Читать книгу "Жестокий ангел - Шэрон Кендрик"

– Ведь так? – настаивал он. – Тебе нравится, что они смотрят на твою… грудь?

Крессида задохнулась, когда он протянул руку и, как бы между прочим опытным движением обведя вокруг соска, накрыл ею грудь. Когда дело доходило до ласк, по многолетнему опыту и благодаря инстинкту, который никогда ему не изменял, Стефано знал, как удержать ее в своих объятиях. У Крессиды подкосились ноги, когда удовольствие, которое доставил ей Стефано, пламенем охватило все ее тело… Это было так давно. Так давно…

Он молчал, как будто чувствовал, что слова стали бы помехой и вернули бы их к действительности. За него говорили пальцы, с волнующей осторожностью двигаясь по тонкой ткани купальника. Он медленно наклонил голову и с наслаждением поцеловал ее шею, потом нежно коснулся языком мочки уха и наконец завладел ее губами, заставляя Крессиду поверить, что его желание так же пылко, как и ее. Презирая свою слабость, она отдала себя во власть этого поцелуя, отвечая Стефано поцелуем, полным давно сдерживаемой страсти, будто он был последней истинной ценностью в мире.

Даже в худшие времена, а таковых было предостаточно, Стефано всегда обладал способностью вызывать у нее ответное чувство. Он был ее учителем, ее наставником. Он научил ее искусству любви, и тут никто, никто не мог его заменить.

Стефано вновь заговорил:

– И вот сюда. – Его рука скользнула вниз по мягкой плоти ее бедер. – Тебе нравится, когда смотрят сюда?

Он говорил, а она чувствовала на своих губах его теплое дыхание. Он умышленно обижал ее и все же вызывал в ней такое желание, что ей пришлось ухватиться за его крепкие плечи, чтобы не упасть, обессилев, к его ногам.

– Как ты думаешь, они не прочь бы заняться с тобой тем, чем собираюсь заняться я, а? – Пальцы Стефано оказались уже под купальником, нащупав сладостную влагу. Крессида приглушенно застонала и крепко обвила руками его шею.

– Стефано! – вскрикнула она, уткнувшись ему в плечо.

Благоразумие покинуло ее, она была не в силах отказаться от счастья, которое он ей доставлял. Ее губы беспомощно прижались к его шее.

– Стефано… Нет! Мы не должны… Ты ведь знаешь, мы не должны. – Это была мольба, но не вполне искренняя, и они оба знали об этом.

Настойчивые движения руки прекратились, и он холодно оттолкнул Крессиду, которая, не веря своим глазам, наблюдала, как он спокойно подошел к зеркалу над раковиной, поправил галстук, посмотрел на дорогие золотые часы, а потом с усмешкой на нее.

– Ты права, мы не должны, – согласился он. – У меня назначена деловая встреча. Очень важная и серьезная, поважнее того, чтобы второпях заниматься любовью.

На какую-то секунду Крессида потеряла дар речи, пытаясь вникнуть в смысл того, что он только что ей сказал. Но, придя в себя, подогреваемая глубоким отвращением к самой себе, она взорвалась: с криком бросилась на Стефано и начала неистово колотить по его крепкой, как стена, мускулистой груди.

– Как ты посмел? Почему ты себе это позволил? – не унималась она.

– Что? – спокойно спросил он.

– Прийти сюда и…

– Дотронуться до тебя? – усмехнулся он. – Поцеловать тебя? Заставить твое тело откликнуться на прикосновение моих пальцев и почувствовать, как сильно ты до сих пор хочешь меня, даже сейчас?

– Что ты говоришь? Ты животное! – кричала Крессида. – Ты низкий, никчемный…

Он смеялся. Глаза его светились радостью. Взяв ее руки в свои, Стефано посмотрел на Крессиду, как будто она была маленькой и очень непослушной девочкой.

– Шшш, дорогая, – пробормотал он, – тебе не следует называть так своего мужа…

– Очень скоро ты перестанешь быть моим мужем! – негодовала она. – Я все время твержу тебе об этом!

– Тише. – Он поморщился. – Вот упрямица! Не забивай свою красивую маленькую головку подобными мыслями. Ведь нет ничего плохого в том, что я хочу заниматься с тобой любовью. Это совершенно естественно.

– Я лучше в аду сгорю!

Он говорил все так же спокойно, будто она не сказала ни слова. На его губах была все та же уверенная улыбка, а в холодных блестящих глазах – та же самая искорка предвкушения.

– Я знаю, ты хочешь меня, а я хочу тебя. Но не сейчас и не здесь. Я не сторонник того, чтобы после столь долгой разлуки это произошло на полу твоей гримерной. Я хочу, чтобы была кровать, пусть маленькая, но непременно кровать. И чтобы длилось это целую ночь. Мы будем заниматься любовью всю ночь.

– Этому не бывать! Заруби себе на носу, Стефано. Тебя не будет рядом со мной. Никогда. С нашим браком покончено. Все. Конец.

Он покорно посмотрел на нее, затем пожал плечами в типично итальянской манере, которая когда-то казалась ей совершенно очаровательной.

– Я все еще хочу тебя, – сказал он.

– Бандит! – парировала она, вспомнив его удивительно старомодное отвращение к сленгу и ухватившись за него как за спасательный круг.

– К тому же… – он еще раз пожал плечами, – cara,[1]ты достаточно хорошо знаешь меня и тебе не надо объяснять, что я всегда получаю то, что хочу.

Она подумала, как бы ее наказали за совершение убийства в состоянии аффекта.

– Только не на этот раз, крыса!

Он широко раскрыл глаза.

– А я-то и забыл, в какую ярость ты можешь меня привести. Насколько я помню, существовал только один верный способ укротить твое бешенство.

Стефано попытался было приблизиться к ней, но она отшатнулась, словно он собирался вонзить в нее нож. Если бы он дотронулся до нее, она бы погибла.

– Убирайся отсюда! – закричала она, и тут послышался стук в дверь.

В ужасе зажмурившись, она схватила кимоно, накинула его поверх купальника, туго затянув пояс.

– Вот что ты наделал, – прошипела она.

В темных глазах Стефано засветилось злорадство. И он уже в который раз пожал плечами.

– Наверняка здесь и раньше бывали мужчины, правда? – усмехнулся он.

Крессида бросила на него свирепый взгляд и распахнула дверь. На пороге стояла Алексия, секретарша мистера Харви, продюсера. Выражение удивления на ее лице тут же сменилось ослепительной улыбкой в сторону Стефано.

– Мне показалось, что я видела, как вы вошли сюда, – сказала она.

– Мистер ди Камилла просто… хотел взять у меня… автограф, – вмешалась Крессида, понимая, насколько смешно прозвучали ее слова.

И выражение лица Алексии это подтверждало: не похож этот мужчина на поклонника, неотлучно дежурящего у театрального подъезда в ожидании автографа актрисы. Она обратила на него взгляд своих фарфорово-голубых глаз.

– Джастин ждет вас в фойе, – сказала она, слегка склонив голову набок, так что прядь золотистых волос зазывно упала ей на один глаз.