Читать книгу "Властелин Зимы - Жанна Лебедева"

– Сейчас найду, а ты готовься, – бросил через плечо Данияр, бодро роясь в настенном шкафу со склянками.

– К чему? – насторожилась Вита.

– Отблагодарить меня надо.

Данияр сиял. В его блистающих глазах и мечтательной улыбке отчетливо читалась незамысловатая симпатия, которую парень даже не пытался скрыть. С чего бы? Вита ведь повода ему не давала, наоборот, старалась держаться погрубее и порезче, чтобы опасался. Так спокойнее и проблем меньше, а он, видишь ли, заигрывать вздумал.

– Мы так не договаривались, – прорычала грозно, но Данияр был настойчив:

– Сама могла догадаться. Дело рисковое, нужно отблагодарить. Поцелуй, с тебя ведь не убудет?

– Не договаривались мы на поцелуй.

– Не ломайся. Ишь, недотрога какая…

На улице прошелестели по снегу шаги нескольких визитеров. Троих, кажется. Данияр по-песьи вскинулся и весь затрясся мелкой дрожью.

– Ведьма. Госпожа Ведьма вернулась… – прошелестел одними губами, почти без звука, но Вита услышала и тоже испугалась.

Еще не пойманные врасплох, они живо метнулись за печку и прижались там друг к дружке, как перепуганные воробьи. И вовремя. Спустя миг тяжелая дверь отворилась, впустив в комнату ленты холодного воздуха, и снова закрылась.

– Убери свою магию, Чернороза, я не терплю чужой ворожбы.

Незнакомый властный голос назвал знакомое имя – имя ведьмы. Чернороза. Вита была ближе к выходу из их с Данияром укрытия, поэтому одним глазком наблюдала за происходящем.

Пришли четыре женщины. Знакомая лишь одна – ведьма Чернороза. Она здорово состарилась с тех пор, как Вита видела ее последний раз. Давно это было. Слишком давно, но все же в сморщенном, посеревшем лице угадывались виденные ранее черты – крючковатый нос, густые, сросшиеся брови и наполненные непроглядной тьмой глаза с алыми искрами на дне.

Три спутницы Чернорозы были Вите незнакомы. Одна – седая и очень высокая, похожая на серебристую старую березу, вторая – коренастая, как подгорный гном, по самые глаза закутанная в цветастую шаль, третья – как сама Чернороза, темноглазая и носатая…

Ведьмы начали говорить. Непонятно, коротко, тихо. Это был чужой язык – ни одного слова не понять, но по тревожному тону и тайной обстановке Вита интуитивно поняла, что обсуждается что-то серьезное…

Глава 2. Зверь холода

Ган выскользнул из воды на берег, неуклюже прополз по нему серой тушей до того места, где холодный, посеребренный солью песок сходился со снегом, и поднялся на ноги человеком.

Вода стекала по его дымчатым волосам, по серому с темным крапом плащу, по кожаной, металлического цвета броне. Звериная тень – морской леопард, грозный хищных окованных льдами морей – некоторое время колыхалась в воздухе, а потом исчезла.

Ган ступил на снег и принюхался. Ветер бросил в лицо горсть снежинок, вперемешку с остывшим запахом Игривицы: ароматный дым печей, козий дух, хлеб, молоко, человечья кровь.

Деревня не интересовала слугу Властелина Зимы – в данный момент у него имелось особое задание, важное и неотложное. Отыскать ведьму. Всех ведьм, что, по слухам, по раздобытым немыслимым усилиями сведениям, собрались на пятилетний совет. Выследить их оказалось трудно, почти невозможно, даже тонкий нюх оборотня не помогал против магии, заговоров и чар, против волшебных зелий и трав, способных отвести любой взгляд и спутать любое чутье.

Никто из слуг Властелина Зимы ведьм так и не отыскал. Ган тоже пока не смог, но он не сдался и пошел иным путем – разнюхал про ведьминого ученика, который, в отличие от самой ведьмы, был не таким усердным в плане хитростей и уловок, а посему умудрился наследить на побережье. Там Ган и отыскал его следы. Жаль, куда они ведут, выяснить не получилось – свой путь до заветного убежища мальчишка умело скрыл.

Зверь двинулся вдоль берега. Запах Игривицы стал отчетливее, ярче. Теперь стало ясно, что источник его – не случайный порыв ветра. Его на себе принес человек. Женщина. Дева. И запах ее с запахом ведьминого мальчонки перемешан.

Надо найти.

Мальчишку-ученика или деву. Хоть кого-то из них.

Бесшумным широким шагом Ган поднялся из-под берега к лесу. Там, глянув на омытую морем, заброшенную бурей на кручу черную коряжину, поднял руку и потребовал: «Дай коня!», и хитрый дух Хати-Йоремуне, владыка метаморфоз, послушался.

Встал конь посреди снежной поляны – безглазый, черный, корявый весь, со стороны на сторону перекошенный. Ног у него пять, ноздри три. И уши – одно посреди лба, другое на шею сдвинуто.

«Дай упряжь!» – новый приказ, и первая горсть снега, брошенная на глянцевую спину, стала седлом. Вторая растеклась по бугристой морде уздечкой, повисла на шее поводом.

Ган кивнул сам себе – сойдет – вскочил на спину коню, дал новый приказ: «Нюхай!». Деревянный конь ответил воем ветра и скрипом мучимого бурей леса, заскулил, застонал. Взял след и пошел по нему, утопив в снежных клубах уродливую голову.

***

Ученик отыскался неожиданно быстро.

Он стоял у лесной опушки и исходил искристым алым заревом. Это аура его пылала от лишних эмоций и чувств. Пылала так, что видно было издалека…

Ган сморщил нос, оскалил человечьи свои зубы. Гадость. Эмоции. Чувства… Глупость!

И слабость. А слабых жалеть нельзя. Ган вообще никого не жалеет, но таких, расчувствовавшихся – особенно.

Мальчишка поздно заметил всадника. Всполошившись, накинул морок и зайцем метнулся в сугроб, но Ган отследил движение и пустил коня рысью вслед летящей над снеговыми волнами зачарованной поземке.

Не уйдешь!

Поиграв с жертвой самую малость – погоняв бедолагу под снегом – Ган вскинул руку и ударил по воздуху наотмашь. Тут же грянул гром, и холодная яркая вспышка озарила сосновые кроны. Посреди мягкой белой кучи обелиском выросла глыба льда, с застывшим внутри человечьим телом. Глаза горят, руки вывернуты, рот перекошен криком…

Попался.

Ган приблизился, спрыгнул на землю из седла. Улыбнулся сам себе, радуясь собственной силе, наслаждаясь ею. Велика мощь Властелина Зимы, и с верными слугами своими он делится ею щедро. Все подвластно им – и дикие леса, и злые морозы, и яростные глубины бездонного северного моря. Слуги Властелина Зимы – великие колдуны! И нет никого сильнее них на этом краю света.

Широкая ладонь легла на прозрачный бок ледяной глыбы. Сейчас она стала ведьминому ученику тюрьмой, потом, после допроса, станет могилой. Пальцы утонули в глянце, растопили его, заставив глыбу оплыть, растечься водой, выпустить наружу светловолосую мокрую Даниярову голову.

– Что тебе нужно, зверь проклятый? – простучал зубами пленник, едва разлепив посиневшие от холода губы.

– Что мне надо, я возьму, – коротко ответил Ган и тяжело хлопнул на лоб Данияра свою холодную ладонь.