Читать книгу "Итак, вас публично опозорили. Как незнакомцы из социальных сетей превращаются в палачей - Джон Ронсон"

С тех пор, когда кто-то из сильных мира сего оступался, мы были начеку. Когда «Дейли мейл» высмеяла благотворительный банк еды за то, что его сотрудники выдали продуктовый набор их репортеру и не проверили паспорт, аудитория Твиттера отреагировала, пожертвовав на благотворительность 39 тысяч фунтов стерлингов к концу того же дня.

«Вот что круто в соцсетях, – написал один из пользователей Твиттера об этой кампании. – “Мейл”, которая зиждется преимущественно на лжи читателям касательно их соседей, не может справиться с тем, что люди общаются между собой, формируют собственные мнения».

Когда «Лос-Анджелес фитнес» отказался отменить членство в клубе для пары, в которой оба партнера потеряли работу и не могли позволить себе платить за абонемент, мы активизировались. «Лос-Анджелес фитнес» поспешно пошел на уступки. Этих исполинов побеждали люди, которые раньше считались беспомощными: блогеры, любой человек с аккаунтом в социальных сетях. А оружием, рубящим их, оказалось что-то новое: онлайн-шейминг.

А затем в один прекрасный день до меня вдруг дошло. Происходит что-то, имеющее реальные последствия. Мы находимся в самом начале эпохи Возрождения общественного порицания. 180 лет спустя (публичные наказания были отменены в 1837 году в Соединенном Королевстве и в 1839 – в США) оно вернулось – причем в крупных масштабах. Напирая на чувство стыда, мы использовали чрезвычайно мощное оружие. Силовое, безграничное, увеличивающееся по скорости и влиянию. Иерархии уравнивались. Прежде молчавшие обретали голос. Правосудие словно демократизировалось. И я принял решение. В следующий раз, когда великая волна современного порицания обрушится на некоего значимого нечестивца – в следующий раз, когда гражданское правосудие драматически и праведно восторжествует, – я брошусь в самую гущу событий. Я проведу тщательное расследование и выясню, насколько эффективен этот способ исправления ошибок.

Долго ждать не пришлось. @jon_ronson был деактивирован 2 апреля 2012 года. Всего двенадцать недель спустя, ночью 4 июля, мужчина, валявшийся на диване в Форт Грин в Бруклине, обдумывал, о чем писать в блог, и совершил весьма неожиданное открытие.

2

Какое счастье, что я не такой

Ночью 4 июля 2012 года Майкл Мойнихэн лежал на диване. Его жена Джоанна и ребенок спали наверху. Семья была на мели – как всегда. Казалось, что в мире журналистики все зарабатывают больше Майкла. «У меня никогда не получается извлекать из чего-то финансовую выгоду, – скажет он мне потом. – Я не умею это делать».

Беспокойные были времена. В тридцать семь лет он пытался наскрести на жизнь, будучи блогером и фрилансером, живущим в доме без лифта в районе Форт Грин, Бруклин.

Но ему предложили работу. «Вашингтон пост» хотела, чтобы он вел их блог в течение десяти дней. Правда, время не самое подходящее: «4 июля[7]. Все отдыхают. Читателей не было, новостей тоже не слишком много». Тем не менее. Это был прорыв. И это нервировало Майкла до чертиков. Стресс уже испортил ему поездку в Ирландию к родственникам жены и теперь не давал спокойно сидеть на диване.

Майкл начал выискивать идеи для статей. Неожиданно для самого себя он скачал самый свежий нон-фикшн бестселлер, занимающий первую строчку рейтинга «Нью-Йорк таймс», за авторством молодого, симпатичного и всемирно известного психолога Джоны Лерера. Книга была посвящена природе творчества и носила название «Вообрази. Как работает креативность»[8].

Первая глава, «Мозг Боба Дилана», привлекла к себе внимание Майкла, который считал себя заядлым «диланологом». Джона Лерер реконструировал переломный момент в творческой карьере Дилана – мыслительный процесс, который привел к написанию им песни «Like а Rolling Stone».

Шел май 1965 года, и Дилан устал, вымотался в ходе своего изнурительного гастрольного тура, «похудел от бессонницы и таблеток». Его тошнило от собственной музыки; он думал, что ему уже нечего сказать. Как написал Джона Лерер,

Он был уверен только в одном: больше так продолжаться не может. Каждый раз, читая о себе в газете, Дилан оставлял один и тот же комментарий: «Боже, какое счастье, что я – это не я». Он говорил: «Какое счастье, что я не такой».

Дилан сказал своему менеджеру, что уходит из музыкального бизнеса. Он переехал в крохотное жилище в Вудстоке, штат Нью-Йорк, и планировал, возможно, написать роман.

Но затем, когда Дилан уже твердо вознамерился завязать с музыкой, его охватило странное чувство.

«Это сложно описать, – вспоминал он позднее. – Такое ощущение, что тебе просто есть что сказать».

Неудивительно, что «Вообрази» стала бестселлером. Кому не захочется прочитать такое в момент творческого застоя и безнадеги, раз сам Боб Дилан чувствовал себя так же – прямо перед тем, как написал песню «Like а Rolling Stone»?

Но стоит пояснить. Майкл Мойнихэн скачал книгу Джоны Лерера не потому, что переживал творческий кризис и нуждался во вдохновляющем совете касательно того, о чем писать в блог «Вашингтон пост». Незадолго до этого Джона Лерер оказался в эпицентре небольшого скандала, о котором Майкл подумывал написать. Как оказалось, некоторые из колонок, которые Лерер вел в «Нью-йоркере», оказались частично заимствованы из текстов, которые он писал месяцами ранее для «Уолл-стрит джорнал». Майкл планировал написать о том, почему так называемый самоплагиат в Великобритании считается менее значимым преступлением, чем в Америке, и что это говорит о двух культурах.

Но на этом месте Майкл вдруг перестал читать. И вернулся на предложение назад.

«Это сложно описать, – вспоминал он позднее. – Такое ощущение, что тебе просто есть что сказать».

Майкл сузил глаза. «Когда, черт возьми, Боб Дилан сказал такое?» – подумал он.

– Что вызвало у тебя подозрения? – спросил я Майкла.

Мы сидели за ланчем в нью-йоркском ресторане «Кукшоп», в Челси. Майкл был обаятелен и суетлив. Его глаза были бледными, как у хаски, а взгляд бегающим.

– Просто не звучало так, как сказал бы Дилан, – ответил он. – В тот период он в любом интервью вел себя как последняя скотина по отношению к собеседнику. А это прозвучало как цитата из селф-хелп книги.

И тогда, сидя на диване, Майкл пробежался по предыдущим параграфам.

Каждый раз, читая о себе в газете, Дилан оставлял один и тот же комментарий: «Боже, какое счастье, что я – это не я». Он говорил: «Какое счастье, что я не такой».

В документальном фильме Донна Алана Пеннебейкера «Не оглядывайся» Дилан читает статью о себе: «Он выкуривает одну за другой восемьдесят сигарет в день…» Смеется. «Боже, какое счастье, что я – это не я».

Майкл задумался: с чего Джона Лерер решил, что Дилан говорит так каждый раз, читая о себе в газете? Откуда вообще взялось это «каждый раз»? И да, «Боже, какое счастье, что я – это не я» можно подтвердить источником. Но что насчет «Какое счастье, что я не такой»? Когда Дилан сказал «Какое счастье, что я не ТАКОЙ»? Откуда Лерер взял «Какое счастье, что я не ТАКОЙ»?