Читать книгу "Неприятности – мое ремесло - Рэймонд Чандлер"

– Ничего подобного. Решетка опускается под собственной тяжестью. Мы проверяли, мистер Петтигрю. – Лейтенант взъерошил черные кудри. – К несчастью, это не все.

– Не все? – На виске Джо, словно крохотный яростный молоточек, забилась жилка. Он очень устал. Много маленьких усталостей, скопившихся за долгие годы, превратились в одну громадную усталость. Джо сунул руку в карман и сжал коробочку, обернутую в туалетную бумагу.

Детективы встрепенулись. Рука Редера потянулась к бедру, мышцы на ногах напряглись.

– Это всего лишь нюхательный табак, – сказал Джо Петтигрю.

Вальдман встал.

– Отдайте, – резко бросил он, шагнув к Джо.

– Вещь совершенно безвредная.

Джо извлек из кармана коробочку, размотал туалетную бумагу, поднял смятую крышку, пальцем коснулся порошка – на дне оставалось не больше столовой ложки – на две хороших щепотки. Две отсрочки приговора.

Он перевернул ладонь и высыпал содержимое коробочки на пол.

– Впервые вижу нюхательный табак такого цвета, – сказал Вальдман, забрав опустевшую коробочку. Стертые буквы на смятой крышке читались с трудом.

– Это не яд, – сказал Джо. – По крайней мере, не в том смысле, как вы думаете. Мне он больше не нужен. Так на чем вы остановились, лейтенант?

Вальдман отошел от него, но не сел, остался стоять.

– Другой недостаток этой версии – бессмысленность убийства. Если, конечно, женщину задушил Портер Грин. Ваши слова заставили меня усомниться в этом, мистер Петтигрю. А вы быстро соображаете. Если отпечатки на шее – довольно четкие и останутся такими еще некоторое время – принадлежат вам, говорить больше не о чем.

– Это не мои отпечатки, – сказал Джо Петигрю. Он протянул руки ладонями вверх. – Сами смотрите, мои руки в два раза меньше его.

– А стало быть, мистер Петтигрю, – голос Вальдмана постепенно набирал силу и мощь, – если вы застрелили Портера Грина, когда ваша жена была уже мертва, вы не могли придумать ничего глупее, чем сбежать. Присяжные никогда не обвинили бы вас в предумышленном убийстве, потому что у вас был превосходный мотив – самооборона.

Теперь голос Вальдмана звучал громко и отчетливо, но не переходя на крик. Редер смотрел на него с невольным восхищением.

– Если бы вы просто позвонили в полицию и сказали, что прибежали на крик и обнаружили Грина полуголым, исцарапанным, готовым напасть и инстинктивно нажали на курок… – голос лейтенанта упал, – вам поверили бы безоговорочно.

– Я не видел царапин, когда стрелял, – сказал Джо Петтигрю.

В комнате стало очень тихо. У лейтенанта отвалилась челюсть, слова застряли в горле. Редер рассмеялся, отвел руку назад и вытащил пистолет.

– Мне было стыдно, – сказал Джо. – Стыдно смотреть ему в лицо. Стыдно за него. Вам не понять. Вы с ней не жили.

Печальный Вальдман шагнул к нему.

– Все кончено, мистер Петтигрю, – произнес он тихо. – Это было занятно и немного больно, а сейчас вам пора.

Внезапно Джо Петтигрю расхохотался. Вальдман закрывал Редера. Джо бросился в сторону – юркий, как кот, – и оказался в дверном проеме.

Редер крикнул и не задумываясь выстрелил. Пуля настигла Джо Петтигрю посередине коридора, отбросила назад и развернула. Джо раскинул руки и сполз по стене, его рот и глаза были открыты.

– Шустрый малый, – сказал Редер, на негнущихся ногах выйдя из-за спины Вальдмана. – Спорим, он пришил их обоих, лейтенант.

Он наклонился, но сразу выпрямился:

– «Скорая» не понадобится. Так получилось. Ты загораживал мне обзор.

Вальдман зажег сигарету, слегка трясущейся рукой отшвырнул спичку.

– А тебе не пришло в голову, что он может быть невиновен?

– Не пришло, лейтенант. Я навидался и не такого.

– Какого такого? – Темные глаза Вальдмана потемнели от ярости. – Ты же видел, что я его обыскал! Знал, что у него нет оружия. Куда ему было бежать? Ты застрелил его только для того, чтобы покрасоваться!

Он вышел в коридор мимо Редера и наклонился над Джо Петтигрю. Сунул руку под пиджак, ощупал грудь, выпрямился и обернулся к сержанту.

Редер вспотел, глаза сузились, а лицо превратилось в маску. Он все еще держал пушку в руке.

– Я не видел, как ты его обыскивал, – сказал он хрипло.

– Думаешь, я тебе поверю? Я не идиот, – холодно бросил Вальдман, – и ты мне врешь.

– Даже твой чин, приятель, не дает тебе права называть меня лжецом, – прорычал Редер и сжал револьвер.

Губы Вальдмана скривились в презрительной усмешке. Он промолчал. Секунду спустя Редер перещелкнул затвором, дунул в ствол и спрятал пушку.

– Ладно, я был не прав, – проговорил он через силу. – Ищи себе другого напарника. Да, я бываю скор на расправу. Возможно, он никого не убивал, но все равно он псих. В любом случае ничего хорошего из этой затеи не вышло бы. Они дали бы ему год или даже меньше, месяцев девять, а после он жил бы припеваючи без своей Глэдис. А я все испортил.

– Псих, не спорю, – мягко сказал Вальдман, – но этот псих замышлял двойное убийство. И мы оба это знаем. Как и то, что сбежал он не через котел.

– Что? – Глаза Редера округлились.

– Макс, я смотрел на него, когда говорил про котел. Это единственное, что его удивило!

– Но как? Ведь другого пути нет!

Вальдман кивнул и пожал плечами:

– Скажи лучше, что мы не нашли его и уже не найдем. Пора звонить.

Лейтенант вышел из комнаты и уселся за телефон.

Раздался звонок. Редер бросил взгляд на Джо Петтигрю, потом на дверь и пошел по коридору. Приоткрыв дверь дюймов на шесть, сержант увидел высокого, угловатого и тощего чудака в цилиндре и опереточном плаще, хотя Редер понятия не имел, как называется такая хламида. На бледном лице гостя выделялись черные, глубоко посаженные глаза.

Незнакомец приподнял цилиндр и слегка поклонился:

– А где мистер Петтигрю?

– Занят. А вы кто такой?

– Сегодня утром я оставил ему образец своего порошка и зашел узнать, понравился ли он ему.

– Ему не нужен порошок.

Странная птица, подумал Редер. И откуда такие берутся? Уж не торгует ли чудак кокаином?

– Если мистер Петтигрю передумает, он знает, где меня найти, – вежливо сказал профессор Бинго. – Счастливо оставаться.

Он коснулся края цилиндра и отвернулся. Двигался он медленно, с редким достоинством. Не успел профессор сделать и трех шагов, как сзади раздался грубый окрик:

– Стойте, док, нужно потолковать. Что за порошок такой?

Профессор Бинго обернулся. Теперь его руки были спрятаны в складках плаща.