Читать книгу "Ричард Длинные Руки. Церковь и демоны - Гай Юлий Орловский"

– За вашу удачу, сэр Ричард. Решившись нанести удар по Башням, чтобы лишить Великих Магов мощи, вы лишили их гораздо большего.

– Это нечаянно, – проговорил я с запинкой. – И что… в самом деле?

Он кивнул.

– В самом.

– То есть, – проговорил я, все еще страшась поверить, – они…

Он пояснил с мрачной торжественностью:

– Великие Маги давным-давно прожили тот срок жизни, что отмерен им судьбой. Дальше только за счет своих знаний и могучей магии, собранной в камнях стен… Как говорите, знания – сила?

– Это умнее меня сказали, – ответил я, – а я как попугай повторяю за людьми, у которых длинные бороды и длинные жизни. Доверчивый я!

Он сделал глоток, посмаковал, катая во рту, отпил снова и только тогда продолжал:

– Потому Великие Маги никогда не покидали Башен. Вы уничтожили Башни полностью, а с ними прервали и жизни Великих Магов. Они практически были всесильны и бессмертны, но только в Башнях.

Я сказал трясущимся голосом:

– Даже боюсь и поверить… К счастью, это получилось нечаянно, я вовсе не собирался их убивать! Но не знаю, как бы договаривался.

– Не получилось бы, – ответил он с сочувствием. – Маги взлетели слишком высоко. С их высоты императоры такие же насекомые, как и простолюдины. Мощь Великих Магов позволяла двигать горы!.. Как такие люди захотят с вами о чем-то разговаривать на равных?.. Ваше величество, что получилось, то получилось. Примите это и живите дальше.

Я осушил содержимое фужера почти залпом, без раздумий сотворил еще, спохватился и сделал такой же чародею.

Он наблюдал за мной с живейшим интересом тренера, который прожил тысячу лет и всяких повидал людей, но я вот заинтересовал, а сейчас интересую все больше.

– Полегчало?

Я выдохнул с таким чувством, словно с груди скатился камень, который Сизиф втаскивал на гору.

– Карл… а я все мечтал, когда же мне повезет хоть раз!.. Ну почему всегда через тернии, почему всегда обламывая ногти, на последнем издыхании, на краю бездны!..

Он широко улыбнулся, я видел, что и ему радостно от такой удачи.

– Ваше величество, вроде бы нехорошо радоваться гибели людей, да еще с такими знаниями, но, с другой стороны, не будет изнурительной войны с Великими Магами! Это же огромные жертвы с обеих сторон. Вашему Маркусу пришлось бы выжигать целые королевства, а какие-то обрушивать в тартарары вместе с Великими Магами!

– Голова кругом, – признался я. – Такая гора с плеч, что я почти летаю. Не могу прийти в себя. Легкость в мыслях и воспарение… Хоть сейчас арфу в руки. Или лучше лиру, та поменьше.

Он сказал почти отечески:

– Вы император, вам и повезло по-императорски. Нужно теперь объявить о вашей великой победе. Ни слова о том, что вы сами не ожидали!

Я взглянул с изумлением.

– Может, просто промолчать? Неловко как-то присваивать себе заслугу того, что вышло само.

Он покачал головой.

– Даже я, не политик, и то понимаю: императору приходится врать чаще, чем грузчику. Вам всегда сопутствовал заслуженный успех, но когда-то же должна быть и простая удача?

– Наполеон говаривал, – сказал я, – в сражениях нужно просчитывать девять из десяти, а один момент оставлять на удачу.

– Это же прекрасно, ваше величество!

– Но сейчас я, похоже, эту удачу израсходовал на сто лет вперед.

Он счастливо улыбался, но посерьезнел и сказал другим тоном:

– Однако, ваше величество…

– Что?

– Вы уже пришли к решению, как это подать?

– Не понял, – ответил я.

– Нельзя признаваться в случайной удаче, – пояснил он с терпением опытного наставника, что втолковывает туповатому ученику, исполненному рыцарских доблестей. – Это снизит ваш…

– Рейтинг?

Он взглянул внимательно.

– И термин уже есть? А я думал, как сформулировать… Уверен, вы в интересах дела подадите так, что заранее все продумали и осуществили с блеском!

Я покачал головой.

– Все время говорил своим, что вот-вот Великие Маги вылезут и всем зададут.

Он пояснил:

– А это чтоб не отдыхали в этом отвратительно роскошном мире, а были наготове и трудились не покладая рук. И чтобы мечи продолжали оставлять у изголовья кроватей!

– Карл, – сказал я после паузы, – метите в политики?

Он даже отшатнулся в негодовании.

– Сэр Ричард! Я сибарит, люблю жить в свое удовольствие. Политики, что бы о них ни говорили, живут для общества. За долгую жизнь понял, мир должен быть таким, каким хотим видеть, а не какой на самом деле. Потому говорите всем то, что нужно.

Он поднялся, отвесил учтивый, но в то же время дружеский поклон, ухитряясь не переходить грань, что выглядит амикошонством.

– Спасибо за вино и кофе, ваше величество!

– Вам спасибо, – ответил я и тоже поднялся. – Такой камень с души, такой камень…

Он сделал движение в сторону двери, улыбнулся и растаял в воздухе, оставив после себя свежий морозный воздух и снежинки на полу.

Я опустился за стол и сжал голову ладонями. Значит, у магов и в подземельях оставалась подпитка мощью от Башен за счет того, что укрытия роют прямо под ними и даже если башню разрушить, камни по-прежнему сохраняют накопленную магию.

Возможно, именно потому самые ценные кольца и амулеты упрятаны в крепкие шкатулки. Посланные магами демоны могут отыскать их даже под завалами, вытащить и вернуть хозяевам. Или не хозяевам, тут уж кому повезет найти и ухватить первым.

Но Маркус на этот раз не разрушил Башни, а просто сжег их, распылил на атомы.

К счастью, я ничего не мог придумать лучше, как именно сжечь. А чтобы наверняка, пропалил на глубину, на какую, по моим прикидкам, могли уходить подземные помещения.

Конечно, на магов и не замахивался, тогда еще вообще не знал, что прячутся именно прямо под башнями, хоть и на достаточной для безопасности глубине.

И уж конечно, не мог знать эту сокровенную тайну, что их бесконечная жизнь зависит от камней Башни и может продолжаться только в Башнях или рядом с ними.

– Хрурт, – крикнул я, – не спи там! Передай, пусть вызовут герцога Гуммельсберга.

Через минуту Хрурт вернулся в комнату и сел на стульчик возле двери. По ту сторону в коридоре точно так же сидит Периальд или Ульман, эта троица со мной еще с самого первого моего клочка земли в Амальфи, бдят, преданы и горды, что проделали такой путь.

В какой-то момент я поднял голову, Хрурт смотрит неотрывно и с тревогой на лице.