись до потайной двери в спальню Нолана. Остановившись перед ней, он прислушался, не следуют ли за ним. Тишина. Глубоко вздохнув, он сосредоточился на обратном превращении. Тоннель уменьшился, и Саймону пришлось пригнуть голову, но возвращение в собственное тело помогло успокоиться. Превращаться в любое животное на свете было невероятно круто, но лучше всего снова становиться собой.

Руки покалывало; тряхнув ими, Саймон открыл дверцу. Его вылазка длилась недолго. Ещё оставалось время прочитать главу книги, а потом можно встретиться с друзьями и пойти завтракать…

– Ну, как полетал? – раздался низкий голос, и Саймон застыл.

В центре спальни стоял дядя Малкольм.

2

Тянет кота за хвост

Саймон съёжился, глядя на дядю из тоннеля. Малкольм явно знал, куда ведёт проход, – Альфе были известны все закутки Логова, и Саймон понимал, что придуриваться бесполезно. Оставалось только честно сознаться.

– Простите, – сказал он, чувствуя себя ужасно неуютно. Дядя Малкольм отодвинул стол, не оставив возможности спрятаться. Что ещё хуже, в дверном проёме стоял Нолан, покрасневший от ярости.

– Тебе прекрасно известно, – начал Малкольм, скрещивая руки на широкой груди, – что нельзя выходить в зоопарк без сопровождения стаи. Особенно вам двоим.

– Но… – Саймон поёжился. Он насквозь промок от пота и до сих пор не отдышался. – Вы меня уже больше месяца на улицу не пускаете.

– Больше, меньше – меня это не волнует. Если будет нужно, просидишь в Логове до конца года. Ради твоей же безопасности, – отрезал Малкольм. Несмотря на злость в голосе, он протянул Саймону руку и помог встать.

– Но я же не… не Нолан. Мне выходить не опасно.

Брат фыркнул.

– Про меня никто не знает. А вот про то, что ты наследник Ориона, знает весь мир, – парировал он. – Небось тебя сейчас вся его стая ищет.

Нолан даже не представлял, насколько прав, и Саймон не собирался с ним говорить – по крайней мере, в присутствии Малкольма.