Читать книгу "Ночная радуга - Евгения Михайлова"

Часть девятая. Наследница

Лучшая роль

Вот и калитка с секретами Карлоса, вот и белая терраса, в темных стеклах которой отражаются елки, любуясь своей красотой. Мое королевство мобильно. Оно в мозгу, в карманах и в этом пакете с картиной Петра Пастухова и портретом мамы. Позади предпоследняя ступенька, уничтоженная коварством Зины. Все могло быть. Но я выжила сегодня, не пострадала, не было даже больших унижений. Да и сделка, которую мне предложили, выгодная. Если фильмы — не фальшивка, не монтаж, они должны быть моими, независимо от того, есть в них что-то непристойное или нет. И новое обстоятельство, которое, несомненно, заинтересует следствие. Подонок Бедун воспользовался смертью мамы, чтобы начать эту торговлю. То есть он столько лет хранил материалы в ожидании именно этого часа. А что такое жажда алкоголика? Маниакальная, единственная потребность, на фоне которой все остальное — лишь возможности найти для нее деньги. Да мотив это. И мама сама открыла дверь бывшему любовнику. Может, разговор был как раз о том, чтобы он продал ей эти материалы. Но он предпочел безразмерный поток распространения. Это действительно выгоднее, чем один покупатель, да еще такой, которому именно распространение и не нужно.

Я убедилась в том, что письмо от Зины с вложением на месте, и начала возвращаться к себе. Запах крови сестры, дрожь ее губ, ее стон, боль ее глаз я привезла с собой. Мерзость Зины я еще не смыла. Ноги устали, руки отяжелели, сердце — камень. С этим мне не подняться до облаков, чтобы спросить у Кирилла: как ты?

Я прежде всего распаковала картину и портрет мамы, поставила их на разных уровнях кованой этажерки дивной красоты, разожгла камин в спальне, открыла дверцы стеллажа с куклами. Привет, девочки, мама вернулась. Оживайте в свете огня. У меня не может быть детей: последствие экспериментов Артура. Врач сказал: хорошо, что это закончилось лишь воспалениями и инфекциями, с которыми справился сильный организм без помощи медицины. Могла быть онкология. Хорошо, что организм справился, и хорошо, что детей нет. Не хотелось бы никого отпускать в мир несчастий и несправедливости без иммунитета. А его у нас нет. Не хотелось бы оставлять детям после себя ни тайны на продажу, ни кровавые следы убитых надежд. Значит ли это, что для меня не существует будущего? Нет, будущее, конечно, есть. Оно может быть, если я его отобью у ночи и отрядов невидимых, непонятных, неизвестных врагов. Мое будущее — это только я и то, что мне нужно, пока есть жизнь. А нужна мне свобода от любых оков, независимость от чужих планов, систем и устройств, и любовь, если я ее захочу.

Я долго отмывалась, практически выпаривала из себя пережитые страдания и страх. Вошла в кухню, посмотрела на часы и подумала о том, как хорошо, что уже поздно звонить самой и можно не ждать звонков от других. Если не будет большой беды. Открыла шкафчик с коллекцией вин. Наверняка это лучшие вина: Карлос должен понимать. Я выбрала самую красивую бутылку с сияющей гранатовой жидкостью. Плеснула вино в ковшик, согрела, и солнце-тепло растопили мое сердце-камень. Вот теперь можно посмотреть кино. Кино про маму и страсть.

Четыре фильма короткого метра я просмотрела за сорок минут. Перевела дыхание, глотнула еще вина, включила тихую, спокойную, томную мелодию. Музыка не отвлекала критическую мысль и анализ, лишь очищала от шока и предрассудков эмоциональный отклик. Да, во-первых: это, несомненно, не любительская стряпня. Это хорошая профессиональная работа. И снимали не любительской камерой, а на настоящую технику. Исполнители, мама и Бедун, — они работали. И они жили. Воспользовались уникальным шансом соединить две главные возможности своего существования. Полноту страсти в том объеме, который не должны видеть посторонние взгляды, и потребность оставить себя во всех своих проявлениях на экране.

