Читать книгу "Моя любимая свекровь - Салли Хэпворс"

Из многочисленных разговоров с Олли я знаю, что он обожает свою мать. Он буквально лопается от гордости, когда говорит о благотворительной работе, которую она в одиночку ведет среди мигранток в Австралии, многие из которых беременны или имеют маленьких детей. Ну – конечно, она решит, что цветы это ерунда, внезапно понимаю я. Я идиотка. Возможно, мне следовало бы привезти одежду для грудничков или что-то для их матерей?

– Ладно, Олли, хватит, – говорит она через пару секунд, когда он не отпускает ее. – Она выпрямляется во весь рост. – У меня даже не было возможности как следует поздороваться с Люси!

– Почему бы нам не пойти в гостиную выпить, и мы все познакомимся поближе, – предлагает Том, и мы все поворачиваемся к задней части дома.

И тут я замечаю, как кто-то выглядывает из-за угла.

– Нетти! – восклицает Олли.

Если между Олли и Томом нет сходства, то Антуанетта, несомненно, дочь Тома. У нее те же румянец на щеках и коренастость, но при этом она очень хорошенькая. А еще стильная в сером шерстяном платье и черных замшевых сапогах. По словам Олли, его младшая сестра замужем, бездетна и работает в какой-то маркетинговой компании, и ее часто приглашают выступить на конференциях о том, чего способна добиться женщина. Ей тридцать два года, всего на два года больше, чем мне, и признаюсь, мне это казалось впечатляющим и немного пугающим, но все мои страхи растворились, когда она радостно меня обняла. Все Гудвины, похоже, любят обниматься.

Возможно, все, кроме Дианы.

– Я так много о тебе слышала, – говорит Нетти. Она берет меня под руку, обволакивая меня облаком дорогих духов. – Пошли, познакомишься с моим мужем Патриком.

Нетти тащит меня через арочный дверной проем, мимо того, что выглядит как лифт. По дороге мы проходим мимо картин в рамках и цветочных композиций, а еще фотографий семьи на отдыхе – на горнолыжных склонах и на пляже. Есть одна фотография Тома, Дианы, Нетти и Олли на верблюдах в пустыне с пирамидой на заднем плане, они держатся за руки, а свободные поднимают к небу.

Когда я была маленькой, мы проводили отпуск в курортном городке Портарлингтоне – в часе езды от нашего дома.

Мы оказываемся в комнате размером примерно с мою квартиру, заставленной диванами и креслами и тяжелыми деревянными приставными столиками, а еще повсюду огромные дорогие ковры. Из кресла поднимается гигант.

– Патрик, – представляется он.

Рукопожатие у него липкое, но вид у него извиняющийся, поэтому я делаю вид, что не замечаю.

– Люси. Приятно познакомиться.

Возможно, я представляла мужа Нетти невысоким, элегантным, стремящимся угодить, как она. Я считала, что Олли с его ростом в шесть футов три дюйма – высокий, но Патрик определенно похож на гору – шесть футов семь дюймов, не меньше. Если не считать роста, он немного напоминает мне Тома: клетчатая рубашка и хлопчатые брюки, круглое лицо и энергичная улыбка. На плечи он набросил свитер крупой вязки, в модном студенческом духе.

Покончив с приветствиями, Олли, Том и Патрик утопают в подушках большого дивана, а Диана и Нетти направляются к… барной стойке! Мгновение я колеблюсь, потом иду следом за женщинами.

– Садись, Люси, – приказывает мне Диана.

– О, я рада помочь…

Но Диана поднимает руку, чтобы меня остановить.

– Пожалуйста, – говорит она. – Просто садись.

Диана, очевидно, пытается быть вежливой, но я невольно чувствую себя отвергнутой. Конечно, откуда ей знать, что я фантазировала о том, как мы будем соприкасаться локтями на кухне, возможно, даже столкнемся с небольшим салатным кризисом, который я легко преодолею, сымпровизировав заправку (салат – это предел моих кулинарных способностей). Откуда ей знать, что я представляла, как мы уютно пристроимся бок о бок, пока она будет показывать мне альбомы фотографий или семейные древа и излагать пространные семейные истории, от которых Олли будет стонать и закатывать глаза. Она не знает, что я планировала провести весь вечер рядом с ней, и к тому времени, когда мы вернемся домой, она будет так же очарована мной, как и я ею.

Вместо этого я села.

– Значит, вы с Олли вместе работаете? – спрашивает Том, когда я сажусь рядом с Олли на диван.

– Да, – отвечаю я. – Уже три года.

– Три года? – Том разыгрывает потрясение. – Ты не торопился, приятель?

– Мы медленно закипаем, – откликается Олли.

Олли был типичным «надежным парнем с работы». Всегда готов был выслушать про мои катастрофические провалы на свиданиях, подставить плечо и дать возможность поплакаться в жилетку. В отличие от одержимых властью, желающих настоять на своем придурков, с которыми я обычно встречалась, Олли был веселым, скромным и неизменно хорошим парнем. И – что самое главное – он обожал меня. Мне потребовалось время, чтобы это понять, но быть обожаемой оказалось намного приятнее, чем быть обманутой харизматичными ублюдками.

– Он, случаем, не твой босс? – подмигивает мне Том. Звучит ужасно сексистски, но на Тома трудно сердиться.

– Том! – одергивает его Диана, но видно, что ей тоже трудно на него сердиться.

Она вернулась с напитками и поджимает губы, как мать, пытающаяся журить своего очень милого непослушного малыша. Протянув мне бокал красного вина, она садится по другую сторону от Олли.

– Мы в равном положении, – говорю я Тому. – Я ищу персонал на разные технические должности, Олли занимается вспомогательным персоналом. Мы тесно сотрудничаем.

В последнее время очень тесно. Все началось, как ни странно, во сне. Странный, извилистый сон, который начался на барбекю моей двоюродной бабушки Гвен и закончился в доме, где жила моя лучшая подруга из начальной школы, но она была уже не маленькой девочкой, а настоящей старушкой. Где-то посередине в нем появился Олли. И так же, как моя лучшая подруга из начальной школы, он был другим. Сексуальнее. На следующий день, на работе, я отправила ему письмо, в котором сказала, что он мне прошлой ночью приснился. Последовала ожидаемая шутливая переписка, мол: «И что я там делал?», но со скрытым смыслом. Кабинет Олли находился сразу за стенкой от моего, но мы вечно посылали друг другу письма: остроумные замечания о прическе нашего общего босса в стиле Дональда Трампа, о подозрительном поведении на офисной рождественской вечеринке, просьбы заказать суши на обед. Но в тот день все было иначе. К концу дня сердце у меня екнуло, когда его имя появилось в моем почтовом ящике.

Какое-то время я относилась к происходящему хладнокровно. Это было свидание, легкая интрижка… уж конечно, не отношения и не роман моей жизни. Но когда я обратила внимание на то, как он каждое утро подает пьянице на вокзале (даже после того как пьяница оскорбил его и обвинил в краже выпивки); как он заметил потерявшегося в торговом центре маленького мальчика и тут же поднял его над головой и спросил, а вдруг тот видит где-нибудь свою маму… И когда он начал все больше и больше занимать мои мысли, пришло понимание: вот оно. Он – тот самый.