Читать книгу "Убийца сидит напротив. Как в ФБР разоблачают серийных убийц и маньяков - Марк Олшейкер"

В конечном итоге простая идея, возникшая в разговоре по пути из Са­краменто, превратилась в проект, ставший делом жизни для меня, Боба и других сотрудников Бюро, кто впоследствии присоединился к команде, и удачно дополнивший арсенал средств борьбы с преступностью. Уже на пер­вом этапе наших интервью с убийцами в числе изученных нами заключенных были душитель- фетишист Джером Брудес из Орегона, который любил обу­вать трупы своих жертв в босоножки на высоком каблуке из своего обшир­ного женского гардероба; Монте Рисселл из Вирджинии, в подростковом возрасте изнасиловавший и убивший пятерых женщин; и «убийца 44 калибра» Дэвид Берковиц, известный также как «Сын Сэма», который терроризировал Нью-Йорк на протяжении 1976-го и 1977-го годов.

Со временем я и мои коллеги из Куантико побеседовали и со многими серийными убийцами и маньяками, в том числе с убившим множество моло­дых женщин Тедом Банди и Гэри Хейдником, пытавшим и убивавшим жен­щин в подвале своего филадельфийского дома. Черты характера обоих бы­ли использованы писателем Томасом Харрисом в его «Молчании ягнят». То же относится и к Эду Гину, с которым я беседовал в психиатрической боль­нице. Гин убивал женщин, чтобы использовать их кожу для поделок. Он по­служил также прототипом Нормана Бейтса из знаменитого фильма Альфре­да Хичкока «Психо». К сожалению, наша беседа была безрезультатной: воз­раст и психическая болезнь полностью расстроили мышление Гина. Тем не менее он все еще получал удовольствие от занятий кожевенным ремеслом: делал ремни и бумажники.

В итоге появилась методика интервьюирования, позволяющая увязать преступление как таковое с тем, что происходит в голове убийцы в момент его совершения. Впервые мы получили возможность сопоставить психоло­гическое состояние преступника с оставленными им уликами и тем, что он го­ворил своей жертве в случае, если она выжила, или делал с ее телом до и после смерти. Как мы часто убеждались, это помогало ответить на извечный вопрос: «Что за человек мог сделать подобное?»

К моменту завершения первого этапа наших собеседований мы уже зна­ли, что за люди способны на подобное. Их мотивы можно было описать тре­мя словами: манипуляция, доминирование и контроль.

С этих бесед все и началось. Все собранные нами данные и выводы, к которым мы пришли на их основе, книга «Убийство на сексуальной почве», ставшая результатом наших изысканий, созданное нами «Пособие по класси­фицированию преступлений», пойманные с нашей помощью и переданные суду убийцы - все это началось с того, что мы усаживались за стол напро­тив убийцы и задавали вопросы о его жизни, чтобы понять, что заставило его лишить жизни другого человека, а иногда и многих людей. Все это стало возможным потому, что мы обратили внимание на не использованный ранее источник знаний - самих преступников.

Ниже мы детально рассмотрим четверых убийц, напротив которых я уса­живался уже после своего ухода из Бюро. В беседах с ними я использовал методы, аналогичные разработанным в процессе наших исследований. Эти убийцы разнятся между собой приемами, мотивами, психологией и количе­ством жертв. Все они становились для меня источниками новых знаний. Раз­личия между ними вызывают безусловный интерес. Но не менее интересны и общие черты. Все они опасные маньяки, не установившие близкие довери­тельные отношения с другими людьми в процессе формирования своих лич­ностей. И каждый из них представляет собой яркую иллюстрацию к дискус­сии по одному из центральных вопросов поведенческого анализа: убийцами рождаются или же становятся в силу особенностей развития?

В ФБР работа моей группы строилась по формуле почему? + как? = кто. Беседуя с осужденными, мы могли пройти этот процесс в обратном порядке. Мы знали кто и что. Сопоставив эти знания, мы получали ответы исключительно важные: как и почему.

Часть I

Кровь агнца

1. Пропала девочка

В 1998 году, отпраздновав 4 июля День независимости, я сел на поезд и поехал на встречу с очередным потенциальным «источником знаний» по име­ни Джозеф Макгоуэн. Когда-то этот обладатель магистерской степени препо­давал химию в старших классах. Но вот уже долгое время он был известен всего лишь как заключенный № 55722 тюрьмы штата Нью-Джерси в городе Трентон.

Макгоуэн лишился свободы, потому что за четверть века до этого со­вершил изнасилование и особо жестокое убийство семилетней девочки, за­шедшей к нему в дом предложить благотворительные печеньки.

Поезд держал путь на север, а я готовился к предстоящему разговору с убийцей. Это нужно делать всегда, но в данном случае это было особенно важно. Наша беседа имела значение далеко не только как источник инфор­мации для исследовательских целей. Комиссия штата Нью-Джерси по во­просам условно досрочного освобождения ожидала от меня помощи в ре­шении вопроса о возможности выпуска Макгоуэна на свободу. В этом ему отказывали уже дважды.

В то время председателем комиссии штата по УДО был юрист по имени Эндрю Консовой. Он работал в комиссии с 1989 года, а ее председателем стал как раз в момент, когда ходатайство Макгоуэна поступило на рассмот­рение в третий раз. Услышав радиопередачу с моим участием, Консовой прочитал нашу книгу «Охотник за разумом» и порекомендовал ее исполни­тельному директору комиссии Роберту Иглзу.

«Помимо прочего, из нее и других ваших книг я уяснил себе, что нужно иметь полную информацию о человеке, разобраться в том, что он собой представляет. Он ведь не новорожденным пересек порог тюрьмы», - вспо­минал Консовой впоследствии.

Исходя из этого, он создал при комиссии специальную следственную группу, состоявшую из двух отставных полицейских и исследователя. Их за­дачей было детальное изучение спорных ходатайств об УДО и предоставле­ние членам комиссии максимально полной информации о претенденте, на ос­нове которой можно было принять то или иное решение. Они-то и попросили меня проконсультировать их по делу Макгоуэна.

Консовой и Иглз встретили меня на станции и отвезли в отель в неболь­шом живописном городке Ламбертсвилл, стоящем на реке Делавэр. Там Иглз передал мне копию полного досье по делу Макгоуэна.

Вечером мы поужинали втроем, поговорили о моей работе в самых об­щих чертах, не касаясь деталей дела, в связи с которым я приехал. Мне бы­ло сказано лишь, что его фигурант убил семилетнюю девочку и нужно по­нять, представляет ли он опасность для общества сейчас.

После ужина они подбросили меня до отеля, где я на несколько часов погрузился в изучение досье. Мне предстояло сделать вывод о состоянии психики Макгоуэна - тогда и сейчас. Сознавал ли он характер и последствия своего преступления? Отличает ли хорошее от плохого в принципе? Беспо­коит ли его содеянное? Раскаивается ли он хоть как-то?

Как он поведет себя во время беседы? Станет ли вспоминать свое пре­ступление в деталях? Где он собирается жить и что делать, если его выпу­стят? Как будет зарабатывать на жизнь?

Никогда не приходить на встречу неподготовленным - одно из моих глав­ных правил бесед с заключенными. Кроме того, я не брал с собой записей. Они могли послужить дополнительным барьером между мной и собеседни­ком как раз в момент, когда нужно будет проникнуть в самые глубины его пси­хики.