Читать книгу "Солдат императора - Клим Жуков"

Передние шеренги сверкают сталью, длинные пики неслышно покачиваются на сильных плечах в такт шагам, а за ними виднеются грозные головы швейцарских алебард, которые некогда и снискали им славу непобедимых воинов. А надо всем реют древние знамена неукротимых горцев.

Мои искушенные в геральдике товарищи начинают комментировать открывшийся вид, прикидывая, с кем же предстоит вскоре переведаться, и капралы им не мешают, полностью включившись в этот увлекательный процесс.

Вот епископский посох на белом полотнище – это базельцы, синий пояс перетянувший белое знамя принадлежит кантону Цуг, черно-белый флаг принесли из Фрибура, а красный с маленьким серебряным крестом в углу – из Швица, бело-синий – из Люцерна, красно-белый – из Золотурна. Налитыми кровью глазами смотрит на нас черная бычья голова на желтом знамени – это ребята из Ури, вставший на дыбы медведь на белоснежном поле – из Аппенцеля.

Ну и конечно, самая большая баталия, лучшие воины, лучшие доспехи и самые стройные ряды, над которыми взбирается по золотой косой перевязи на червленом поле черный медведь с тщательно вышитым красным фаллосом – это Берн!

Так на вскидку: сто-сто десять бойцов в шеренге и… у-у-у-у… рядов семьдесят в глубину… и все это работает с точностью часового механизма, который любовно и тщательно отлаживали двести долгих лет в непрерывных войнах, uber Bern ist nur Gott[40], только держись.

Вид этой людской волны завораживает. Смотришь и не оторваться, а она все ближе и готова тебя утопить, причем утопить в твоей собственной крови, розовых мозгах и вывороченных внутренностях. В плен не сдаются и в плен не берут. Это надо крепко запомнить, если встал на пути у бешеных козопасов.

Между тем, спокойно ждать атаки наши командиры не планировали. Заревела труба, грохнула барабанная дробь, и сражение началось.

Изо рва выскочили аркебузиры и широкой цепью быстро побежали вперед. Испанские застрельщики собрались пощекотать швейцарцев и поубавить им пылу. Все три баталии разом встали. До позиций им оставалось пройти больше полумили.

Вот наши стрелки остановились, и цепь разом каркнула, окутавшись дымом: т-р-р-р-р-р-р-р!!!

И еще т-р-р-р-р-р!!!

И еще!!!

Туман распадался рваными полосами, а его место занимали белые дымные клубы. Я много раз видел на учениях, как передняя шеренга разряжает оружие по мишеням и отходит назад, чтобы вновь забить в ствол дымную смерть и сильно посыпать пороху на полку. А в это время стреляет свежая шеренга и тоже убегает назад. Пять шеренг таким способом, что прозывается мудреным итальянским словом «караколле»[41], способны доставлять неприятности с частотой десять раз в минуту.

Но, все равно, что-то слишком часто раздается стрельба! Почти без пауз! И тут в дымных разрывах мы видим, что перед баталиями выстроилась точно такая же цепь и садит по испанцам в упор. Так продолжается несколько минут, минут десять. Да какая разница. С той и другой стороны падают фигурки людей. Первые пешки, что пошли в размен.

До меня доносится возбужденный крик Адама Райсснера, который стоит подле своего шефа:

– Черт возьми, герр оберст, я не я, если это не проклятый сукин сын Медичи! Так надо понимать, что за дело взялись его парни.

– Да! Так! – кричит в ответ полковник, – а сейчас, если ты прав, они пустят легкую конницу и смажут испанцам задницы!

– Шеф! Точно, вот они! Смотрите, с фланга! – на поле появляется новое знамя, на котором вышит фигурный конский налобник с шестью круглыми безантами. Оно быстро выносится из-за крайней баталии, после чего становятся видны шеренги конных латников, которые врезаются в испанских аркебузиров.

– Ну всё. Готово дело, сейчас они их потопчут, – говорит кто-то.

– Ага, а потом и за нас примутся, – соглашается другой голос.

– Скоре бы уже.

– Точно, а то я в своей «заклепке» уже весь затек, ноги болят.

– Да уж, размяться было бы сейчас неплохо.

– Разомнешься сейчас, на хрен. Устанешь разминаться.

– Эй, там! Р-р-р-азговорчики!

– Ладно тебе, капрал, дай языком поболтать, невозможно больше просто так стоять!

– Вы меня слышали?! А ну, цыц! Захлопнули хлебала, а то вы меня знаете, ослы свинские! Уши растопырили, слушаем команд! Сейчас начнется. Лучше снаряжение проверь, кому там заняться нечем.

Я не принадлежал к числу «свинских ослов», в том смысле, что рта не раскрывал, но советом капрала не преминул воспользоваться. Поправил кинжал на поясном ремне, так чтобы рукоять точно на ладонь высовывалась справа из-за наспинной пластины. Так, вроде бы тут порядок.

На перевязи мое чудо оружие, wunderwaffe, так сказать, на которое я возлагал главные надежды в ближнем бою. Меч с клинком из высокомолекулярной полистали и микронной заточкой, привезенный из родного мира. Маленькая связь с настоящей цивилизацией. Проверить легко ли выходит из ножен и не сбилось ли их крепление. Я люблю, чтобы клинок лежал почти параллельно земле рукоятью вперед. Так его выхватывать быстрее и сразу можно нанести удар. И тут порядок.

Ну а двуручник в инспекции не нуждается, благо вот он: пять с половиной футов чистого удовольствия в моей правой рукавице. Еще одно wunderwaffe.

Ну а теперь глянем на поле. Что там делается? На поле делалось следующее: остатки испанских пионеров с неправдоподобной скоростью улепетывали к валу. Так борзо улепетывали, что их даже конница не вдруг догоняла. Причем не один не бросил аркебузы, по крайней мере, я таких не разглядел. Вот дисциплина и выучка!

И свое дело они сделали.

В двухстах шагах перед нашими позициями флаг с веселенькими кругляшками[42] круто забрал назад, видимо не желая подставляться под залп основных сил аркебузиров. А может быть пушек опасаясь, не знаю. Словом, забежали застрельщики к своим. Кто успел. А многие на поле остались.

Медичи увел конницу со стрелками, и снова началось ожидание. Но на этот раз длилось оно всего ничего. На той стороне глухо зарокотали барабаны, и швейцарцы продолжили свой путь. А с ними катились и пушки. Насколько я понимал логику войны, сейчас наступала их очередь. И точно, когда до вала оставалось шагов с восемьсот, баталии вновь замерли, а вперед выкатились французские орудия. А вот теперь-то чего ждут наши боги войны?

А они и не ждали.

На валах началась боевая суета, в ход пошли протравники. Канониры последний раз выверяли углы наклона стволов. Ну что? Настал черед пальников? Кто вперед?