Читать книгу "Мастер-арфист - Энн Маккефри"

— Хм. Да, конечно, — согласилась Виналла. Она поняла, что Бетрис уклоняется от темы, и тактично отошла побеседовать с другими гостями.

Вскоре Мерелан простыла, и у нее началась лихорадка, сопровождавшаяся сильным кашлем. Пожалуй, единственным, для кого это стало неожиданностью, был Петирон.

— Мне иногда кажется, что этот человек ничего не замечает в Мерелан, кроме ее голоса, — раздраженно сказала Бетрис Дженеллу, вернувшись после дежурства у постели певицы.

— Я не отрицаю, ее голос действительно очень важен для нашего композитора, — сказал Дженелл. — Ведь ни у кого больше нет такого диапазона, и никто не сумеет справиться с его произведениями — настолько они сложные. Но голос — это отнюдь не все, что Петирон замечает в жене. — Он кашлянул, прочищая горло. — Он был сражен ее красотой в тот самый миг, когда впервые увидел Мерелан — она как раз приехала к нам из Южного Болла, на обучение. Так что он влюбился в нее еще до того, как мы поняли, каким невероятным голосом наделена Мерелан.

Дженелл уставился в темноту; ему вспомнилось, как он впервые услышал переливы этого безупречного сопрано. Весь цех тогда, побросав дела, сбежался послушать.

Бетрис, хмыкнув, забралась под новое меховое одеяло — подарок от всех подмастерьев цеха на Окончание Оборота. Искусно сшитые шкурки образовывали красивый узор. Рука Бетрис задержалась на мягком мехе каймы.

— В жизни не видела, чтоб еще кто-то так влюблялся. Прямо-таки с первого взгляда. И она тоже не могла оторвать от него глаз. По правде говоря, Петирон ведь по-своему обаятелен, хоть и не отличается особой жизнерадостностью. Хорошо, что учителем вокала у Мерелан был Огюст, а то она никогда бы не продвинулась дальше простеньких вокализов.

— А помнишь, как Петирон слонялся по двору и слушал их, будто ему самому нечего делать? — спросил Дженелл и закрыл светильник колпаком. Он рассеянно погладил Бетрис по плечу, взбил подушку и улегся.

* * *

Стоило Дженеллу облегченно вздохнуть, поскольку он наконец-то разрешил вопрос с распределением подмастерьев, — и холдеры снова принялись просить у него обученных людей. А где ж их брать? Сейчас, в такую суровую зиму, подмастерья даже не могли странствовать от холда к холду, задерживаясь в каждом на месяц-два для уроков. Но ведь любая семья имела право обучать детей и знакомить их с существующими порядками и традициями — на то и были придуманы обучающие Баллады.

Дженелл с тоской подумал о давних временах, когда главным цехам помогали шесть Вейров Перна. При необходимости Крылатые даже перевозили людей на драконах. Но это было давно — несколько сотен Оборотов назад. Правда, Бенден-Вейр, расположенный на восточном побережье, существовал до сих пор, и лорд Майдир мог похвалиться тем, что летает в отдаленные холды и на Встречи на драконе. Но Форт-Вейр опустел больше четырех сотен Оборотов назад, и никто не знал, почему это произошло.

Дженелл когда-то изучал хроники, хранящиеся в архивах Дома арфистов и Форт-холда. Он обнаружил там одну-единственную запись, сделанную вскоре после окончания последнего Прохождения.

«В пятнадцатый день седьмого месяца первого Оборота после окончания Прохождения мастера-арфиста пригласили в Форт-Вейр».

Вот так вот. Коротко и загадочно. Во всех прочих подобных случаях, когда мастера-арфиста зачем-либо приглашали в Вейр, всегда следовали разъяснения.

Следующая запись была сделана ровно два месяца спустя, тогдашним мастером-арфистом Крелайном. В ней сообщалось, что в Форт-Вейр из Форт-холда прибыл обоз с припасами и возчики обнаружили, что Вейр покинут. Они не нашли там ничего, кроме груды битых горшков поверх мусорной кучи. Лорды других холдов отметили, что их просьбы прислать к ним дракона — в таких случаях над Холдом поднимался особый флаг — остались без ответа. Конечно, нелюбезное поведение всадников их обидело, но люди так радовались передышке, наступившей после пятидесяти тяжких Оборотов, — жителям холдов ведь регулярно приходилось снаряжать наземные команды для борьбы с Нитями, — что даже не задумались: а почему это в небе больше не видно парящих драконов? Довольно было и того, что угроза Падения миновала.

Когда стало очевидно, что пять из шести Вейров опустели, собрался Конклав. Два предводителя Бенден-Вейра были озадачены не меньше, чем владельцы холдов. Исчезновение всех прочих Крылатых — теперь Бенден остался последним Вейром Перна — застало их врасплох.

Это необъяснимое происшествие породило множество теорий. Наиболее распространенная из них гласила, что пять Вейров поразила некая таинственная болезнь, погубившая и всадников, и драконов. Но это не объясняло ни исчезновения всех жителей нижних пещер, ни полного отсутствия какого бы то ни было имущества в опустевших Вейрах. Бенден-Вейр, пригласив заслуживающих доверия представителей из крупнейших холдов и цехов, даже отправил целое крыло обыскивать Южный континент — на тот случай, если пять Вейров по какой-то неведомой причине вдруг решили переселиться туда, не сказав никому ни слова и презрев опасности Юга.

Споры — зачастую довольно жаркие — тянулись многие Обороты, но никто так и не нашел разумного объяснения случившемуся.

Тогда Крелайн написал новую песню, названную Балладой Вопросов, и ее включили в число обязательных обучающих Баллад. Дженелл вспомнил, что кто-то потом убрал ее оттуда — кто именно, он не мог точно сказать, ибо это произошло до того, как он возглавил цех арфистов. Он подумал, что это следует исправить. Да, Баллады иногда убирали из списка, но в данном случае этого никак не следовало допускать — ведь Крелайн придавал своему труду особое значение. Странная песня. Но мелодия великолепная. Да, нужно вернуть ее в список обучающих Баллад. Она того достойна.

До начала следующего Падения осталось пятьдесят пять Оборотов. «Если, конечно, оно начнется», — мысленно поправил себя Дженелл. Многие были уверены, что Падения прекратились навсегда. У людей сложилось мнение, что Вейры были связаны неким странным договором о самоубийстве, а Бенден они оставили лишь для того, чтобы кто-то сохранил традиции всадников. Впрочем, любому здравомыслящему человеку ясно, что это — полная чушь. Что ж, по крайней мере, ему, Дженеллу, не придется решать еще и эту проблему. И, с облегчением вздохнув, мастер-арфист выбросил из головы все дневные заботы и уснул.

* * *

Вскоре после Окончания Оборота кашель Мерелан перешел в бронхит. В начале Оборота, когда стояла холодная погода, простуда была делом обычным — вот и Петирон с маленьким Робинтоном тоже простыли. Но они-то быстро справились с хворью, а состояние Мерелан все ухудшалось, и певица не могла больше заниматься вокальными упражнениями — ее тут же начинал душить кашель. Теперь ее здоровье всерьез тревожило Петирона — впервые за все время.

И не его одного. Бетрис и Джиния тоже забеспокоились: после родов Мерелан успела немного набрать вес, а теперь она начала быстро худеть.

— У тебя действительно нет в работе каких-нибудь крупных произведений — на той стадии, когда пора приступать к репетициям? — спросила Джиния у Петирона, вручив ему очередную бутылочку с лекарством для Мерелан.