Читать книгу "Забытое дело - Майкл Коннелли"

Киз поставила стаканчик на свой стол, на котором уже высилась стопка папок. Там же стояла кофейная чашка, битком набитая карандашами и ручками, и рамка, повернутая таким образом, чтобы фотография в ней оставалась не видна. Рядом гудел включенный ноутбук. Райдер перешла на новое место неделей раньше, пока Босх проходил медицинское обследование и заполнял бумаги, необходимые для возвращения на работу.

Второй стол, чистый и пустой, ждал его. Гарри сел на стул и поставил стаканчик. Рот сам растягивался в улыбку, и ему с трудом удавалось сохранять серьезный вид.

– С возвращением, Рой, – сказала Киз.

Босх не выдержал и улыбнулся, подумав, как приятно, когда тебя снова называют Роем. Многие из детективов отдела убийств помнили и соблюдали эту традицию. Много лет назад в голливудском отделе департамента работал человек по имени Рассел Кастер. Профессионал до мозга костей, через руки которого прошли десятки начинающих. В 1990-м Кастера убили в банальной перестрелке, когда он возвращался после смены домой. Но традиция называть друг друга Рой – независимо от настоящего имени – так и осталась. Почему Рой – этого уже никто толком не помнил. Одни утверждали, что так звали напарника Кастера, которому очень нравился Рой Экафф.[2]Другие утверждали, что Кастеру нравилось, когда коп действует в манере Роя Роджерса,[3]парня в белой шляпе, всегда готового прийти на помощь и восстановить справедливость. Впрочем, это уже не имело значения. Босх просто считал честью для себя зваться Роем.

Он сел. Стул оказался старый, сиденье комковатое, так что боль в спине была гарантирована. Босх надеялся, что просиживать штаны не придется. Всю свою карьеру ему пришлось жить под девизом: «Не просиживай штаны – стучи в двери». Вряд ли за время его отсутствия это правило изменилось.

– Где все?

– Завтракают. Совсем забыла. На прошлой неделе мне сказали, что по понедельникам все обычно приходят пораньше и встречаются за завтраком. Ходят в «Пасифик». Вспомнила только сегодня, когда пришла и никого не застала. Ничего, скоро вернутся.

Вагон-ресторан «Пасифик» давно пользовался популярностью у высших чинов полицейского управления Лос-Анджелеса и детективов отдела убийств и ограблений. Босх знал не только это, но и кое-что еще.

– Двенадцать баксов за яичницу. Похоже, здесь внеурочные оплачиваются дополнительно.

Райдер улыбнулась и кивнула:

– Так и есть. Но ты все равно не успел бы управиться со своей яичницей. Полетел бы к шефу.

– Ты и об этом слышала?

– Держу ушки на макушке. Жетон получил?

– Да.

– Я сказала ему, какой номер ты хотел бы иметь. Тот?

– Да, Киз, спасибо. Спасибо за все.

– Ты меня уже поблагодарил. Не надо повторяться.

Босх кивнул и огляделся. На стене за спиной Райдер висела фотография, запечатлевшая двух детективов у тела, лежавшего на сухом бетонном дне реки Лос-Анджелес. Судя по шляпам, дело было в начале пятидесятых.

– С чего начнем?

– Все дела разделены на несколько блоков с временным периодом в три года. Начинаем с самого раннего и идем по порядку. Говорят, с эпохой лучше знакомишься. К тому же помогает идентифицировать серийных убийц. За два года нашли четверых, о которых никто ничего и не знал.

Босх понимающе кивнул.

– Какие годы у нас?

– У каждой группы четыре-пять блоков. Мы новенькие, так что нам досталось четыре. – Она выдвинула средний ящик стола, достала листок и протянула Босху.

Босх/Райдер

1966 1972 1987 1996

1967 1973 1988 1997

1968 1974 1989 1998

Он внимательно просмотрел список порученных дел. Те, что вошли в первый блок, приходились на тот период, когда его не было в городе, и на время службы во Вьетнаме.

– Лето любви. Я его пропустил. Может, поэтому у меня все не так.

Босх сказал это просто так, чтобы что-то сказать. Второй блок начинался с 1972-го – года, когда он пришел в полицию. На второй день, когда они были в патруле, позвонили из Вермонта. Женщина попросила полицию проверить ее мать, которая не отвечала на звонки. Босх обнаружил ее в ванне, утопленную, с руками, связанными собачьими поводками. Вместе с ней в ванной лежала и мертвая собачка. Интересно, может быть, сейчас ему достанется то, так и оставшееся нераскрытым, убийство.

– Почему мы получили именно эти годы?

– Они перешли к нам от других групп. Ребят немного разгрузили. А вообще-то начали издалека. Я слышала в пятницу, что нам подбросили один горячий «висяк» от восемьдесят восьмого. С него сегодня и начнем. Такой вот подарок по случаю возвращения.

– Что значит горячий «висяк»?

– Это когда обнаруживается совпадение по ДНК, или компьютер выдает что-то новенькое, или министерство юстиции просто тычет пальцем наугад.

– В нашем случае?

– Кажется, совпадение по ДНК. Скоро узнаем.

– А на прошлой неделе тебе ничего не сказали? Я бы мог просмотреть материалы за уик-энд.

– Знаю, что мог бы, Гарри. Но дело старое, так что спешить особенно некуда. В этом отделе работают немного по-другому.

– Да? И как же?

Райдер раздраженно посмотрела на него, но ответить не успела – дверь открылась, и офис стал заполняться людьми. Райдер вышла из закутка. Босх последовал за ней. Она представила его остальным сотрудникам отдела. Двух детективов, Тима Марсию и Рика Джексона, Гарри знал по прошлой работе. Две другие группы составляли Роберт Реннер с Виктором Роблето и Кевин Робинсон с Джин Норд. Их, как и Альберта Пратта, начальника отдела, Босх знал только понаслышке. Каждый считался следователем высокого класса.

Встретили его радушно, но не шумно, немного сдержанно. Босх понимал, что к нему, возможно, относятся настороженно и даже с подозрением. На место в отделе претендовали многие детективы, и тот факт, что оно досталось человеку, вернувшемуся на службу после трехлетней отставки, вызывал вопросы. Понимал Босх и то, что – как напомнил шеф – своим назначением обязан в первую очередь Киз. Последнее время она находилась в штате начальника полиция в должности аналитика. Все плюсы, которые давала приближенность к шефу, Киз променяла на возможность работать с «возвращенцем» в отделе заново открытых дел.

После всех рукопожатий Пратт пригласил Босха и Райдер в свой кабинет для отдельного разговора. Он сел за стол, а они устроились рядышком на стульях. Для какой-либо другой мебели в похожей на чулан комнате места не хватило.