Читать книгу "Русский с «Титаника» - Владимир Лещенко"

Он раздвинул тафтяные портьеры на квадратном иллюминаторе, даже скорее окне, разместил чемодан в особом шкафу с креплениями, поставил на полочку в уборной дорожный несессер, купленный в Париже специально для этой поездки, и вышел в коридор. И тут же нос к носу столкнулся с мужчиной лет сорока с хвостиком, с нафабренными усами и крошечной эспаньолкой, в костюме безупречного покроя, лаковых туфлях и с гвоздичкой в бутоньерке.

Он протянул руку Юрию и коротко представился:

– Робер Монпелье!

– Француз?

– Да. А вы, судя по всему, русский, мсье сосед?

– Да, – несколько растерялся стряпчий, – имею, так сказать, счастье быть подданным русского царя… Юрий Ростовцев к вашим услугам!

– Вот видите, я угадал! – рассмеялся сосед, переходя на родной язык Юрия. – Ваш акцент ни с каким не спутаешь. Как-никак я прожил в Санкт-Петербурге три с лишним года, хотя по рождению и привычкам – парижанин.

В этот момент из-за двери шагах в двадцати высунулась крепко сбитая и одновременно гибкая девица неопределенного возраста – то ли двадцати, то ли тридцати лет. Лицо под вуалью, не скрывавшей, впрочем, яркой косметики, синее с серебром платье – слишком короткое, из-под которого выглядывали черные рейтузы и высокие ботинки.

Протянув Ростовцеву руку как бы для поцелуя, она томно изрекла на плохом русском:

– Прейзираю!

– Не обижайтесь на мою ассистентку, мсье Юрий, – печально улыбнулся Монпелье, разводя руками. – Стелла по-русски знает только это слово да еще пару услышанных у кухарки выражений, которые не следует повторять в приличном обществе.

Между тем означенная Стелла, чуть поклонившись, скрылась за дверью.

– Что поделать, – продолжил Монпелье. – Она незаменимый помощник, но, увы, ее рассудок и поведение имеют некоторое… э-э-э… своеобразие. Я вынужден с этим мириться, тем более она дочь моей рано погибшей кузины…

Ростовцев вздохнул про себя: какие только знакомства не пошлет дорога?

Распрощавшись с вежливым французом, Юрий решил выйти на палубу – подышать напоследок воздухом земли, так сказать.

Посадка уже завершилась. А потом слабое подрагивание корпуса, передавшееся через каучуковые подошвы штиблет, сообщило, что в трюме заработали машины. На причале отдали швартовы, крепившие нос и корму к мощным береговым тумбам, и матросы быстро выбрали их, втянув на палубу с помощью лебедок, в то время как другие матросы, наоборот, разматывали буксирные концы, перекинутые на два подошедших с моря суденышка, «Гектор» и «Вулкан», как разобрал Юрий надписи на бортах.

И вот «Титаник» сначала еле заметно, а потом все быстрее начал удаляться от причала.

– Малый вперед! – донеслось с мостика, зазвонил судовой телеграф, а за кормой взбурлила вода – все три огромных винта провернулись на валах.

Волна, порождаемая движущимся вперед исполинским телом корабля, вспенила воды залива.

Из головы почему-то все не шел странный сосед и его спутница. Надо же, «презираю»! Кстати, а что значит ассистентка? Он врач? Или ученый? Ну, не фокусник же! С чего бы фокуснику ехать, точнее, плыть первым классом? Или, Юрий мысленно усмехнулся, может быть, дело обстоит несколько попроще, и господин из Парижа просто возит с собой любовницу под видом родственницы и помощницы? А даже если и в самом деле родственница, то в наше безумное и переменчивое время дальнее, так сказать, родство ничуть на теплоту семейных отношений не влияет.

Ну, да и бог с ними!

– Смотрите, смотрите!! – громко заорали почти у Юрия над ухом.

