Читать книгу "Не его пара - Майя Эйлер"

— Состояние?

Женщина неодобрительно поджала губы, но ответила:

— Как видите, её жизни больше ничто не угрожает. Есть синяки и ушибы, даже удивительно, что их так мало. Но жить будет. Я бы порекомендовала ещё неделю постельного режима. А потом можете забирать её домой. Никаких стрессов и тяжелых физических нагрузок.

— Ясно, — буркнул он, резко развернулся и покинул мою палату.

— Ох, — врач качнула головой. — Какой же он тяжелый мужчина! Сочувствую его жене.

— Я тоже, согласилась с ней.

Такой мужчина мог быть опасен не только для чужих людей, но для своей собственной семьи. Правильно делал отец, что запрещал мне пересекаться с оборотнями. Они жестокие, отвратительные создания, от которых не знаешь, чего ожидать.

— Так, моё дело закончено. Если что-то потребуется, вон там звонок — позвони.

— А кто за это платит? — спросила я о том, что волновало больше всего.

— Как это кто? — удивилась женщина. — Конечно же, Константин Григорьевич!

Глава 3

Очень скоро надоело валяться. По телевизору шёл какой-то слезливый сериал, а пульта переключить канал, у меня не было. Звать кого-то, чтобы мне помогли, я не хотела, решив, что вполне могу справиться со всем сама.

Немного поплевала в потолок, размышляя, не сделаю ли себе хуже, если поднимусь, но к соплям с экрана начало примешиваться желание посетить туалет, и вот с ним было трудно бороться. Так что я собралась с духом и откинула одеяло.

— Мамочки…

На мне была короткая сорочка, открывающая ноги, и то, что я увидела, испугало. Понимаю, что чувствую боль, но не думала, что все так страшно. Ноги покрывали многочисленные багровые синяки, пугавшие до чертиков. Я даже представить не могу, где бы еще я могла так покалечиться. Но как бы то ни было, сейчас этот кошмар был более чем реальным.

Тянуть больше сил не было, я решила встать, надеясь, что не сделаю тебе этим хуже. Всё-таки я же попала в аварию, точнее, спровоцировала ее, это надо учитывать. Стиснув зубы, свесила ноги с кровати, чувствуя боль, которая извивалась под ребрами. Отдохнула, задержала дыхание и резко спустилась вниз, надеясь, что одно быстрое движение принесёт меньше болезненных ощущений, чем такое же, но растянутое во времени. От крика спасли только стиснутые зубы.

— Я сильная, я смелая, я храбрая… У меня всё получится!

Болело всё, причём болело настолько сильно, что я думала, а не лучше ли вернуться обратно? Заветная дверь манила, и я решила, что буду идти вперёд несмотря ни на что.

Понятия не имею, сколько у меня занял этот путь. Мне он казался бесконечным. Я дошла до ванной комнаты, опустилась на унитаз и уже там и разревелась. С одной стороны, я сделала то, что должна была, в этом даже сомнений нет. И вся эта боль — она оправдана.

Я сделала всё, что хотела, а потом поняла, что просто не смогу вернуться обратно. Интересно, когда врачи заметят, что меня нет на месте? Ведь они должны заметить?

Время, появившиеся из-за собственной гордости и почти детского «я сама», решила потратить с пользой, поразмышлять о будущем.

Когда выйду из больницы, сделаю всё, чтобы стать независимой. Пусть называют это как хотят, детством, играющим в одном месте, глупой гордыней, сумасбродством, но я всё равно хочу жить так, как запланировала. Брат может катиться куда подальше с его желанием выдать меня замуж. Я не Настенька, чтобы молча сносить его паршивый характер.

К обычной боли добавилась боль в спине, потому что я сидела, стараясь не двигаться, в очень неудобной позе. Конечно, я попыталась встать, но это не удалось сделать с первого раза, и на вторую попытку я не решилась. Оставалось лишь ждать, когда за мной кто-нибудь придёт. Должны же врачи давать мне лекарство или проверять самочувствие?

— Елизавета!

Я услышала, как хлопнула дверь, и поняла, что за мной пришли.

— Я здесь, — постаралась говорить как можно громче. — Встать не могу.

Врач двинулась ко мне и облегченно выдохнула:

— Вот ты где, а я уже испугалась.

— Я знала, что вы за мной придёте, — улыбнулась ей. — Так что я не особо переживала.

— Обход только через час, — нахмурилась врачиха. — Если бы Константин Григорьевич не позвонил и не спросил, где ты, так бы и сидела тут, дожидаясь помощи.

— Он позвонил? — очень удивилась я. — Но зачем?

— Хотел проверить, всё ли с тобой в порядке. Вот же оборотни! Какое у них чутье, оказывается! Наверное, он понял, что от тебя надо всякого ожидать, вот и беспокоился.

Я кивнула, хотя понятия не имела, почему он должен обо мне беспокоиться. Совершенно посторонний мужчина… Вероятно, его волновали судебные иски больше, чем моя жизнь.

— А кто он? — спросила я.

Во мне вдруг проснулся интерес

— Константин Григорьевич? Ну, как же, — развела она руками. — Вы не знаете? Он очень влиятельный оборотень. Эта больница ему принадлежит. Так что он имеет право интересоваться всем, что здесь происходит, и никто из нас не будет задавать лишних вопросов. Если Константин Григорьевич захотел выяснить, узнать, как вы себя чувствуете, то ему об этом расскажут.

Я нахмурилась, но врач помогла мне подняться, довела до кровати, уложила.

— Ты хоть представляешь, как он может рассердиться, если узнает, что ты решила самостоятельно гулять по палате?

— И что в этом такого? — я категорически не понимала, почему должна отчитываться перед кем-то за то, что делаю.

— Повезло тебе жить в мире, где не знают Константина Григорьевича, — женщина подхватила со стола два стаканчика и протянула мне тот, что был поменьше. — Пей. Это лекарства, станет полегче.

Обезболивающее мне бы не помешало, так что я послушно проглотила таблетки и запила прохладной водой. Поймала облегченную улыбку женщины и подумала, что нужно бы поблагодарить. Конечно, это её работа, но все равно, она могла быть со мной грубой. Встречала я уже такое отношение.

— Спасибо вам за все.

— Не за что. И в следующий раз позови, когда понадобится помощь, и не геройствуй.

Ясно?

— Да, — она то назвала меня на "ты", словно несмысленыша, то уважительно на "вы", отчего мне казалось, будто все не настоящее, игрушечное…

Палата чуть поплыла, голоса в телевизоре начали таять, становясь белым шумом. Я моргнула раз, другой, пытаясь сфокусировать взгляд на добром лице, но не смогла.

Что?

— Тебе нужно поспать.

Я зевнула, опустила голову на подушку, не понимая, почему снотворное подействовало так быстро. А важно ли это? Вряд ли мне бы пытались навредить. А сон… Сон лечит.

Тело, душу и нервы.