Читать книгу "Демоны кушают кашу - Тимофей Царенко"

— И исполню их. — Голос Клауса помертвел.

— И я даю слово что, когда ты вернешься твоя дочь будет в порядке. — Пламя камина жарко вспыхнуло, изгоняя тени, что скопились под ногами гостя.

— Если существует кто то, способный сдержать проклятие, почему не он едет вместо меня? — В голосе визитера появилась надежда.

— Бумага на столе. — голос хозяина кабинета вновь стал едва различим.

Маркиз взял со стола бумагу, которая возникла там пару мгновений назад. И снова воцарилась тишина.

— Безумие! — Воскликнул Мориц, трясущимися руками комкая бумагу.

— Не ты один принес клятвы.

— От города ничего не останется! — Снова повысил голос маркиз

— Отстроим. Они прибудут через три дня. У тебя будет неделя, потом отправляйся в дорогу. И будет одна просьба…

— Приказ?

— Просьба. — В бесцветном голосе прозвучали мягкие нотки. — Не говори им. Легенду тебе пришлют.

— Награда?

— Что пожелаешь.

Маркиз Клаус Мориц покинул кабинет.

Истаяли в языках пламени листы бумаги, вспыхнул ковер и паркет, по которым ступал гость. Пламя стихло и вновь кабинет стал таким же, как за пятнадцать минут до этого.

— Надо же мне их чем-то занять? — Устало прозвучал тихий голос нынешнего императора.

Впрочем, пламя надежно хранило тайны. И последних слов никто не услышал.

*****

В холле здания двадцать четвёртого управления было просторно. Высокие потолки, стены, отделанные мрамором. Вдоль стен были располагались «острова» — уединённые пространства, состоящие из круглых столов и удобный диванов. Друг от друга «острова» отделались декоративными стенками, покрытыми изысканной деревянной резьбой. Магия глушила звук, позволяя посетителям приватно общаться.

Сама отделка управления больше подходила какой-то гостинице, нежели казённому учреждения. Но личная канцелярия императора на таких вещах не экономила. А по слухам, еще и отмывала деньги для императорской фамилии.

Не то, чтобы у самодержцев была хоть какая-то нужда в деньгах, но право, не платить же банковскими билетами за услуги куртизанок или работу горлохватов? Что мешало просто взять нужную суму из казны наличкой, история умалчивает.

Ричард с Реем заняли один из «островов».

— О чем задумался, твое графейшество? — Рей ел крохотный крохотные рулетики из большого бумажного пакета. Рулетики были посыпаны корицей и политы патокой. А еще громила, чье имя было выбито на могиле такого явления как «изысканные манеры» облизывал пальцы.

— Да вот… — Ричард был рассеян. — Вы же помните, мой старший брат заказал памятную статую, для Обсидиан-тауэра? В память о погибших аборигенах, что пали жертвой палача народов?

— Это скульптору, что памятник тот делал, ты потом молотком руки раздробил а потом утопил в гипсе жидком? — Уточнил Рей и получив утвердительный кивок, закончил мысль. — Как не помнить, знатно повеселились. А что?

— Мой старший брат оказывается, мало того, что заказал у бедолаги копию памятника, так он еще и скупил почти все его работы! — Голос молодого был возмущённым.

— И чего? — Салех решительно не понимал сути проблемы.

— Да в общем то, ничего, но после того, как мы уродца укокошили, его работы возросли в цене в тысячи раз! — Ричард аж подпрыгнул на месте, от негодования. — Теперь мой брат заработал баснословное состояние на этих предметах искусства. Но мало того, какой-то писака сейчас, на страницах газеты, а это, между прочим, «Передовица высшего света», рассуждает на тему, что все, соприкоснувшееся со мной, обращается золотом или славой! Но завершается смертью! В качестве он приводит Обсидиан-Тауэр, который после нашего визита туда утроил свой товарный поток. Потом вот этот… художник!

— И чего? Ну пишут и пишут…

— На моей репутации и плоде моих трудов все наживаются! Возмутительно! — Продолжал распаляться молодой человек. — Но больше всего меня бесит брат! Понимаете, он меня унизил! Я подобное не прощаю!

— То есть, правильно ли я тебя понимаю, твой брат предвидел такое развитие событий, хладнокровно поставил на твою мстительность, подставил рисоваку и заработал денег? То есть он тебя поимел во всех позах глумясь над твоей несдержанностью и обидчивостью? — Уточнил Рей, который в таких разговорах приобрел привычку проговаривать свое понимание ситуации. Мысли Ричарда не всегда очевидны из-за витиеватости.

— В точку! — Ричард аж скрипнул зубами.

— И что дальше ты будешь делать?

— Как что? Меня переиграли. Значит моя задача — переиграть соперника. И у меня родился бизнес-план Я заработаю на этой ситуации!

— Ричард, при всем уважении к твоим интеллектуальным способностям, ты не тот человек, который способен заработать денег. — Принялся мягко увещевать компаньона Рей. — Из тебя же делец как из меня… — Рей задумался, подбирая сравнение. — Ент… Инх… Ентихелент, во!

— Мистер Салех, прозвучало как вызов, хотите заключить пари? — Гринривер аж побледнел от злости.

— Не, не буду. Если бы мы спорили на деньги, я бы тебя давно без штанов оставил. Вспомни Римтаун! Твою гениальную бизнес идею, с продажей огнезащитных амулетов после пожара в издательстве? — В голосе громилы можно было различить участие.

— Амулеты, как можно вспомнить, я все же реализовал, с огромной прибылью! — В запальчивости Ричард махнул рукой.

— Ага, только вот ты не забывай, по мнению местных, ты поджег весь город и отправил его в ад, за то, что жители оказались тебе платить. А потом едва не подняли на вилы. Сейчас Римтаун самый защищенный от огня город во всей империи. Там защита стоит даже на курятниках и уличных туалетах. Никто не хочет, чтобы у тебя кончились деньги и не попытался придумать что-то еще! Ричард, Римтаун платит тебе дань!

— Но это не я! Там же эти… Демонологи… — Растерялся молодой человек.

— Это ясно что демонологи. Но тебе никто не верит. К тому же мы потом взорвали памятник что нам установили. — Рей гнул свою линию.

— Так мы же его потом оплатили! И улицы мели, три сотни часов!

— Вот именно последнее всех окончательно и убедило. Сколько человек пропало?

— Два десятка… Но ведь и это не мы, это же… — Ричард вспомнил, кто убивал бродяг и заткнулся.

— Во-во, и никому мы ничего не докажем. — Рей постарался мягко улыбнуться. Вышло так себе, но Ричард давно уже не реагировал на подобные гримасы.

— И что вы предлагаете? — Гринривер сник.

— Что за план то хоть?

— Я учрежу специальный фонд, на черном рынке. Люди искусства, что будут мусолить меня в своих нетленных произведениях, получат неожиданную славу, и я буду скупать все их работы. А потом убивать художников. Работа, связанная со мной, будет последней работой в их жизни! А потом буду продавать скупленные ранее предметы искусства. Заставлю репутацию работать на себя!