Туповато-мрачный, брутальный Николай Бедун, исполнитель характерных ролей, оказался редким любовником. Его беспощадная страсть сочеталась с неожиданной нежностью. Мама, ни в жесте, ни в звуке не потерявшая своего величественного высокомерия, щедро дарила яркую, пылкую прелесть своей наготы напоказ. Она так самозабвенно купалась в восторге двух тел. Она была прекрасна. И они были свободны, как первые и последние мужчина и женщина на земле. Словно это они открыли великое счастье греха, влюбились в его красоту.

Что я могу сказать как зритель: это шедевр. Что я могу сказать как критик-эксперт: все, что прекрасно, что поднимает человеческую природу, — не может быть низким и вредным. Это не порнография, независимо от степени обнажения актеров. А что я могу сказать как дочь? Да все то же. У меня не было, по сути, матери, но я родилась у самой удивительной, необычной и талантливой женщины на земле. И как дочь я хочу, чтобы этот лучший мамин фильм видели другие люди. У этого есть смысл: отношения мужчины и женщины так опошлены, так опущены и запущены. Настоящие фильмы о страсти появляются пару раз в столетия. И нужны они, чтобы зритель что-то узнал о восторге, его критериях, о его величии. О главных откровениях людей, которые скрываются, как самая запретная тайна. И хорошо, что скрываются. Даже такой интимной сферы, точнее, именно такой сферы не должны касаться любители. Порнография — это мерзость и торговля бездарных дилетантов для еще более тупых дилетантов.

Я позвонила Сергею.

— Ты мне нужен по очень важному поводу. Это имеет отношение к убийству мамы. Если коротко, отец Дианы продает интимные фильмы, в них — он и мама. Это хороший, дорогой товар. Смотрите сами, не мотив ли это. Что-то у него уже выкупила Зина, торгуется сейчас со мной. Хочет за них мамин алмаз, говорит, что у нее есть что-то еще для меня.

— Как много ты успела! Но я не могу приехать: подписку заменили на домашний арест.

— Завтра буду у тебя. Перед выездом позвоню. Можешь позвать и следователя. Только не нужно ничего хватать, изымать у Бедуна. Я хочу это все купить. Это его работа, имеет право продавать.

Перед тем как погасить свет в спальне, я отчиталась перед портретом мамы:

— Вступаю в права наследства, дорогая. Не знаю, что с этим делать, но защитить сумею точно. Ты была очень хороша. Пусть люди тебя не забудут.

Ночью я думала: смогла бы я сняться в таком кино? Как все актрисы, мама с детства водила меня на съемочную площадку. Я снялась в нескольких детских фильмах. Режиссерам нравилось. У меня получалось. Но было слишком много людей, от которых я зависела. Слишком категоричные команды: «начали», «мотор», «работаем». Мама больше не настаивала после того, как я резко отказалась. И только сейчас я поняла, в чем была проблема на самом деле. Актерский талант — это не просто дар перевоплощения или дар оставаться самим собой под тысячами взглядов. Это высочайшей пробы моральный и психологический эксгибиционизм. Способность и потребность открыть для обозрения все — в душе и теле. Сбросить все одежды, снять все преграды между тобой и каждым человеком из той толпы, о которой ты ничего не знаешь. В чем разница между большой актрисой и дешевкой с полупанели, которая стремится вроде к тому же? Именно в этом. Дешевка останется грязью и дешевкой, вызовет в лучшем случае минутную похоть и всегда презрение. А истинная актриса поднимется над собственным стыдом и критикой, окажется там, где изысканный гений подскажет ей путь. Дойти до каждого сердца, смутить каждую душу, вызвать страсть любого тела. И остаться недосягаемой в своем предназначении одиночки над толпой. Кумира, ради которого можно умереть, но до которого нельзя дотянуться.