Читать книгу "Книга катастроф - Александр Юрченко"

Монгольские историки позднего Средневековья понимали суть дела, хотя и занимались конструированием идеального буддийского прошлого Чингис-хана. Саган Сэцэн меняет смысл метафоры, придуманной Елюй Чу-цаем, и превращает случай с единорогом в благочестивую легенду: «Во время похода в Индию, когда монгольские войска проезжали через горный перевал Читгаранг, вдруг прибежал однорогий зверь, называемый сэру, встал на колени перед ханом и три раза поклонился ему. Все чрезвычайно подивились этому. Тогда хан изрек: “А ведь Индия — это страна древних алмазопрестольных высших божеств — бодисатв и мудрых царей-миродержцев. А теперь этот зверь, который не знает человеческого языка, молится, точно человек. Что бы это значило? Это, однако, Всевышнее Небо, отец мой, отговаривает меня”. И повернул назад».

Чингис-хан умел слушать своих советников и, отказавшись от высокогорного маршрута, возможно, избежал роковой катастрофы. Под пером Саган Сэцэна счастливый случай Чингис-хана инвертируется в спасение Индии.

§ 18. Телепортация болезни

В метафизическом мире средневекового Востока коллективные медитации иногда приводили к неожиданным результатам. Речь не идет о картонных чудесах типа сдвинутой горы по молитве благочестивого башмачника из Багдада, о которых поведал Марко Поло (Марко Поло, с. 62–63). Буквальное прочтение евангельских метафор, кроме недоумения, ничего не вызывает. Иное дело — манипуляции с тонкими энергиями, психические внушения разрушающего свойства.

В «Чудесах сотворенного и диковинках бытия» Закарийа ал-Казвини в поисках определения понятия «необычное», ссылается на такие бесспорные вещи, как чудеса пророков и сглаз; а удивительные дела жрецов и жриц происходят, по его мнению, вследствие слияния их душ с душами джиннов. Ходили слухи и о совершенно невероятных происшествиях. Одно из них было связано с султаном Махмудом Газнави. В 1025 г. султан завоевал в Хиндустане провинцию Калинджар и разрушил храм Шивы. Религиозная война тюрков-мусульман с язычниками-индусами оживила магическую составляющую соперничества.

«Необычное — это любое удивительное явление, которое редко случается и противоречит известным нормам и привычным наблюдениям….К необычному также относится то, что некоторые люди обладают свойствами души, способной творить удивительное, свойствами, какими не обладают иные. Например, рассказывают, что некое племя в Индии, если их что-нибудь тревожит, удаляется от людей и все свое внимание концентрирует на этом так, что эта вещь попадает под их влияние. Говорят, что в Индии есть город, где живет это племя, и когда кто-то хочет им овладеть, то они насылают болезни. Когда султан Махмуд направился в поход против Индии, он спросил об этих людях, и ему рассказали, что существует секта индийцев, которая может концентрировать внимание на болезнях, и тогда они возникают по их желанию. И вот один из приближенных Махмуда подсказал ему сильно бить в барабаны и дуть в трубы, чтобы рассеять их внимание. Войска Махмуда проделали это, и болезнь прекратилась, а город был взят».

Отрицать магическую составляющую средневековых войн равносильно отрицанию самих этих войн. Ссылка на то, что такого рода сведения не часто попадают в источники, не принимается. Очень мало действительно важного остается на бумаге, отсюда и изначальная необъективность исторической науки.

Почти по всей северной границе, протянувшейся от Ордоса до Хамийского оазиса, вдоль южной окраины пустыни Гоби, монголы граничили с тангутами. В апреле 1209 г. монгольские войска под командованием Чингис-хана вторглись на территорию Тангута. Тангутская армия во главе с наследником престола вступила в сражение с монголами и была разбита. Монголы двинулись к столице. В одном из горных проходов Алашаня, у заставы Имынь, их ожидала 50-тысячная тангутская армия. Монголы заманили тангутов в засады и разбили, затем приступили к осаде столицы. Тангуты сопротивлялись. Стены Чжунсина оказались достаточно прочными, чтобы выдержать длительную осаду. Стояла глубокая осень. Начались сильные дожди. Осада явно затягивалась. Тогда монголы решили запрудить протекающую поблизости реку и затопить город. По приказу Чингис-хана была сооружена большая плотина. Потоки воды хлынули в город. Тангутский правитель Ань-цюань срочно отправил посольство к чжурчжэням с просьбой выслать войска, но чжурчжэни отказались помочь тангутам. Столица была на краю гибели. Вода подмывала стены города. Но случилось непредвиденное. В январе бурный поток прорвал сооруженную монголами плотину и затопленным оказался монгольский лагерь. Монголы начали переговоры о мире.

Так ли уж случившееся было непредвиденным? С тангутской точки зрения, крушение плотины было ожидаемым событием. Тангуты прибегли к магической акции. В их распоряжении имелась сложная система обрядов во избежание бед и несчастий в государстве. Когда монголы в 1210 г. осадили тангутскую столицу, император (по другой версии — тибетские буддийские чины) изготовили дорму Махакалы, после чего река прорвала сделанные монголами дамбы и затопила их лагерь. Тем пришлось снять осаду и искать мира.

Спустя много лет южносунский посол Сюй Тин записал случайную беседу, где речь шла о необычайно жестокой расправе с сакральной фигурой тангутского общества — государственным наставником. По приказу Чингис-хана тот был разрезан на куски. Такой способ расправы косвенно свидетельствует о признании монголами магической мощи наставника.

«[Я, Сюй] Тин видел Ван Цзи, который говорил: “Я прежде сопровождал Чингиса при нападении на Си-Ся. По обычаю государства Си-Ся все, начиная с их владетеля и ниже, почтительно служили государственному наставнику (го-ши). Во всех случаях, когда [у них] имелись дочери, |они] прежде всего преподносились их государственному наставнику, а [только] потом смели выдавать [их] замуж другим. Как только Чингис уничтожил их государство, [он] прежде всего разрезал на куски государственного наставника. Государственный наставник [по своему положению] был, как монах Цю”».

Тибетский трактат «Голубой берилл». Заклятие города

Считается, что Чингис-хан умер естественной смертью во время похода на царство Тангут в 1227 г. Тело его в строжайшей тайне было перевезено в Монголию и похоронено на горе Бурхан-халдун. Однако слухи о насильственной смерти Чингис-хана имели широкое хождение в областях, граничащих с Монгольской империей. Согласно известиям Галицко-Волынской летописи, после битвы на Калке, «ожидая покаяния христиан, бог повернул татар назад на восточную землю, и они завоевали землю Тангутскую и иные страны. Тогда же их Чингис-хан был убит тангутами. Татары же обманули тангутов и впоследствии погубили обманом. И другие страны они погубили — ратью, а больше всего обманом» (ПЛДР. XIII в. С. 261).

Вильгельму де Рубруку известен другой вариант: тангуты, отличаясь храбростью, пленили Чингис-хана, но заключив мир с монголами, отпустили его, а впоследствии были покорены им[24].