Читать книгу "Солнечная буря - Оса Ларссон"

«Вот ведь отгрохали показуху! — думала Анна-Мария, тяжело поднимаясь в гору. — Если приходу некуда деньги девать, так пожертвовали бы в фонд организации «Спасите детей». Хотя, конечно, куда приятнее возносить свои молитвы в роскошной церкви, чем рыть колодцы в Африке».

У входа в церковь она еще издалека разглядела своего коллегу Свена-Эрика Стольнакке, а также ассистента Томми Рантакюрё и инспектора полиции Фреда Ульссона. Свен-Эрик, как всегда, с непокрытой головой стоял, чуть откинувшись назад, глубоко засунув руки в карманы пуховика. Двое молодых мужчин скакали вокруг, как возбужденные щенки. Она не слышала, о чем они говорили, но видела, как белый пар вылетает изо рта у Рантакюрё и Ульссона. Увидев Анну-Марию, щенки поприветствовали ее радостным лаем.

— Приветики! — весело крикнул Томми. — Как самочувствие?

— Самочувствие отличное, — добродушно откликнулась она.

— Я смотрю, теперь уже сначала входит живот, а потом появляешься ты, — сказал Фред Ульссон.

Анна-Мария рассмеялась.

Свен-Эрик посмотрел на нее серьезным взглядом. В его моржовых усах повисли сосульки.

— Спасибо, что приехала, — сказал он. — Надеюсь, ты позавтракала, потому что зрелище не самое аппетитное, честно скажу. Пойдем внутрь?

— Нам подождать вас здесь?

Фред Ульссон утаптывал снег, переводя взгляд со Свена-Эрика на Анну-Марию и обратно. Собственно говоря, Свен-Эрик должен замещать ее, так что формально начальником является он. Но поскольку Анна-Мария здесь, непонятно, кто из них решает.

Анна-Мария упорно молчала, глядя на Свена-Эрика. Она пошла с ним только за компанию.

— Хорошо бы, вы остались, — сказал Свен-Эрик, — чтобы туда не ввалился кто-нибудь, кому не положено, пока не забрали тело. Но вы можете стоять внутри, если снаружи слишком холодно.

— Да нет, мы и тут побудем, я просто спросил, — отозвался Фред Ульссон.

— Угу, — ухмыльнулся Томми Рантакюрё совершенно синими губами. — Настоящие мужчины не мерзнут.

Свен-Эрик вошел следом за Анной-Марией и закрыл за собой тяжелую церковную дверь. Они прошли через полумрак гардероба. Длинные ряды пустых вешалок зашуршали, словно беззвучный карильон, когда волна холодного воздуха снаружи столкнулась с теплым воздухом внутри. Две вращающиеся двери вели в церковный зал. Войдя в него, Свен-Эрик невольно понизил голос:

— Сигнал поступил около трех часов ночи. Позвонила сестра Виктора Страндгорда. Она обнаружила его и вызвала полицию с телефона, находящегося в церковном офисе.

— Где она? В отделении?

— Ответ отрицательный. Мы понятия не имеем, где она. Я сказал дежурной службе, чтобы послали кого-нибудь разыскать ее. Когда Томми и Фредди приехали сюда, в церкви никого не было.

— Что сказали криминологи?

— Смотреть, но не трогать.

Тело лежало в проходе, ведущем к алтарю. Анна-Мария остановилась чуть поодаль.

— Тьфу ты, ну и чертовщина! — вырвалось у нее.

— Я же тебе говорил, — буркнул Свен-Эрик у нее за спиной.

Анна-Мария достала из кармана портативный диктофон. Заколебалась на секунду. У нее была привычка наговаривать свои впечатления вместо того, чтобы делать записи. Но сейчас, собственно говоря, это не ее работа. Может быть, лучше помолчать и всего лишь составить компанию Свену-Эрику?

«Ладно, не будем усложнять», — сказала она сама себе и нажала на кнопку диктофона, не глядя на коллегу.

— Время — пять тридцать пять, — произнесла она в микрофон. — Сегодня шестнадцатое января, то есть, тьфу, уже семнадцатое. Я стою в церкви «Источник силы» и осматриваю тело. Это, насколько мы знаем, Виктор Страндгорд, известный в народе как Мальчик из Рая. Тело лежит в проходе. Похоже, его изрядно выпотрошили. Запах отвратительный, и весь ковер под ним мокрый. Скорее всего, это кровь, но на вид это определить трудно, так как ковер красного цвета. Одежда также пропитана кровью, рана на животе не очень хорошо просматривается, видно только, что внутренности торчат наружу, но об этом потом более подробно скажет врач. На нем джинсы и свитер. Подошвы обуви сухие, и ковер под ногами сухой. Глаза выколоты…

Анна-Мария осеклась и выключила диктофон. Обошла вокруг тела, наклонилась над лицом. Она чуть было не сказала, что труп прекрасен, но не все можно произнести вслух в присутствии Свена-Эрика. Лицо умершего напомнило ей царя Эдипа из спектакля, который она смотрела на видео еще в старших классах школы. Тогда ее не сильно тронула сцена, где он выкалывает себе глаза, но сейчас тот образ вернулся с новой силой. Ей снова захотелось в туалет. К тому же нельзя забывать о машине. Лучше не тянуть волынку. Она снова включила диктофон.

— Глаза выколоты, длинные волосы в крови. Видимо, у него рана в затылке. Резаная рана на правой стороне горла, однако здесь крови нет. Кисти рук отсутствуют…

Анна-Мария повернулась к Свену-Эрику с вопросительным выражением лица. Тот указал на пол между рядами. Она с большим трудом нагнулась и поглядела на пол под ножками стульев.

— Так-так. Одна рука лежит под стульями в трех метрах от тела. А вторая?

Свен-Эрик пожал плечами.

— Никаких перевернутых стульев, — продолжала она. — Никаких признаков борьбы — так, Свен-Эрик?

— Похоже, что так, — буркнул в ответ Свен-Эрик, который неохотно говорил в диктофон.

— Кто из криминологов фотографировал место происшествия?

— Симон Ларссон.

«Отлично, — подумала она. — Значит, у них будут потом хорошие снимки».

— В остальном в церкви все как полагается, — продолжала она. — Я здесь впервые. Сотни матовых ламп вдоль стен — в тех местах, где нет стекла. Какова высота потолка? Думаю, не меньше десяти метров. В потолке — огромные окна. Синие стулья стоят идеально ровными рядами. Сколько человек вмещает эта церковь? Тысячи две?

— Плюс хоры, — добавил Свен-Эрик.

Он бродил по залу, обводя его взглядом, всасывая в себя детали, словно пылесос.

Анна-Мария обернулась и оглядела хоры у себя за спиной. Трубы органа тянулись ввысь и встречались с собственным отражением в потолочных окнах. Впечатляющее зрелище.

— Больше мне, пожалуй, нечего добавить, — проговорила Анна-Мария, задержалась на этих словах, будто какая-то мысль пыталась выкарабкаться из подсознания, проскользнуть между слогами, что-то такое… — Что-то вызывает у меня внутреннюю тревогу, когда я смотрю на эту картину. Кроме того, такого изуродованного тела мне еще не доводилось видеть…

— Слышите? Господин и. о. главного прокурора собственной персоной поднимается в гору.

Это Томми Рантакюрё просунул голову в дверь, чтобы сообщить новость.

— Какая сволочь ему накапала? — спросил Свен-Эрик с перекошенным лицом, но Томми уже закрыл за собой дверь.