Очнувшись от пикантных мыслей, Ростовцев завертел головой и тут же замер, ощутив нехороший холодок под сердцем.

Пришвартованный у причальной стенки корабль, мимо которого они проходили, вдруг словно сам собой рыскнул в их сторону… Сухо треснули один за другим удары огромного бича, в воздух над причалом взвились со свистом пять или шесть гибких щупалец и хлестнули по разбегающейся толпе – это лопнули швартовые концы, каждый в шесть дюймов толщиной – по адмиралтейскому стандарту.

Освободившийся пароход, будто притянутый неведомой силой или толкаемый снизу огромным подводным чудовищем, неудержимо двинулся к «Титанику»…

Особенно жутким в тот миг Ростовцеву показалось то, что корабль противоестественно двигался кормой вперед, при этом безошибочно целя в котельное отделение. Юрий разглядел двух или трех бестолково мечущихся у фальшборта матросов и ровные золоченые буквы под урезом кормы – «Нью-Йорк».

Понять, что сейчас произойдет, было несложно – навалившись на корпус лайнера, «американец» проломит борт ко всем чертям и морская вода хлынет прямо к котлам, а те не замедлят взорваться…

Ревущий пар, вопли сваривающихся заживо пассажиров и команды, тяжело опускающийся в воды залива исполин…

– Стоп машина! – донесся отчаянный крик с мостика над головой Юрия.

«Не поможет!» – холодно прокомментировал внутренний голос.

Но люди на палубе «Нью-Йорка», подгоняемые выскочившими наверх офицерами, помчались на корму, готовую вот-вот ударить в корпус «Титаника», и начали сбрасывать за борт кранцы. Тут же «Гектор», который считанные минуты назад тащил «Титаник» от причала, зашел «Нью-Йорку» со стороны бака, и на палубу сорвавшегося со швартовых корабля полетел буксирный канат. Заклокотала вода, взбиваемая винтами «Гектора», тот во все свои лошадиные силы пытался оттянуть судно назад к берегу.

Какой-то миг Юрию казалось, что усилия буксира тщетны – непонятная сила все ближе подводила плавучий таран к их кораблю. Вот он совсем рядом…

«Нет, надо было брать билет на Гамбургские линии, говорили же умные люди!» – подумалось Ростовцеву.

Мелькнула и пропала мысль прыгнуть за борт. Тут высота в десяток саженей, не особо и попрыгаешь.

Истерично завизжали женщины в третьем классе…

Но в самый последний момент, когда Ростовцев уже вцепился в шлюпбалку в ожидании сбивающего с ног удара, лайнер проскользнул мимо кормы «Нью-Йорка», от которой его, казалось, отделяли считанные дюймы.

Неуправляемый «Нью-Йорк» развернуло бортом к волне, а потом инерция поволокла его обратно к пристани, где как назло под парами стоял еще один транспорт.

Вновь лихорадочно забегали матросы, вывешивая кранцы, вновь отчаянно запыхтел буксир. «Нью-Йорк» малым ходом уперся в борт товарища по несчастью, но, к счастью, похоже, ничего не повредил.

А «Титаник», вновь набирая ход, двинулся в открытое море, оставляя за кормой суету на месте своей возможной гибели. Юрий глубоко вздохнул, не без усилий разжав пальцы, впившиеся в сталь шлюпбалки. Команда и пассажиры вокруг него оживленно обсуждали едва не случившуюся катастрофу.

– Кто бы что ни говорил, – бормотал человек в пасторском облачении, – но не лучшая была идея давать кораблям имена языческих богов. Смейтесь, смейтесь! – отреагировал он на ухмылку соседа. – Но вот я в прошлом году осенью плыл на «Олимпике», так сказать, брате-близнеце нашего «Титаника», и как раз тоже в самом начале плавания у острова Уайт мы столкнулись с крейсером «Хок»! Помню белым днем и не самым полным ходом шли и, тем не менее, срубили бедолаге «Хоку» нос! А сами получили пробоину в пять сотен квадратных футов!