Читать книгу "Муму. Гладиатор - Андрей Воронин"

Дорогин стал лихорадочно вспоминать советы психолога, подходящие для этого случая. Но сразу понял, что никакие методики тут не помогут и действовать придется по наитию.

— Сударыня, простите за мое внезапное вмешательство, — вежливо начал он свою речь, — однако как представитель общества спасателей должен сообщить, что купание в этих местах запрещено.

«Что-то меня сегодня на высокий стиль потянуло, — тут же отметил он. — Фигня выходит какая-то, надо по-другому».

Женщина даже не взглянула в его сторону, глубоко вздохнула и сделала шаг вперед.

В этот самый момент сильная мужская рука мертвой хваткой вцепилась в ее плечо, и тело зависло прямо над рекой.

— Гражданка, я ж вам по-русски сказал: купание запрещено! — рявкнул Дорогин. — Сначала заплатите штраф — 1279 рублей, а потом топитесь себе на здоровье, но так, чтобы я не видел. А то мне премию, на хер, снимут.

Сергей понимал, что убедить словами человека, который решился на последний шаг, у него не получится. Понимал он и то, что медлить нельзя ни секунды. Не ослабляя хватки, он подхватил второй рукой женщину под мышки и резким движением втянул ее обратно на мост.

Пенсионер, который как раз проходил мимо со своей таксой, наблюдал за этой сценой с неподдельным интересом. Дорогин исподлобья на него покосился, и собачник поспешил продолжить свой путь.

— Ребенок… его успокоить надо, — произнес Сергей.

* * *

— Александра. Очень красивое имя. Впрочем, я, наверное, не первый, кто говорит вам такой комплимент. Я Сергей. Будем знакомы.

Лицо женщины по-прежнему было красным от долгих рыданий, которые пришлось выслушать Дорогину. Но истерика осталась позади. Они сидели за столиком в уютной кондитерской, а ребенок мирно спал рядом в своей коляске.

— Позвольте теперь угадать, чем вы занимаетесь? — предложил Сергей, чтобы не дать угаснуть разговору. — Вы преподаватель в вузе? Я прав? Да или нет?

Для того чтобы сделать такой вывод, не надо быть Шерлоком Холмсом. Плащ, серая юбка, отсутствие косметики на лице свидетельствовали о том, что эта дама вряд ли зарабатывала себе на хлеб в стриптиз-клубе. У таких людей, как говорил Глеб Жеглов, высшее образование на лице написано.

— Нет, вы не совсем угадали, — ответила женщина. — Я археолог. Но тоже преподаю немного, только один спецкурс читаю.

На вид женщине было не больше тридцати. Ее нельзя было назвать ни красивой, ни даже привлекательной, но Дорогин все равно ею любовался. Каждый ее жест выдавал породу потомственных московских интеллигентов. В потоках «понаехавших» эта порода почти растворилась.

— Наверное, ваш отец тоже был археологом? — спросил Сергей.

— Вы снова почти угадали, — постаралась улыбнуться она. — Когда он писал диссертацию по культуре Херсонеса в позднеантичном периоде, то действительно принимал участие в раскопках. Хотя по профессии он историк.

— А муж, наверное, искусствовед? — ляпнул Сергей. И тут же понял, что допустил ошибку.

Казалось, еще секунда — и женщина снова забьется в рыданиях. Слезы сами накатывались ей на глаза.

— Мой муж был искусствоведом, — с надрывом произнесла она, делая особый акцент на слове «был». — Он был очень хорошим искусствоведом. Теперь он заключенный. Владимирская колония, усиленный режим…

Дорогин решил сменить тему. Он никогда не отличался особым любопытством и тем более не хотел причинять своей новой знакомой душевные раны. Но когда он открыл рот, чтобы предложить заказать еще кофе, Александра сама начала говорить:

— Конечно, вам интересно узнать мою историю. Что ж, вы ее, наверное, уже слышали. Или читали.

— Простите, я не хочу…

— Помните заголовки в газетах вроде «Сенсационная кража из Третьяковской галереи»?

— Не помню, — признался Сергей. — А что украли?

— Неужели вы не слышали о краже «Троицы»?

И действительно, весть об этом преступлении века достигла ушей даже такого пофигиста, как Дорогин. В конце концов, не каждый ведь день из самого известного музея Москвы крадут самую известную русскую икону. Но какое отношение имела к этой истории интеллигентная серая мышка вместе со своим мужем, явно ей под стать?

— Извините, ну а вы тут при чем? — удивился Дорогин.

— Это случилось в октябре, — продолжала Александра. — Мой муж Андрей тогда работал старшим научным сотрудником в отделе древнерусского искусства. Иконопись Рублева — это тема его диссертации. У Андрея был допуск в залы…

— И он решил взять работу на дом, на выходные? — неловко пошутил Сергей.

Одного взгляда Александры было достаточно, чтобы понять, что шутка ей смешной не показалась.

— Через неделю после кражи мы поехали на дачу к родителям Андрея. В выходной день, разумеется. Был обычный семейный обед на природе. Шашлыки там и все такое… Денек выдался на удивление теплым, бабье лето…

Голос женщины с каждым мгновением становился все более сбивчивым. На пару секунд она даже приумолкла.

— И вдруг нагрянули они… Андрею заломили руки и надели наручники — прямо при ребенке. Его отец возмутился, конечно, да и все остальные тоже. И тогда один из оперов подошел к багажнику нашей доходяги, поднял фанерку… Я это сама видела, так бы просто не поверила. Но глазам своим как же не верить-то…

— Что вы видели? — Дорогин решил вернуть разговор в конструктивное русло.

— «Троицу» Рублева! Она там лежала, прямо в багажнике! Обмотанная какими-то холщовыми тряпками.

Сергей чуть не поперхнулся кофе.

— После этого я видела Андрея только на суде. Ну, дело пошло по накатанной. Милиция отрапортовала о раскрытии преступления, икону вернули в зал. А Андрей чистосердечно признался, что украл икону.

— Может, ему помогли признаться?

Александра наклонилась над столиком и зашептала прямо на ухо Сергею:

— Я просто уверена, что это так. Он мне сам намекал, когда мы виделись в тюрьме. Они его шантажировали. Я как раз была на седьмом месяце, понимаете.

Дорогин нахмурился: «А не бредит ли эта дамочка?» Но, вспомнив обстоятельства их знакомства, отбросил эту версию. По своему опыту Сергей знал, что даже самые неправдоподобные истории иногда случаются на самом деле.

— И каков приговор? — спросил он чисто для проформы.

— Андрея посадили на восемь лет. Все улики были против него. Все до единой. Свидетелем защиты была только я. Мы сражались до последнего, адвокат подавал апелляцию. И вот как раз сегодня пришел ответ… Это значит… Это значит, что Андрюшу я никогда больше не увижу. Никогда, понимаете!

Александра потянулась в сумочку за носовым платком. Сергей чуть слышно хмыкнул. «Так вот зачем дамочка с моста шагнула», — резюмировал он.

Повисла пауза. Дорогин предложил Александре выпить по рюмке коньяку. Она отказалась, и Дорогин заказал себе сразу двойную дозу.