Читать книгу "Лавандовое утро - Джуд Деверо"

Сейчас, спустя много лет, Джоселин Минтон стала в жизни мисс Эди всем. У нее не было собственных детей. И она всем сердцем сожалела об этом.

Выполнив свои обязанности в маленьком колледже, где работы было много, а платили очень мало, Джоселин прыгала в свой автомобиль и летела домой. После «обязаловки», как она называла визит к отцу и мачехе, Джоселин отправлялась к мисс Эди. Та встречала ее с распростертыми объятиями. Джоселин была единственным человеком, которого не пугала строгая, казалось бы, неприступная внешность мисс Эди. «Мой ангел-хранитель! — называла старушку Джоселин. — Даже не знаю, как бы я выжила, если бы не вы».

Эди понимала, что это преувеличение, люди не умирают от недостатка книг. Они не умирают от жизни с отцом, мачехой и двумя сводными сестрами, которые считают, что посещение ралли и есть вхождение в высшее общество. Но было кое-что и другое, от чего можно было умереть.

И эти встречи были лучшим событием в их теперешней жизни. Эди впервые увидела девочку и ее семью, прожив целых четыре месяца в красивом доме, который купил Алекс. Дом, в котором жила эта странная семейка, принадлежал родителям Клер и после ее смерти перешел к Джоселин. Не нужно было прилагать особых усилий, чтобы понять, что деньги Клер были быстро потрачены.

Мисс Эди видела отца Джоселин и ее мачеху, затянутых в кожу, а также высоких длинноногих девиц, на которых был минимум одежды, и Джоселин, семенившую за ними. Она обычно держала в руках книжку, грязные светлые волосы падали на лицо, в глубоких синих глазах девочки светился ум. Она не была такой красавицей, как ее мать (мисс Эди видела фото Клер), но в Джоселин было нечто такое, что невольно привлекало Эди к этому ребенку. Может быть, ее упрямый подбородок с едва заметным намеком на продольную ямочку? Это напоминало Эди другой подбородок, обладателя которого она когда-то любила больше жизни. Или, может быть, та неприкаянность, которая исходила от этой девочки? Она была чужая в этой семье, она отличалась от людей, с которыми жила.

Для начала мисс Эди удалось дважды поговорить с девочкой. Один раз это произошло в библиотеке, и они провели тридцать минут, обсуждая «Хроники Нарнии». Во второй раз мисс Эди решила прогуляться мимо дома девочки, а та каталась на велосипеде, выписывая круги вокруг дома.

— Когда я была ребенком, мы играли в «классики», — заметила мисс Эди.

— В «классики»?

— Если у тебя есть кусочек мела, то я покажу…

Джоселин убежала в дом за мелом. Когда-то мисс Эди для прогулки нужна была всего лишь трость. Но работа с мистером Бреннером и его командой требовала все больших и больших усилий, нагрузка на ноги все возрастала, и Эди знала, что вскоре ей придется перейти на костыли, потом на коляску, а затем… Она не любила думать об этом.

Эди почувствовала, что кто-то наблюдает за ней, и, повернувшись, увидела отца Джоселин. Он был одет небрежно, кое-как, во что-то старомодное. Похоже, он не брился несколько дней. Он сидел на сверкающем синем мотоцикле, то и дело выжимая газ, ему, видимо, нравился рев мотора. Соседи уже не раз жаловались и наверняка выкинули бы его из коттеджного поселка, если бы не одно обстоятельство. Гэри Минтон был мастер на все руки, который приходил хоть посреди ночи, чтобы починить туалет или ванну. Однажды он спас ребенка, вытащив его со дна бассейна, а в другой раз залез на дерево, чтобы снять оттуда слишком резвого малыша. Поэтому жителям приходилось мириться с тем адским шумом, который извергали мотоциклы, принадлежавшие его семейству.

Он наблюдал за мисс Эди с таким видом, будто подозревал, что она способна причинить вред его дочери. Мисс Эди отвернулась. Лучше бы на себя посмотрел!

Джоселин вернулась с кусочком мела.

Эди показала ей, как начертить на дороге клеточки для «классиков», как бросать камешек, как прыгать к нему на одной ноге.

Несколько дней спустя Эди открыла дверь и увидела маленькую, худенькую девочку, светлые белокурые волосы падали ей на лицо, она сидела на верхней ступеньке и плакала. Эди не удивилась.

— Простите, — пробормотала Джоселин и вскочила. — Я не знала… — Кажется, Джоселин растерялась.

Эди заметила уголок пластикового портфеля в кустах гибискуса и поняла, что девчушка убежала из дома.

В тот день девочка провела в доме Эди целых три часа. Они разговаривали о книгах, обсуждали исследование, которое Джоселин проводила в школе. Эди хотела преподать урок ее отцу, она хотела, чтобы он забеспокоился, чтобы обратил на своего ребенка внимание.

Потом Эди отвела девочку домой, она рассчитывала высказать горе-родителям все, что думает по поводу их воспитания. Но к удивлению Эди, ни отец, ни мачеха даже не поняли, что Джоселин убежала. Хуже того, ее отсутствие нисколько не удивило и не обеспокоило их. Пусть Джоселин делает что хочет, им все равно.

В ту ночь Эди позвонила Алексу и рассказала ему о ситуации с девочкой. Дела обстояли хуже, чем он думал.

— Она необычайно умна, интересуется книгами и учебой. И страшно любознательна. Ты бы видел ее лицо, когда я играла Вивальди. Это как если бы Шекспир жил среди городских недоумков. Я говорила тебе о ее сводных сестрах? Они отвратительные…

— Да, — ответил Алекс, — но расскажи подробнее.

В следующие выходные, как Эди и надеялась, Джоселин появилась около ее дома, сделав вид, что она просто проходила мимо. Эди пригласила Джоселин войти, затем позвонила ее отцу и сказала, что девочка может помочь ей с проектом, над которым она работает. Он не спросил, что это за проект, более того, ему даже не пришло в голову, что ее желание остаться у чужого человека должно насторожить.

— Да, — сказал отец Джоселин, — я слышал о вас и знаю, где вы живете. Конечно, Джос может вас посетить. А если у вас полно книг, то она будет просто счастлива. Она — копия своей матери.

— Значит, она может остаться у меня на целый день? — спросила Эди, и ее голос был гораздо официальнее, чем обычно. Она старалась погасить растущую неприязнь к этому мужчине.

— Разумеется. Пусть остается. Мы собираемся на ралли, так что домой вернемся поздно. Вы можете оставить ее на ночь, если хотите. Я уверен, Джос против не будет.

— Пожалуй, я так и сделаю, — сказала Эди и положила трубку.

Джоселин провела ночь в ее доме. Они искренне наслаждались компанией друг друга, и девочка ушла только в воскресенье вечером. А перед уходом подбежала к Эди и обняла ее.

— Вы самая хорошая, самая умная, самая замечательная из всех, кого я знаю.

Эди постаралась сдержать эмоции и лишь обняла девочку в ответ.

Теперь Джоселин проводила в доме Эди все выходные и большинство праздников. Это были два одиноких человека, которые нуждались друг в друге и радовались обретенной дружбе. Они проводили вместе свободное время, а по воскресеньям посещали церковь и любили посидеть в саду.

Что касается отца Джос, то если поначалу Эди осуждала его за невнимание к дочери, то потом она поняла, что он так же сильно любит Джоселин, как любил ее мать, и хочет лишь одного — чтобы девочка была счастлива.